На большом совещании с членами Правительства России Владимир Путин напомнил, что Запад ведет против России экономическую войну. Более 11 тысяч санкций уже объявлено против нас – в нарушение тех самых принципов и базовых правил «свободного рынка», на которых как бы и стоит современное мироустройство. По мнению президента, успешное сражение на полях экономики не менее значимо, чем победа в специальной военной операции.
Весьма очевидно, что наш противник давно готовился к этому. Россия давно и прочно вплетена в систему глобальных экономических связей и поэтому уязвима. Почти 40% всемирных технологических цепочек невозможны без участия нашей страны, но, в то же время, и здесь осталось очень немного полностью «замкнутых циклов» производства продукции. Так, например, даже вполне, казалось бы, самостоятельное российское сельское хозяйство привыкло пользоваться и семенным материалом, и техникой, приходящими и с Запада, и с Востока, а та же электрогенерация, со всеми гигантскими гидроресурсами Сибири, требует современной импортной контрольно-измерительной аппаратуры.
В этом нет ничего необычного – наоборот, как раз такое положение является нормой и обязательным условием существования всемирного, глобального рынка. То есть такой системы разделения труда, которая позволяет максимально снизить себестоимость производства единицы товара – и поэтому, в свою очередь, сделать глобально произведенные товары глобально доступными, даже для самых бедных стран.
Печаль, однако, в том, что в этой системе давно разрушены балансы. Страны Запада, составляющие чуть больше 12% населения Земли, потребляя почти 70% коллективно, всем миром созданного продукта – непрерывно разрушали вполне разумную, казалось бы, систему. Тяжелейший кризис «перемен» в такой системе в новом веке становился неизбежным.
К несчастью, единственным проверенным выходом из кризиса Запад всегда видел только военно-экономическое «людоедство». Кого-то большого в подобной ситуации срочно требовалось коллективно «съесть», вычеркнуть из глобального мира, загнать в такую ситуацию, когда своими ресурсами он, стертый и обессиленный, рабски станет поддерживать продолжение такого «банкета». На Западе решили, что жертвами его «каннибализма» станут сначала Россия, а потом Китай. Самая ресурсно богатая держава и главная «фабрика» мира.
Опыт «реформ» 1992 года в нашей стране показывал Западу, что гарантированно разрушительными для большой, сверхдержавной экономики оказываются две вещи. Во-первых, искусственно созданная «стагфляция» – когда все вокруг разом становится настолько дорого, что уже очень скоро повсеместно складывается ситуация «ни товаров, ни денег»: из-за искусственно «задранных» цен разрушается нормальный цикл товарооборота. А во-вторых – рукотворный коллапс финансовой системы, когда деньги, все из-за той же непрерывной и обвальной инфляции, перестают быть деньгами, то есть твердой мерой затрат труда, доходов и прибыли, средством накопления и инвестиций.
«Спусковым крючком» стагфляции должно было стать резкое мартовское обрушение курса рубля по отношению к доллару – до 200−250 рублей за 1 доллар. Последовавший бы за этим рост цен – в несколько раз по всем видам товаров – стремительно уничтожил бы покупательную способность большинства населения, разрушил нормальные циклы товарооборота и остановил бы многие предприятия, лишившиеся рынков сбыта (в том числе и на «закрытом» отныне Западе). При этом банки были бы тотально опустошены – люди начали бы масштабно закрывать рублевые вклады и депозиты, «перекладываться» в доллар, золото и, естественно, перестали бы платить по кредитам. Финансовая система страны громко рухнула бы, погребя под своими руинами последние надежды на спасение.
Экономического блицкрига, однако, не случилось. Банк России, даже потеряв более 300 миллиардов долларов, украденных США, сумел резким повышением ставки по вкладам вернуть в банки почти все выведенные вкладчиками средства. Валютные ограничения для нерезидентов и обязательная продажа валюты экспортерами-резидентами обрушили курс не рубля, а доллара и евро: курс доллара упал уже более чем вдвое, со 135 в марте до 65 в начале мая.
