Талантливые, необычные, порой весьма реалистичные шедевры уличного искусства радуют горожан и гостей Воронежа. Однако общего восторга от фасадной живописи зачастую не разделяют коммунальные службы. С валиками и унылой краской они вступают в бой с мастерами настенных рисунков, которые, в свою очередь, идут на принцип, отстаивая право самовыражаться на полюбившейся поверхности. Как влияет стрит-арт на развитие городской среды и можно ли легализовать граффити – разбирался журналист РИА «Воронеж».
Неоцененные подарки
В начале июня 2021 года коммунальщики схлестнулись с уличными художниками в битве за трансформаторную будку на улице Ворошилова. Сотрудники комбината благоустройства Советского района закрасили стрит-арты Graffiti и «Новости», которые месяцем ранее создали сооснователь галереи «Дай пять» Миша Гудвин, Михаил Добровольский и екатеринбуржец Владимир Абих в рамках сотрудничества воронежских уличных художников с коллегами из других городов. Спустя два дня после уничтожения рисунков художники ответили чиновничьей машине новым граффити – на сей раз на будке появилось уже не красочное изображение, а нарочито неаккуратно выведенные надписи, посвященные сотрудникам комбината. Как признались художники, они сделали это специально, чтобы коммунальщики закрасили стену более тщательно, а не тяп-ляп как в первый раз.
Еще одна нашумевшая история случилась в Воронеже весной этого года. Тогда против стрит-арта «Маятник Фуко», нарисованного художником Яном Посадским на стене дома на улице Орджоникидзе, 8, выступил собственник здания.
Несмотря на общественную поддержку, которую неравнодушные горожане выразили в опросе, проведенном мэрией в соцсетях, сохранить работу не удалось. Менее чем через две недели после презентации Посадский собственноручно «казнил» свое детище. Спустя несколько дней он сделал копию граффити на подпорной стене рядом с Покровской церковью на спуске ко Дворцу творчества детей и молодежи. Там восстановленный «Маятник Фуко» красуется по сей день и вроде никому не мешает.
Ян Посадский
– Закрашивать работу было не обидно. Это ж стрит-арт: он появляется и разрушается, уничтожается, закрашивается, как и любая другая интервенция в городе. Конечно, я бы хотел, чтобы мои работы жили хотя бы месяц-два, чтобы они были сделаны не зря, чтобы зритель офлайн мог познакомиться с ними. В любом случае история получилась забавной. Когда работа подверглась уничтожению и все об этом узнали, это придало ей большей ценности. Никто ж не знал, что «Маятник Фуко» потом будет воссоздан. Я сам нашел ему новое место – никому не нужную, ничейную, маргинальную, «затэганную» стену. Ничейных стен у нас в городе в принципе много, но мало среди них красивых и живописных, с которыми можно поработать. Недавно администрация Советского района предложила мне расписать какой-то оставшийся от стройки забор за домом. Чиновники решили, что, если раскрасить этот забор, он станет «покрасившее». Но я считаю, что легитимизировать таким способом заборы – ужасное дело. Тем самым вы констатируете, что это нормально, что этот забор будет с нами еще долго, вместо того, чтобы поставить жильцам красивый забор с прутьями. Это вроде оправдания, что у префектуры нет денег на новый современный забор, поэтому любуйтесь, жители, на раскрашенный старый. Вдобавок мне не понравилась предложенная тематика изображения – они хотели видеть на заборе летчиков-героев Великой Отечественной войны, какие-то бомбежки и самолеты. Это тиражируемая типовая история, которая делается во всех городах и поддерживается государством. Такие граффити создают искаженное представление о паблик-арте. Я делал проект с азбукой Морзе – это как раз альтернатива тому, как можно говорить о войне современным языком.
