В Конституционный суд поступила жалоба от воронежского бизнесмена Михаила Сурина, получившего четыре года колонии за хищение 304 млн рублей у футболиста Александра Кержакова, сообщил «КоммерсантЪ» в понедельник, 30 мая. По мнению Сурина, статья 220 УПК РФ, регламентирующая обвинительное заключение, нарушает права бизнесмена на судебную защиту, которую гарантирует Конституция РФ (ст. 46).
В частности, он считает, что при подготовке обвинительного заключения из 15 томов следователь не учел 13 томов аргументов защиты. По словам Сурина, «президент в своих директивах исключает подобное подавление предпринимательства». По данным «Коммерсанта», жалобу Сурина изучает секретариат.
Контекст
В 2012 году у футболиста Александра Кержакова со счета в Газпромбанке исчезло более 300 млн рублей. По версии следствия, бывший руководитель допофиса «Газпромбанка» Владимир Багаев распорядился перечислить деньги на счет воронежского бизнесмена Михаила Сурина, зная о поддельной подписи спортсмена. Сурин должен был построить в Воронежской области нефтеперерабатывающий завод. Футболист добровольно вложил в строительство 100 млн рублей, но после этого деньги якобы стали исчезать с его счета.
Как установил суд, футболист Александр Кержаков позволил ввести себя в заблуждение на отдыхе в Объединенных Арабских Эмиратах. Там Кержаков через воронежского футболиста Ивана Саенко в январе 2011 года познакомился с депутатом Воронежской облдумы Русланом Лесных. От Лесных форвард узнал о строительстве нефтеперерабатывающего завода (НПЗ) в Панинском районе Воронежской области. Изначально Саенко жил в Воронеже по соседству с Евгением Ваниным, учредителем предприятия, поэтому знал о заводе. Согласно показаниям Ванина, он хотел построить НПЗ только на свои средства, но случился кризис 2008 года, и их не хватило. Поэтому потребовалось подключать инвесторов.
Футболиста заинтересовал проект НПЗ в Воронежской области, и Лесных познакомил его с директором ООО «Модуль» Михаилом Суриным. Фирма была владельцем строящегося предприятия. На тот момент Сурин лишь номинально участвовал ООО «Модуль», так как владел 50% долей компании.
Не позднее 1 февраля 2011 года Сурин разработал план, как обмануть Кержакова. Он позиционировал себя в глазах Кержакова как владельца НПЗ. При вложении 100 млн рублей пообещал ввести Кержакова в состав учредителей и стабильный доход от инвестиций. Кержаков был введен в заблуждение. Желая получать стабильный доход от вложений, он отдал распоряжение руководителю филиала ООО «Газпромбанк», где был вип-клиентом, переводить средства Михаилу Сурину.
Мошенничество Михаила Сурина заключалось в том, что он вкладывал деньги Кержакова в строительство завода как свои – вместо того, чтобы сделать совладельцем футболиста, решил суд. Документов после перевода средств Сурин для Кержакова не оформлял, если не считать один договор займа на 105 млн рублей до 2026 года.
По заявлению Кержакова Владимира Багаева и Михаила Сурина привлекли по делу о крупном мошенничестве весной 2014 года. Однако позже дело Багаева выделили в отдельное производство – о подделке документов. Выяснилось, что он иногда расписывался в документах о переводе денег за Кержакова.
Судья Игорь Федотов определил в наказание Михаилу Сурину 4 года колонии общего режима. Суд счел его вину доказанной. К моменту вынесения приговора Сурин отсидел два года – половину своего срока. Обычно в таких случаях осужденные могут просить об условно-досрочном освобождении. Однако за Суриным остался невозмещенный ущерб Кержакову в 220 млн рублей.
Наказание для бизнесмена оказалось ниже того, на котором настаивало обвинение. Гособвинитель просил для Сурина пять лет колонии. Потерпевший Кержаков и его адвокат настаивали на «самом строгом наказании».
){kind=link}