Организатор «Мемориала Алехина»: «Шахматы в Воронеже остаются на уровне хобби»

Шахматы выйдут на новый уровень развития в регионе только при помощи инвестиций и улучшения инфраструктуры, заявил организатор фестиваля «Воронеж-2016» («Мемориал Алехина») Александр Раецкий. В беседе с корреспондентом РИА «Воронеж» международный гроссмейстер вспомнил, как увлекся шахматами, объяснил, почему местные перспективные юниоры не становятся знаменитыми игроками, и поразмышлял о коммерческом потенциале интеллектуальной игры.

– Однозначно оценить прошедший фестиваль сложно, – признался Раецкий. – Задумки были большими, а исполнение – совсем другое дело. Пришлось организовывать все приблизительно на том же уровне, который был раньше. Хотелось особенного размаха на юбилейном фестивале. Во-первых, я надеялся провести его не в здании шахматного клуба. Master open давно его перерос по уровню. Клубу в нынешнем году исполнилось 45 лет. Помещение уже не может вместить всех игроков и зрителей, кондиционеры во время нашего летнего фестиваля работают не так, как хотелось бы. В Абу-Даби, к примеру, я играл в пятизвездочной гостинице. Вроде бы не самое «шахматное» место, но все нужные условия для игры есть – в том числе скоростной интернет, который необходим для нормальной трансляции поединков. В нашем шахматном клубе приходится вручную тянуть куда-то провода, цеплять их – это вчерашний день. К тому же клуб располагается в жилом доме. Мы друг другу мешаем.

– Чем шахматисты могут помешать жильцам?

– Во время главного турнира фестиваля, Master open, мы глушили мобильную связь, чтобы не дать игрокам жульничать. Читерство сейчас является главной проблемой для шахмат мирового уровня. В прошлом году в Дубае был турнир с приличным призовым фондом. Играли два гроссмейстера. Один из шахматистов заподозрил неладное в том, что его соперник очень часто отлучается в туалет. Судья выяснил, в чем было дело – оказалось, в туалете был спрятан мобильный телефон. Современные шахматные программы – сильная вещь. Раньше нужен был большой компьютер, теперь достаточно смартфона. Программа просчитает варианты и даст относительно верную оценку, покажет наиболее сильные ходы. Иногда игроки перед началом турнира сдают организаторам даже ручки и часы.

– Но шахматист может получить подсказку не только от устройства, но и от помощника через наушник.

– И такое бывает. Если у человека длинные волосы, то ему будет легко спрятать наушник. В Индии был такой случай – двое сообщников сидели друг от друга на расстоянии в 200 км. Один играл в шахматы, другой смотрел позицию через трансляцию поединка и давал подсказки. В таких случаях нужно быть немножко артистом, отыгрывать определенные вещи. Гроссмейстер проиграл более слабому шахматисту, сидевшему с наушником, но отметил: его соперник тратил на любой ход одинаковое количество времени. Так не бывает. Над простым ходом думаешь мало, над сложным – гораздо больше. А тот игрок только и ждал, что подсказки со стороны. Получал ее и тут же делал ход. За такие вещи сейчас дисквалифицируют на три года. В Воронеже, чтобы читерства не происходило, а зрители своими рингтонами не мешали шахматистам играть, мы глушили мобильную связь. Как минимум на втором-третьем этажах нашего здания жильцы оставались без нее.

– Жаловались на вас?

– Да. Но и жильцы тоже мешают нам во время турниров. Представьте себе, что вы сосредоточенно думаете над своим ходом, а этажом выше кто-то тем временем делает ремонт, сверлит стену. Поднимаешься, чтобы как-то договориться с человеком, а он отвечает: «Я нашел рабочих, договорился с ними две недели назад, отдал им много денег. Мне их выгнать из-за шахматной партии?». Жильца тоже можно понять. Поэтому в идеале современный шахматный клуб должен быть отдельным зданием с необходимой инфраструктурой: гостиницей, кафе, небольшим тренажерным залом или столом для настольного тенниса. Губернатор знает об этом, но все упирается в деньги. Года три назад к нам приезжал президент FIDE (Международная шахматная федерация – РИА «Воронеж») Кирсан Илюмжинов, он сказал: «Выделите нам место, а мы профинансируем». Но за прошедшее с того разговора время экономическая ситуация сильно изменилась.

«Воронежские шахматисты заканчивают играть из-за отсутствия денег»

– Повышается ли уровень воронежских игроков благодаря ежегодному фестивалю в регионе?

