Но так было не всегда. За 14 лет наркоманского существования Алексей пережил шесть «передозов» и после каждого все меньше боялся смерти.
Дно
Алексей попробовал алкоголь в 10 лет, «травку» – в 12 лет, впервые укололся – в 15. Говорит, его сложный подростковый период, когда хочется самоутвердиться и быть «крутым», пришелся на сложные 90-е. Родители пропадали днями и ночами на работе, чтобы хоть как-то обеспечить семью, а они с сестрой, которая была старше на шесть лет, были сами по себе.
– То, что я не нашел в семье, я нашел на улице в компании. Улица стала моей семьей, которая учила жизни. Плохой жизни. После девятого класса я ушел из школы в техникум, там вся наша группа была наркоманской, все кололись. Я уверен, мои родители знали, что я наркоман, но не хотели этого признавать. Не хотели замечать проблему. Поставили барьер от негативной информации. Им говорили знакомые, что видели меня под кайфом. А мама отвечала, что это был не ее сын, ведь ее сын учится и не употребляет наркотики. Не верила мама, что я наркоман, даже когда меня показывали по телевизору в сюжетах про наркоманские притоны, – вспоминает Алексей.
За 14 лет Алексей перепробовал практически все виды наркотиков, кроме кокаина и солей, которые называют бедой последнего времени. Деньги на наркотики он находил по-всякому: воровал, выносил вещи из дома, обманом выклянчивал их у матери, говоря, что влез в долг, брал кредиты, которые потом за горе-сына выплачивали родители.
– Когда организм молодой, ломка длится два-три дня, а после становится только хуже. Ты живешь с одной мыслью, как найти дозу. В этом состоянии тебе на все плевать, не замечаешь, что колешься шприцем, которым до этого кололись другие люди. Из-за такой неразберихи я заполучил гепатиты B, C и D. У меня было шесть передозировок. После каждой стирается страх перед смертью. Ты уверен, что, если будет «передоз», тебя откачают либо твои друзья-наркоманы, либо «скорая» приедет. Вколет нужное лекарство и тебе полегчает. Все наркоманы знают правила первой помощи при передозировке. Главное, не дать уснуть человеку. Надо хлопать его по щекам, трясти за плечи, постоянно разговаривать, или, если заснул, сделать искусственное дыхание. Один мой знакомый как-то попал в сложную ситуацию. Они сообразили на троих, и у двух товарищей случился «передоз». Ему нужно было выбирать, кого спасать – сразу двоих не получилось бы. В итоге одного он откачал, второй – умер, – говорит Алексей Смотраков.
Свет в конце тоннеля
Ближе к 30 годам жизнь наркомана со стажем стала невыносимой. Мать перестала оплачивать кредиты – не стало денег, чтобы купить дозу. Появились проблемы с полицией, да и психическое состояние было на пределе.
– Я тогда понял, что устал и пора завязывать. Мама положила меня в больницу. Там ко мне подошел человек, занимающийся психологической реабилитаций, рассказал, как это работает. Выйдя из больницы, я поехал в реабилитационный центр в Воронеж, сам я родился и жил до 29 лет в Нижнем Новгороде. Считается, что завязавшим наркоманам нужно менять место жительства. Лучше всего уехать в другой город, а если нет такой возможности, сменить район. Это помогает не встречать свои бывшие наркоманские компании. Если бы я не уехал в Воронеж, а остался в родном городе, я не смог пройти реабилитацию, вернулся снова к прежней жизни. Сейчас, когда я приезжаю в свою старую квартиру в Нижнем Новгороде, мне через три-четыре дня становится в ней плохо. Всплывают моменты, о которых не хочется вспоминать. Еще одна причина, из-за которой я переехал из родного города, – моя плохая репутация. Она не позволила бы мне реализоваться как нормальному человеку. Стать тем, кем я сейчас являюсь, – уверен Алексей Смотраков.