По закону
Вообще, официальных правил согласования и нанесения граффити в России нет. Их в правительстве и мэрии каждого города разрабатывают сами. Например, в Москве и Санкт-Петербурге художникам нужно пройти «семь кругов» ада, чтобы получить от властей добро на граффити. Если действовать официально, то нужно подать заявление в Департамент жилищно-коммунального хозяйства, предоставить паспорт, согласие собственников нежилого здания или половины собственников помещений жилого дома, получить техническое заключение о состоянии стены, где должно появиться граффити. К письму требуется приложить дизайн-проект будущего стрит-арта, пояснительную записку с адресом, параметрами будущего рисунка и способом его нанесения. Будущее граффити еще должно вписываться в перечень тем, утвержденных властями: наука, история, спорт, искусство и выдающиеся деятели. Заявку в течение 30 дней будут рассматривать профильные департаменты, отвечающие за городское имущество, культуру и культурное наследие, архитектуру, а также сотрудники мэрии и префектуры округа.
Понятное дело, что мало кто из художников желает проходить столь сложные процедуры регистрации своего творчества. Поэтому расписывают стены домов нелегально, несмотря на предусмотренную законом административную ответственность. Нелегальное граффити можно квалифицировать и как порчу чужого имущества, и как мелкое хулиганство, а то и как вандализм и экстремизм. За последние два, к слову, предусмотрено уголовное наказание.
В Воронеже судебных практик с уличными художниками еще не было. Как и региональных правил, которые могли бы официально регулировать деятельность граффитчиков.
Глас народа
После истории со злополучной будкой на Ворошилова в горадминистрации рекомендовали художникам сообщать в мэрию о появившемся в том или ином месте стрит-арте, который заслуживает сохранения. А решать, сохранить или убрать рисунок, предложили рядовым горожанам путем голосования в соцсетях.
Ян Посадский раскритиковал эту идею.
– Голосование – это абсолютный бред, – считает художник. Выносить вердикт работе должны специалисты департамента культуры или архитектуры, где есть эксперты конкретно по уличному искусству. Они также могут стимулировать появление паблик-арта в городе, инициировать фестивали уличного искусства. У меня есть амбиции и планы провести фестиваль паблик-арта в Воронеже в следующем году и показать, как это можно делать на примере того же Нижнего Новгорода или Екатеринбурга, где подобные мероприятия практикуются уже десятилетия. А у нас было пару фестивалей в 2013 и 2014 годах, и все заглохло. Воронежским чиновникам лень заниматься стрит-артом, у них в приоритете другие задачи. У меня, например, есть идея расписать арку у остановки «Кольцовский сквер», даже эскиз готов. Работа посвящена известной байке о приземлении инопланетян в воронежском парке «Южный» в 1989 году. Арка удачно выходит на заведение с надписью «Млечный путь», его вывеску я собираюсь обыграть в работе – сделать флуоресцентной краской некое космическое пространство с небосводом. Эскиз есть, описание есть, а движений никаких. Префектура Центрального района поддержала проект, в мэрии тоже вроде как одобрили. Пообещали мне провести встречу с жильцами дома, чтобы получить от них согласие на роспись. Но собрание никто в итоге так и не организовал. Наверное, чиновники считают, что это я должен напечатать листовки, расклеить, собрать жильцов, всех убедить.
Замороженные проекты
В июле 2020 года Ян Посадский встречался с мэром Воронежа Вадимом Кстениным. Художник представил градоначальнику три проекта, которые в будущем могли быть реализованы в городе: Achtung minen!, «Улыбка» и «Река Воронеж». Самый простой в реализации проект – это Achtung minen! («Осторожно, мины!»), надпись азбукой Морзе, которую Ян предлагал разместить на здании Дома связи. Существует легенда, что такая надпись в годы войны была над лестницей в подвал этого здания, где располагались телеграфные аппараты и аккумуляторные батареи. Она испугала немцев и, возможно, спасла оборудование. Проект «Река Воронеж» предполагал нанесение геометрической абстракции, символизирующей силуэт исторического русла реки Воронеж, на одно из зданий ТЭЦ-1. Оно по своим габаритам схоже с Петровским яхт-клубом («Цейхгаусом»), который находился напротив объекта – на Петровском острове. Проект работы «Улыбка» Посадский думал реализовать на проспекте Революции напротив площади Победы, где ранее располагалось незаконное кафе. В нем художник предлагал объединить воспоминания горожан о кафе «Улыбка», которое появилось в середине прошлого века у Помяловского спуска и имело интересную вывеску, а также знаменитую на весь мир улыбку первого космонавта Юрия Гагарина, корабль которого на орбиту выводили двигатели, в том числе воронежского производства.