– Можно сказать, что да. Но все же важно понимать, что одно крупное соревнование в год не делает погоды. Да, оно оставляет после себя большой эмоциональный заряд: ты сыграл против мастеровитого соперника, увидел серьезнейших шахматистов, пообщался с кем-то из них. После «Мемориала Алехина» молодой игрок чувствует прилив энтузиазма, он начинает усиленно тренироваться, несколько месяцев занимается, а потом интерес потихоньку иссякает. Если шахматная жизнь не бурлит вокруг тебя постоянно, прогрессировать сложно. Тем более футболисты непрофессиональной третьей лиги в областных командах получают зарплату, а шахматисты – нет. Я недавно подсчитал: если выиграешь за год на воронежских турнирах все, кроме стоящего особняком Master open, заработаешь максимум 50 тыс. рублей. Это ни о чем, извините. Выходит, что шахматы в Воронеже остаются хобби для интеллектуалов. Чтобы здесь появились профессионалы, должны быть определенные условия.

– Какие?

– В первую очередь, финансовые. Регион имеет команды по многим видам спорта. Нужно собрать шахматную. Допустим, создать коллектив из шести человек, за ними закрепить какого-то организатора, менеджера – называйте как угодно. Каждый в этой команде получал бы зарплату на уровне средней по региону и представлял бы область на соревнованиях. Если предложить игрокам оклад суммой хотя бы в 25 тыс., у них будет выбор. В год на эти зарплаты будет уходить 1,8 млн рублей. Прибавьте к этому траты на поездки на турниры - и все, есть нормальная команда, это было бы толчком для развития шахмат в регионе.

– В других регионах России есть профессиональные шахматные команды?

– К сожалению, нет. Мало-мальски обеспечена только верхушка шахматной иерархии – сборная России, а дальше пропасть. Более-менее финансируются детские шахматы, но со взрослыми все иначе. Есть турниры с приличным призовым фондом. Выиграешь миллион – можешь позволить себе не работать, а готовиться к следующему турниру. Но побеждают-то единицы, а конкуренция серьезная. Таких турниров за год проходит около десяти. Так что нужны финансовые вложения, чтобы что-то проросло на нашей почве, иначе никак. Пока нет таких воронежских игроков, которые могли бы победить на Master open. Единственный раз, когда местный шахматист выиграл турнир – 2002 год, победа досталась Константину Чернышову. Международных гроссмейстеров в городе сейчас три. Последним воронежцем, кто получил это звание, был я. Причем это произошло в 2005 году. С тех пор в Воронеже появился только международный мастер Сергей Чехов, больше никого. А наши опытные гроссмейстеры практически перестали играть в шахматы.

– Почему?

– Я организовываю фестиваль и постоянно должен по ходу дела решать массу вопросов. Играть самому физически нереально. А насчет остальных тоже ответ прост – побеждать на турнирах и за счет этого содержать семью очень сложно. Слишком много серьезных шахматистов на сравнительно небольшое количество соревнований. К примеру, занявший 11 место на Master open игрок получил 22 тыс. рублей. А только гроссмейстеров на турнире было 27 – не все из них смогли хоть как-то компенсировать свои затраты. Поэтому взрослые сложившиеся игроки уходят в тренеры. Есть родители, которые готовы оплачивать индивидуальные занятия своего ребенка.

– Почему нельзя тренировать и параллельно тренироваться, участвовать в серьезных турнирах?

– Как поддерживать свое игровое мышление, когда ты регулярно объясняешь ученикам, как ходит конь? Тренируя детей, ты теряешь много различных навыков. Когда вы общаетесь с людьми, которые значительно слабее вас, вы не можете поддерживать свой уровень. Теряете чувство динамики. О серьезных вещах голова думает все меньше. Это как в случае с большинством школьных учителей – они знают определенный кусок программы, но как ученые не растут. Серьезному шахматисту нужно анализировать партии больших игроков, а не учить кого-то азам. Но если уж ты дорос до топ-уровня – можешь держаться на нем очень долго. Это футболисты с возрастом заканчивают, потому что организм уже не справляется. В шахматы можно играть на высочайшем уровне лет 20 минимум.

«Девиз шахмат – горе от ума»

– Как вы сами увлеклись шахматами?

– В СССР шахматы были очень популярны. Выходишь во двор – за столом сидят мужики, играют. Вокруг образовывается кучка болельщиков, которые советуют, обсуждают сделанные ходы. Помню, люди ждали матча 1972 года между Борисом Спасским и Робертом Фишером, ждали разборов действий шахматистов на радио или в газете «Правда». Я увлекся, стал быстро выполнять разряды. Получилось стать одним из лучших юниоров в городе, потом попал в сборную России. Так и пошло-поехало. Сейчас увлекающихся шахматами стало меньше. Появилось гораздо больше форм проведения досуга. Сейчас огромное количество онлайн-игр, они наверняка увели часть детей у шахмат. Хотя есть и другая тенденция – раньше для успеха тебе нужно было жить в большом городе. В деревне у тебя ничего не выйдет, не с кем играть, общаться. А сегодня лучший шахматист мира – норвежец. Это не шахматная держава. Число турниров выросло, с помощью онлайн-уроков можно научиться почти чему угодно. Любые партии любого игрока можно найти буквально в несколько кликов.

