Новое арт-пространство «столовая НОМЕр 15» откроется в Воронеже на проспекте Революции 46. Проект стартует со стрит-арт акции «Столовая 15», которая пройдет 2-4 июня. Художники Илья Starik13, Игорь Corhz и Борис Костомаров покажут видеомэпинг, инсталляции и стрит-арт.
«Столовая НОМЕр 15» – очередная попытка горожан сделать в Воронеже живое арт-пространство. О создании кластера для творческих людей говорят не первый год, но он так и не появился. Обозреватель журнала «Слова» специально для РИА «Воронеж» вспомнила, как развивалась идея арт-пространств в городе, и выяснила у создателей «столовой НОМЕр 15», зачем они запускают проект.
Что было в Воронеже до «столовой НОМЕр 15»?
Создать арт-кластер в Воронеже первым предложил театральный режиссер, основатель «Золотой маски», на тот момент ректор Воронежской академии искусств Эдуард Бояков. Идею представителей власти, бизнеса и творческих индустрий города всерьез обсуждали с экспертами из Москвы. Воронежская делегация даже ездила в столицу пообщаться с практиками креативных индустрий. Однако кластер так и не появился.
Создать творческое пространство воронежцы пытались и до Боякова. Частично идею реализовали в ВЦСИ и культурном центре «Кампанелла» и Мариинской гимназии. Дом офицеров стал не просто новым корпусом Академии искусств, а местом, где проходят активности городского масштаба. Тест-версия арт-кластера показала, что воронежцы хотят собираться вместе не только в День города и отдыхать на качественно новом уровне не реже, чем каждые выходные.
Лучшим доказательством жизнеспособности идеи стала «Арт-Коммуна». Заброшенная типография превратилась в самую популярную площадку Платоновского фестиваля. С «Коммуной» горожане прощались, как с большой и красивой утопией, и подписывали петиции против ее сноса. «Столовая НОМЕр 15» станет очередной попыткой горожан сделать в Воронеже арт-пространство. Создатели площадки – друзья, которые долгое время жили в разных уголках мира, а вернувшись в Воронеж, решили реализовать проект, которого им самим не хватает.
Борис Костомаров, Илья STARIK 13, Игорь Corzh
Кто работает над созданием арт-пространства «столовая НОМЕр 15»?
Илья STARIK 13, дизайнер, художник, воплощает мультимедиа-проекты для Театра Наций, Электротеатра «Станиславский».
Игорь Corzh, фотограф, занимается стрит-артом
Борис Костомаров, фотограф, дизайнер, участник арт-проектов, фестивалей.
Ольга Фролова, отвечает за PR «столовой НОМЕр 15», руководитель PR-службы телеканала ТНТ-Губерния, TV Губерния, организатор событий.
Антон Чернов, отвечает за организацию проекта
С чего начался проект?
Оля: Воронеж – на культурном подъеме. Нам повезло – наш губернатор уделяет культурному развитию региона огромное значение. Круто, что у нас проводят большие фестивали, что в город приезжают культовые коллективы со всего мира – это такая мощная культурная «вакцина». Но и у нас есть талантливые интересные люди, которых ценят, которыми интересуются в столице, за рубежом. Так почему бы в родном городе не сделать что-то такое, что заставит молодежь по-другому взглянуть на свои возможности? Не хочется говорить, что никто этим не занимается, но по-настоящему амбициозных проектов, ориентированных на молодежь, мало. У ребят накопился опыт, которым они готовы поделиться. По удачному стечению обстоятельств у Бориса нашлось помещение, в котором и решили провести акцию. Проект родился спонтанно: «Есть такое классное помещение! А не сделать ли нам выставку? А давайте!». Это вообще мировая тенденция, тон тут во многом задает Берлин. Там востребованы малобюджетные негламурные форматы, в которых творчески себя может реализовать любой музыкант, стрит-арт художник, любой человек с достаточным творческим потенциалом. И в принципе, мы движемся в том же направлении – желаем быть космополитами, понятыми жителям любой точки мира.