Более того, резкое сокращение импорта – по некоторым позициям даже в несколько раз – и, в то же время, рост цен на экспортные товары, рост экспортных доходов предприятий и государства сформировали давление на курс доллара со стороны рубля. Потребности в долларе в нынешней ситуации не просто резко уменьшились – они стремятся к нулю. И это происходит при растущем притоке иностранных валют в нашу страну – от роста экспортной выручки. Ситуация настолько удивительна, что в финансовых кругах речь идет сейчас о том, как бы остановить курс хотя бы на 50 рублях за доллар – чтобы таким образом поддержать наших экспортеров.
Вместо коллапса финансовой системы (по аналогу весны 1992 года) в России сейчас выстраивается реальная суверенизации нашей национальной валюты. Продажа газа за рубли на этом направлении, безусловно, важный шаг. Но никак не менее важно прямое финансовое сопровождение государством, прямая рублевая финансовая поддержка властями системообразующих предприятий и отраслей – через гранты и спецпрограммы, нацпроекты и бюджетные заказы. И все это без кредитных процентов. И здесь рубль оказывается в приоритете перед долларом, становясь доступной реальной инвестиционной валютой внутри страны.
Уже кризис 2008 года показал, насколько велика, значима для региональных экономик сила бюджета, нормальное упорядоченное поступление в региональные экономики бюджетных денег. Ведь деньги в региональную экономику приходят изначально именно оттуда, вокруг них и формируется бизнес-среда. Если говорить метафорами, то именно бюджеты являются истоком полноводной реки региональных экономик. Показательно, что под западной атакой бюджеты российских регионов выстояли. В нашей Воронежской области, согласно отчету Департамента финансов об исполнении областного бюджета на 1 апреля 2022 года, все идет по плану. Из запланированных на год 150 млрд рублей доходов за I квартал получено почти 40 млрд рублей – и это в не самый простой, по традиции, налоговый период. Причем израсходовано в I квартале только 27 млрд рублей – около двух третей полученных доходов.
Правительством России разработан порядок выделения госсредств на погашение коммерческих кредитов, взятых регионами (обычно в форме выпуска регионами своих ценных бумаг). Для погашения таких кредитов Кремль предоставляет регионам деньги под 0,1% годовых и с рассрочкой по выплате до 2028 года. Всего на это повышение устойчивости региональных бюджетов будет направлено в текущем году более трети триллиона рублей.
«Поддержка из федерального бюджета позволит регионам высвободить ресурсы для решения наиболее актуальных вопросов. Использовать их для развития экономики, социальных программ, совершенствования инфраструктуры», – подчеркивает председатель правительства России Михаил Мишустин. В свою очередь в Банке России отмечают, что «инфляционные ожидания населения в апреле вернулись к уровням середины прошлого года. Основной рост цен уже реализовался. Краткосрочные ценовые ожидания предприятий также снизились, хотя и остаются выше прошлогодних значений».
Получается, что под тяжелейшими экономическими ударами с Запада, в условиях противоестественного разрыва массы экономических связей (многим из которых уже больше трети века) мы не только выстояли, но и начали серьезные концептуальные изменения во всей структуре российской экономики. Благо у нас на это есть ресурсы – и сырьевые, и энергетические, и продовольственные, и кадровые, и военные. Об этом прямо говорит и Банк России, который в своих прогнозах утверждает, что, во-первых, к концу этого года завершится перенастройка нашего экономического механизма и стабилизируется баланс цен и зарплат, а во-вторых – к концу года следующего, 2023-го, все настолько придет в норму (правда, норму какую-то совершенно новую), что и ставка по кредитам, и инфляция вернутся к прежнему своему рутинному состоянию.
Правда, произойти это должно в какой-то совсем уж новой, абсолютно суверенной и самостоятельной экономической системе.
){kind=link}