– Как думаете, есть ли у шахмат коммерческий потенциал?

– Мне кажется, есть. Но сколько времени уже прошло с тех пор, как шахматы стали популярными, а особых успехов в этом отношении нет. Я прекрасно понимаю, что шахматы по восприятию гораздо сложнее того же футбола. Как сделать из нашей игры зрелищный продукт, на котором можно будет хорошо зарабатывать – большой вопрос. Возможно, в будущем наш вид спорта может привлечь средства при помощи платных интернет-трансляций – стадион ведь на шахматный поединок не соберешь. А Андрей Филатов, президент Российской федерации нашего вида спорта, придумал формат «Шахматы в музее». Когда они проводили в Лувре «Мемориал Алехина», люди стояли в очередях, чтобы посмотреть на это.

– Не досадно, что шахматы не привлекают такого внимания медиа, как футбол, баскетбол и хоккей?

– Конечно, обидно. Меня раньше удивляло, когда в «Спорт-Экспрессе» на второй полосе писали о каких-то семейных проблемах футболистов или рассказывали о погоде, которая будет в день того или иного матча. Это было какое-то высасывание из пальца. А случись что в шахматах – на последней полосе опубликуют результат и все. Но я понимаю, что это связано с интересом публики. Это и для журналиста, и для читателя большой напряг – разобраться, какую комбинацию разыграл тот или иной гроссмейстер, объяснить, что же это за партия была. Легче переварить текст о том, что футбольная сборная Исландии поймала англичан на контратаке, грубо говоря. Горе от ума – вот девиз шахмат.

– В ноябре пройдет поединок норвежца Магнуса Карлсена с россиянином Сергеем Карякиным за шахматную корону. Каковы шансы россиянина?

– Я играл с Сергеем одну партию. Шансы есть, нельзя сказать, что Карякин обречен. Карлсен фаворит, я бы сказал, что шансы 60 на 40 в пользу норвежца. Карякин обладает качествами выдающегося игрока. У него крепчайшая нервная система плюс на него работает хорошая команда. Если во второй-третьей партии Карякин, у которого мощная дебютная подготовка, выиграет, норвежец может занервничать. Да, он очень хладнокровен, но на чемпионате мира по блицу он начал ручки бросать. Все мы люди. Кстати, этот матч будет показательным в плане коммерческого потенциала шахмат. Поединок пройдет в Нью-Йорке – если уж американцы не смогут заработать на игре, то я не знаю, кому это по силам.

– Должен ли шахматист быть хорошо подготовлен физически?

– Однозначно, да. Если раньше многие из шахматистов курили, особо не следили за собой, то сейчас все иначе. Играя, вы находитесь в статичном положении. Вы напряжены, все держите в себе. Если проиграете, вы не разделите ответственность с партнерами по команде. Если вы будете переживать весь стресс в себе, вы либо наживете реальные проблемы с головой, либо начнете выпивать, чтобы снять напряжение. Поэтому и до турнира, и после него шахматист должен заниматься собой. Посмотрите на Карлсена – и в футбол играет, и в баскетбол, прыжками в воду занимается. Еще среди шахматистов популярен настольный теннис. Если у вас проблемы со здоровьем, вы не подниметесь на топ-уровень в шахматах. Не выдержите колоссальных нервных нагрузок, да еще представьте, какой объем информации постоянно проходит через вашу голову.

– Как вы относитесь к идее ввести шахматы в школьную программу?

– Большинство игроков склоняется к тому, что это нужно сделать. Но в каком виде шахматы должны там быть? На факультативном уровне или в виде обязательных уроков? Гроссмейстер Чернышов считает, что лучше сделать это факультативом, потому что «обязаловка» всегда несет в себе что-то отрицательное. Урок будет восприниматься детьми как некая повинность, по его мнению. Однако я за «обязаловку». Просто можно ввести этот урок в третьем классе и в относительно небольшом объеме. Шахматы разовьют у ребенка память, логическое мышление, способность к самоконтролю, умение переживать победы и поражения.

– Кем бы вы были, если бы не шахматы?

– До шахмат я занимался многими видами спорта. Лыжами, футболом, баскетболом, хоккеем. А потом все потихоньку стало отпадать по ряду причин. В частности, у меня не очень хорошее зрение. С таким не очень-то поиграешь в футбол. А когда появились успехи в шахматах, меня сразу затянуло – поездки на один турнир, потом другой. Сейчас все близкие не могут воспринимать меня как-то иначе – я игрок, организатор, тренер. Я настолько давно связан с шахматами, что уже не могу себе даже представить, что было бы без них.