Антон: Участники проекта были вырваны из ожиданий, властвующих в нашей стране. Оля какое-то время жила в Париже, Игорь много лет живет и продолжает творить в Нью-Йорке, мы с Ильей и Борей несколько лет прожили в странах Юго-Восточной Азии. Начиная жить в ином культурном ландшафте, ты практически сразу пьянеешь от свободы. Вернувшись в Воронеж, я был приятно удивлен переменам в облике города: чистые улицы, отреставрированные памятники архитектуры, «Культурная столица СНГ», масштабность Платоновского фестиваля, глубина «Культпохода», прогрессивность BKWSK.
Борис: Изначально мы хотели найти подрядчиков, соучредителей, спонсоров, чтобы создать что-то вроде воронежского арт-кластера. Были, конечно, люди, которые заинтересовались проектом, но финансовая сторона отсутствовала. И мы решили все сделать сами, не ждать, пока придет инвестор и все обустроит. Когда я вернулся в Воронеж, меня приятно удивили перемены в городе. Здесь начали проводить какие-то фестивали, молодежь устраивает дизайн-маркеты, появились новые места, куда приятно прийти. Стало интереснее, но все равно в этом во всем есть какая-то пресность. И мы решили разбавить ее, добавить перца.
Ольга Фролова
Для кого делают площадку «столовая НОМЕр 15»?
Илья: Это что-то неформатное, не вписанное в какие-то рамки, без объяснений и музейности. В первую очередь, это будет пространство, в котором можно потусить, пообщаться, а не смотреть на работы с расстояния двух метров с многозначительным лицом.
Игорь: Сюда можно приходить, рисовать, заниматься творчеством. Это история не про кластер, а про сквот.
Оля: Как только мы начали рассказывать о планах, многие захотели взаимодействовать с проектом. Однако пока мы несколько закрыты, потому что не знаем, что из этого получится. Нужно выяснить, как площадка будет жить. Вообще практика строительства лофтов, арт-кластеров распространена в Москве и в Питере. Там делают лофт, открывают арт-пространство, какой-то ресторанчик, потом раскручивают его под коммерческую недвижимость и продают за колоссальные деньги. У нас задача не такая. Мы знаем, что в Воронеже не хватает подобных пространств. У нас и стрит-арт площадки нет, где уличный художник может себя попробовать. Помню, как ребят гоняли, когда они рисовали на улицах. Но как молодой художник может себя проявить? Мероприятий ему не создают, чтобы он себя творчески реализовал. Вот наша задача этим молодым людям, которые придут, как-то показать, что можно развиваться. То есть это про такую здоровую, незашоренную творческую среду. Мы даем свободу всем. Хотим сказать, что, если ты хочешь рисовать, тебя ничто не остановит.
Игорь: Мы про стрит-арт, про уличное искусство. Мы все это собираем в одном пространстве, но от этого оно не перестает быть уличным. Мы просто пускаем улицу в помещение.
Антон Чернов
Что будет в «столовой»?
Илья: Набила оскомину ситуация с видеомэппингом – что это обязательно работа с архитектурными деталями, с фасадами. Я не говорю, что это плохо, но мне лично надоело так подавать визуальный контент. Мне захотелось совместить архитектуру и природу, воплотить идею некого портала, ощущения многомерного пространства, в котором нет преград. Я вообще лес люблю, поэтому будет про лес, про дарковую тему, про объект, который находится в этом лесу, и все вокруг него меняется и живет своей жизнью. Это такой кинематографический ход, стилизация под атмосферу нуар, фильмов ужасов. Хочется погрузить человека в черно-белый кадр, прям внутрь пространства, разбить грань экрана. Хочется отойти от анимационных вещей, и именно здесь поработать с реализмом, что-то построить на аналоговых моментах.
Игорь: У меня будет стрит-арт этаж. Будут диваны, музыка, инсталляции и большая черная женщина.