Спустя год ни один из трех проектов Яна Посадского так и не был осуществлен.
– С «Рекой» возникла проблема из-за линии высоковольтных проводов, которые во время росписи потребовалось бы на несколько часов отключить. Проект Achtung minen! зарубил на корню «Ростелеком», офис которого располагается в этом здании. А проект «Улыбка», надеюсь, будет все же реализован в рамках второй очереди благоустройства проспекта Революции – во всяком случае в мэрии мне пообещали.
Между уличными художниками и властями должно быть доверие и взаимовыгодное сотрудничество. Мы, как эксперты в паблик-арте, можем предложить интересные проекты, а чиновники должны помочь нам в легализации площадки под роспись, продвигать и использовать стрит-арт как бренд города. А по сути, уличным искусством мы практически забесплатно делаем благоустройство города и привлекаем в него туристов.
Правила игры
Мэр Воронежа Вадим Кстенин:
– К уличному искусству я отношусь положительно, как, собственно говоря, и к установке различных памятников. Но все эти вещи нужно делать системно. Нельзя пропагандировать ту культуру, которую большинство людей не поддержит. Я не говорю о том, что надо согласовывать, потому что художники – они так видят. Но какие-то рамки все-таки должны быть. Должны быть места, четко понятные нам, чтобы потом не приходилось с кисточкой приходить и закрашивать. Поэтому лучше, когда есть диалог с представителями той или иной культуры. Пожалуйста, реализовывайтесь! Рассказывать человеку, как и что делать, мы уж точно не будем. Но, по крайней мере, мы должны понимать тематику и что он хочет этим сказать, что он хочет донести этим. Если это не популяризирует наш город, а наоборот, у людей вызывает чувство неприязни к нему, думаю, это неправильно. Мне очень не понравилась история с опорами на мостах, потому что это из разряда «бомбить Воронеж». У нас все-таки гораздо больше приятных вещей.
Андрей Еренков, руководитель департамента архитектуры и градостроительства Воронежской области:
– Глубоко поддерживаю стрит-арт. Это такое направление современного искусства, которое создает городские приметы и влияет на локальную идентичность. Особенно это касается больших городов, миллионников в частности. Поэтому стрит-арту надо помогать развиваться. А начать надо с того, чтобы представители уличного современного искусства и представители коммунальных структур организовали некую рабочую встречу, сели за стол переговоров и нашли компромисс. Коммунальщик не обязан быть специалистом в современном искусстве. Если он видит на стене какое-то несогласованное изображение, он его закрашивает. Он не думает, красиво это или не красиво, какой смысл рисунок в себе несет. Всегда есть риск, что граффити на стене может оскорбить чьи-то чувства, а сейчас этим вообще принято манипулировать. На месте коммунальщика я бы так поступал: увидел на стене будки изображение непонятного содержания – вместо того, чтобы спешить его закрашивать, я бы сигнализировал в департамент культуры, чтобы специалисты дали оценку – нет ли в изображении ничего оскорбительного. Но вообще я за то, чтобы граффити сохраняли. Очевидно, что нужно выработать правила игры на уровне городской администрации и самых заметных представителей современного искусства. Это не снимет проблему, когда стены просто бомбят тэгами – это уже вандализм. Но когда люди, вроде Яна Посадского, делают осознанное художественное высказывание, это надо поддерживать. Можно провести ревизию свободных городских поверхностей, которые могли бы стать «холстами» для стрит-арта.