Жизнь с чистого листа
Алексей шесть лет не употребляет наркотики и алкоголь, не курит, занимается спортом. Вместе с единомышленниками он создал молодежный центр, в котором помогают людям, страдающим от алкогольной и наркотической зависимостей.
Три года назад Алексей женился. Со своей супругой Анной он познакомился в интернете. Девушка тогда жила в Брянске, поэтому долгое время молодые люди просто переписывались, общались по телефону и скайпу.
Анна не скрывала, что у нее есть девятилетняя дочь от первого брака, но Алексея это не смущало. Он чувствовал в ней родную душу. Но впереди было самое волнительное – рассказать Ане о своем наркоманском прошлом.
– Я так думал: если она меня примет со всем моим багажом, значит – это мой человек. Нет – значит, не судьба, – глядя на жену, говорит Алексей.
Анна призналась, не сразу поверила, что в прошлом Алексей был наркоманом с большим стажем.
– Он преподнес этот факт, как победу над собой, страшной болезнью, и у меня не появилось какого-то отторжения к нему, страха, осуждения. Наоборот, я была горда за него, что он такой сильный человек. Все мои друзья и коллеги знают о прошлом моего супруга. Бывает, некоторые спрашивают: «Ты тоже раньше кололась, если не испугалась выйти замуж за наркомана?» Нет! Я, наоборот, всю жизнь была примерной: не пила, наркотики не употребляла, по плохим местам не ходила. Значит, судьба у меня такая. Первый раз я вышла замуж в 20 лет. После родов брак сразу распался, и потом я десять лет ждала, когда в моей жизни появится Леша, – улыбаясь, добавляет Анна Смотракова.
Дочь Анны от первого брака Вероника быстро нашла общий язык с Алексеем. Сразу же после знакомства девочка спросила, можно ли она будет называть его папой.
– Ей всегда хотелось, чтобы был папа, и вот он появился. Она очень уважает Лешу, он для нее – авторитет. Мне приходится по много раз повторять ей, чтобы была внимательнее на уроках, и Вероника отмахивается. Но, если Леша начнет с ней говорить на эту тему, она сразу становится серьезной. Когда у нас родилась общая дочка, я немного волновалась, изменится ли отношение Леши к Веронике. Ведь Миланка – это его кровь, она родная, а Вероника – приемная. Но ничего не изменилось. Наоборот, муж запрещает мне говорить, что Вероника ему неродная. Леша всегда говорит, что воспитывает двух дочерей, – заметила Анна.
Веронике скоро исполнится 13 лет. Переходный возраст, который может преподнести родителям «сюрпризы». Алексей деликатно и по-взрослому разговаривает с девочкой обо всех соблазнах улицы. Он помнит, как примерно в этом же возрасте сам начал катиться в пропасть и теперь делает все, чтобы огородить своих близких от подобной беды.
– Я понимаю, что я буду зависимым всю жизнь. Это как сахарный диабет, когда нужно постоянно помнить о лекарстве. Для наркоманов лучшее лекарство – это иметь смысл жизни. Моя семья, ответственность за нее – главное, что помогает мне держать себя в руках и не думать о прежней жизни. Для меня под запретом алкоголь, я не курю. Я знаю, если в организм попадет психоактивное вещество, оно раззадорит меня. Почему многие наркоманы срываются спустя 10 и даже 15 лет трезвости? Они думают, что стали сильными, разрешают себе попробовать пива, и все начинается сначала, – уверен Алексей.
Усталость и стресс Алексей сейчас снимает иначе. Он занимается спортом, очень любит походы в баню, чайные, на массаж.
– За время, что я работаю в центре, около 100 человек завязали с наркотиками. Многие стали семейными, появляются здоровые дети. Я тоже когда-то думал, что с моим прошлым, с багажом гепатитов, у меня никогда не родится здоровый малыш. Но лечение, здоровый образ жизни, желание жить помогают, – говорит Алексей.
Он уверен, что каждый из нас может изменить свою жизнь. Стоить только захотеть.
){kind=link}