Илья: Игорь вообще нереальная личность. Любое пространство, в котором оказывается этот художник, начиная от уличного и заканчивая его квартирой, начинает меняться – все вокруг превращается в арт. Приходишь к нему в гости, а у него уже выставка, и он в ней живет. Со временем не понимаешь, где начинается квартира Игоря, потому что она начинается где-то на улице – там уже какой-то перформанс, инсталляции. У него нет рамок. Он космополит. И этаж Игоря – это как раз про него настоящего, это то, чем он живет каждый день.
Игорь: Естественно, мы разные художники, у каждого свое видение, техника, средства, поэтому все этажи будут отличаться. Но мы одна команда, постоянно взаимодействуем. Мы не делаем привязку к географии, к Воронежу, к администрации, мы не хотим кому-то понравиться, и социального подтекста в этом точно нет.
Илья: В первую очередь, это искусство, творческий взгляд на пространство. Вот оно есть, давайте сделаем что-то кайфовое.
Что дальше?
Игорь: Нам тоже интересно. И не факт, что 4 июня акция закончится, она может продлиться. Даже не может, а у нас есть уверенность.
Оля: Мы рассчитываем, что сюда придет творческая молодежь: студенты художественного училища, института искусств и так далее. Планируем запустить образовательную программу. Илья, Леня Блюммер, Денис Гречко и Антон Гречко прочтут лекции. Эти люди родились в Воронеже. Талантливые, реализовавшиеся художники поделятся опытом, но главное, глядя на них, воронежцы должны захотеть чем-то заниматься.
Почему в Воронеже до сих пор не появился арт-кластер?
Оля: Я этому удивляюсь. Все ноют, что хочется движухи. А тут так складывается, что люди, у которых есть финансовая возможность это создать, не видят в этом надобности, потому что это сложно монетизируемый проект. Многие путешествуют, ездят за границу, ходят в прекрасные лофты в Москве. И все понимают ценность и значимость таких мест, но создать это в Воронеже почему-то сложно. Люди-то есть, нужны финансы и поддержка. И я совсем не про власть, а скорее, про бизнес. Вот мы разослали коммерческие предложения, но никто не видит свою аудиторию. Всех пугает черный цвет на плакате, их пугает слова «коржи» и «мясо» – пугает все.
Антон: Все ждут некого самообразования аудитории. Ждут, что люди станут чуткими, свободными, интересными. И вот тогда можно будет делать яркие мероприятия, привозить музыкантов независимых европейских лейблов, показывать сочные медиа-инсталляции. А пока пусть спрос дальше порождает предложение. И в пятницу вечером надо ставить хипхап из радиотопа, чтобы были простые слова и можно было подпеть. Но это тупик, вкусы будут становиться все более грубыми.
Илья: Просто нужна альтернатива. Когда мне было 15 лет и я был панком, меня не интересовала классическая живопись, а интересовала стрит-культура, но ее негде было посмотреть. И может быть, чтобы заинтересовать человека искусством, нужно показать ему что-то близкое.
Когда говорю, что делаем проект в Воронеже, меня спрашивают: «А почему в Воронеже? А почему не в Москве? А кто придет?». Что значит, кто придет? А разве некому? Почему считают, что в Воронеже это никому не интересно? То есть все приезжают из Воронежа в Москву, когда там что-то интересное происходит, а в Воронеже, если что-то устраивать, то никто не придет.
Антон: По моим наблюдениям, все начинает меняться. Например, у ребят, которые будут выступать у нас на мастер-классах, как раз обратная миграция. Они уже несколько лет живут в столице, но их активность в Воронеже с каждым годом растет. Мы сами сюда возвращались с четким созидательным началом. Люто хочется делать только то, во что искренне веришь. Мы не знаем, что будет после этих трех дней акции, но мы вложим в них себя без остатка. Я убежден, что будет резонанс, появится волна, что мы получим тот самый ответ, что Воронежу на самом деле это нужно, что есть люди, которые этого хотят.
){kind=link}