Александр Кукин, заместитель руководителя департамента предпринимательства и торговли – начальник отдела развития туризма Воронежской области:
– Стрит-арт может стать одной из фишек города. Хорошее, правильно организованное уличное искусство позволяет наглядно рассказать жителям города какие-то уникальные моменты из истории, познакомить гостей Воронежа с местными легендами. История с уличным искусством мне настолько нравится, что мы даже подумываем организовать конкурс стрит-арта. Эта идея мне кажется интересной и перспективной.
Граффити-художник Денис Копытов – автор рисунков с персонажами мультфильма «Котенок с улицы Лизюкова – 2» студии Wizart Animation на стене детской площадки в Никитинском сквере, граффити с изображениями мамонта из Костенок, видовых мест Воронежа и картин, посвященных Великой Отечественной войне на заборе напротив Железнодорожной поликлиники на улице Фридриха Энгельса, портрета летчика Романа Филипова на трансформаторной будке напротив дома №33 на улице Студенческой, мурала с медиком из красной зоны с младенцем на руках на стене Воронежской областной детской больницы №1 на улице Ломоносова, 114, и автор эскиза стрит-арта трудовых будней врачей, борющихся с COVID-19, на стене 2-го корпуса областной клинической больницы №1 (Московский проспект, 151). Полгода назад Денис переехал жить в Европу.
– Идея мэрии Воронежа с голосованием за работы в соцсетях мне кажется неудачной. В группе состоит всего 13 тыс. человек, а в городе проживают больше миллиона! Так что это нечестное голосование, мнение большинства в нем не будет учтено. Я считаю, художнику проще самому договориться с собственником здания, на котором он хочет разместить граффити, можно даже заключить договор на выполнение работ. Последние девять лет, что жил в Воронеже, я рисовал легально и никаких конфликтов с заказчиками у меня не возникало. Не помню случаев, чтобы мои работы закрашивали коммунальщики. Вандалы портили, было дело. Кто-то баллончиками нанес странные фразы на мое граффити с мамонтами. Было неприятно. На этой поверхности я работал больше двух недель и днем, и ночью. Закончил очередной этап работы в четыре часа утра. А в восемь мне уже сообщили, что часть моего изображения испорчена. Пришлось переделывать.
Граффити-художник Denis Gramm – автор нашумевшего любовного стрит-арта «Хорошая девочка Лида» на улице Хользунова, портрета летчика, Героя Советского Союза Александра Авдеева на стене теплоузла в Новой Усмани, портрета вокалиста группы The Prodigy Кита Флинта на стене клуба «12» (улица Космонавта Комарова, 1а). Денис считает, что важен диалог между художниками и представителями власти.
– Надо встретиться художникам с представителями мэрии и конструктивно поговорить. Если мэрия выделяет средства на серую краску коммунальщикам, можно дать эти деньги художникам, чтобы они купили и рисовали цветной краской. Уличное искусство, бесспорно, украшает город, любая картинка на фасаде здания интереснее и порой красивее рекламы. В Воронеже мало хороших дизайнеров, способных сделать город привлекательнее, поэтому нужно развивать стрит-арт. Думаю, муралы и пейзажи всем бы понравились, какие-то замысловатые, нестандартные, может, даже абстрактные граффити тоже привлекательны. Конечно, эскизы нужно согласовывать с жильцами дома, им же на эти «художества» каждый день смотреть придется.
Виктория Тимошкина, директор клуба «12»:
– Граффити с солистом The Prodigy Китом Флинтом появилось на стене нашего клуба в 2019 году через полтора месяца после смерти музыканта. Нам хотелось чем-то рок-н-ролльным украсить здание. Были разные варианты, выбирали из двух: портретов Кита Флинта и Честера Беннингтона из Linkin Park. Устроили голосование в соцсетях группы клуба, чтобы узнать мнение посетителей и местных музыкантов. Большинство проголосовали за Кита Флинта. Граффити за три дня нарисовал Denis Gramm. Об этом рисунке написали все местные и многие российские СМИ. А после того, как Денис выложил фото с работой в Instagram, в комментариях к посту отметились музыканты The Prodigy, которые поблагодарили его за прекрасный рисунок. А потом вдруг пришло письмо из администрации Советского района: мне было велено убрать все рекламные баннеры с фасада клуба и закрасить граффити с Флинтом – якобы он не соответствует дизайн-регламенту и портит внешний вид города. В случае невыполнения предписания пригрозили штрафом. Я ответила, что, если управа хочет международный скандал, мы его устроим – «прославим» Воронеж на весь мир как город, где чиновники закрасили портрет знаменитого музыканта. Если бы коммунальщики убрали граффити, мы бы нарисовали новое, сколько бы раз они не закрашивали. С того разговора с чиновниками прошло уже два года, граффити на прежнем месте, никто нас больше не трогает. За все время никто не пытался испортить рисунок, люди из других городов приезжают в Воронеж и специально едут к нам, чтобы сфотографироваться с Китом, граффити стало местной достопримечательностью.
Михаил Меркулов, ресторатор, учредитель party bar & jigger house «Хлам»
– Бару скоро восемь лет, граффити внутри заведения и на входной группе придумали почти с момента основания – их делает наш постоянный художник Евгений Igba. Так как мы позиционируем себя как коктейльную и рок-н-ролльную Мекку, все изображения у нас выполнены на эти темы. Изначально гостей встречал на входе огромный портрет Сергея Шнурова. Но после того, как он спел с рэпером Фейсом, мы посчитали, что он предал русский рок и во время очередной вечеринки просто взяли краску и зарисовали его. А на следующий день на этом месте нанесли портрет Юрия Хоя. Потом мы реабилитировали Шнура и нарисовали его с другой стороны барной стойки. В зале у нас много самых разных граффити – от репродукций картин Васи Ложкина, который у нас выступал, до портрета знаменитой актрисы фильмов для взрослых Саши Грей. Время от времени на старые рисунки наносим новые. Бывает, от стен кусочки штукатурки откалываются, и мы маскируем дыры граффити. Три года назад нам пришла идея оформить рисунками одну стену арки. Решили изобразить там в черно-белой гамме великих рок-музыкантов, которых уже нет с нами. Так появилась «Аллея славы рок-н-ролла» с портретами Курта Кобейна, Юрия Хоя, Джона Леннона, Честера Беннингтона, Егора Летова, Виктора Цоя, Михаила Горшенева. Арка стала в своем роде туристической достопримечательностью – ежедневно огромное количество людей фотографируются на фоне этого граффити. Планируем задействовать и вторую стену под портреты культовых рокеров – к сожалению, есть кого изобразить. У нас никогда не было конфликтов с чиновниками из-за граффити – бар находится во внутреннем дворике и рисунки не видно с центральной улицы. Так что нам в этом плане повезло. Думаю, если бы вход размещался со стороны улицы, вряд ли бы нам позволили так разрисовать фасад. Хотя я считаю, что граффити украшают заведения. У нас большое количество серых заборов и вообще серости и грязи. Например, из окна моей квартиры видно здание Мехзавода. Каждый раз я смотрю на него и думаю: как же было хорошо, если бы его серые стены перекрасили в яркие цвета. Мне хочется добавить краску в жизнь. Когда все яркое, желтое, красное, оранжевое – настроение улучшается. Местные ребята рисуют крутые рисунки, многие граффити становятся культурной достопримечательностью. Мне очень нравится работа с Романом Филиповым – это отличная идея изобразить героя, чтобы люди знали и помнили о его подвиге. На улице 9 Января круто преобразили муралом с Искателем серую пятиэтажку. Мне понравилось предложение мэрии привести к единому стилю вывески заведений на проспекте Революции, это будет красиво. Граффити тоже должны вписывать в концепцию здания, улицы, чтобы изображения не выглядело аляповатыми. Поэтому, считаю, художники должны согласовывать свои работы с властями и собственниками зданий. Но это очень сложная процедура, по крайней мере сегодня.
){kind=link}