По данным областной прокуратуры, в год в регионе около десятка пропавших без вести остаются ненайденными. Сейчас неизвестна судьба около 450 человек: это те, кто пропал 10-15 и больше лет назад. Многие из этого числа, уверены полицейские, часто просто не хотят, чтобы их нашли.
О том, как пропадают и находятся люди, как их ждут родные и до последнего не теряют надежду, – в материале РИА «Воронеж».
Роковая прогулка
Виктор Зуев переехал в Борисоглебск из села Губари. Из-за возраста он уже не мог сам себя обслуживать, поэтому сын снял ему квартиру в соседнем доме. Там 80-летний мужчина и прожил последние полгода перед исчезновением.
– У нас двухкомнатная квартира, в которой живем мы с женой и наш сын-подросток. Первое время отец был с нами, но и ему, и нам было не очень комфортно, поэтому мы сняли ему квартиру. Он приходил несколько раз в день. В шесть утра завтракал, затем приходил обедать, а вечером ужинать. Купался и стирал одежду тоже у нас, – рассказал Валерий Зуев.
Виктор Зуев ушел из дома вечером 20 июня 2019 года. В этот день он приходил к сыну ужинать, а утром 21 июня завтракать уже не пришел. Родные решили, что мужчина пошел гулять или за пенсией. Но, когда он не пришел и на обед, сын забеспокоился.
В квартире Виктора Зуева не оказалось, она была заперта. За пенсией он тоже не приходил. И в Губарях на прежнем месте жительства его не было. Родственники обратились в полицию, а потом к поисковикам. В последний раз очевидцы видели его в 5:15 21 июня 2019 года идущим по направлению в село Петровское.
Останки Виктора Зуева нашли в поле на территории Борисоглебского городского округа 6 октября. Пожилой мужчина заблудился и не смог найти дорогу домой.
Всего в округе числятся пропавшими без вести восемь человек в возрасте от 19 до 80 лет. Самый молодой из них – Иван Барсуков, о нем ничего не известно с 2004 года.
За шесть месяцев 2019 года в отделы полиции Воронежа и области поступило 1434 заявления о пропавших без вести, 765 человек нашлись в течение 30 суток. По 538 заявлениям завели розыскные дела.
Полный провал
Пенсионерка из села Старая Тойда Аннинского района, 86-летняя Ольга Кузнецова, пропала без вести в конце лета 2013 года.
– К матери подруга приходила, они долго не виделись – было о чем поговорить. А на следующий день мама к ней запросилась, та на другом конце поселка живет. А у нас воды не было, мне надо было ею заниматься, не до прогулок. Тогда мать ушла сама. Тут дождь начался – у нее зрения почти никакого, да после двух инфарктов…Ночью она не пришла. Думаю: у подруги заночевала. А на следующий день приходит сама подруга и спрашивает: «Где мать?». Потом ко мне полицейские нагрянули, стали чуть ли не руки выкручивать и наручники надевать: признавайся, говорят, куда труп матери дел? Мне никто не верил, кроме Максима Сусоева – участкового нашего. Только он вместо напрасных обвинений продолжал искать, – рассказал сын Николай, приехавший в гости к матери из Санкт-Петербурга.
Чуть ли не все село было уверено, что не могла просто так пропасть старушка – больная, слабая – куда она могла уйти? Сын ее, говорили, «непутевый и сильно выпивает». Соседи слышали, как они ругались. Он и попал под подозрение.
Искать бабулю из Воронежа приехала дочь Галина вместе с мужем и сыном. Они десятки раз прочесывали предполагаемый маршрут бабушки. И не нашли. Потом решили, что она из-за плохого зрения (на одном глазу катаракта, на другом – глаукома) сбилась с пути и ушла в сторону леса. Стражи порядка исследовали территорию кладбища, подумав, что она могла отправиться на могилку своего мужа. Стариков, объявленных в розыск, полицейские часто находят именно там. Прошли кладбище – никого. Прошли все ближайшие поля, болотце неподалеку, все дома поблизости осмотрели. Родственники утверждали, что ходила бабуля плохо, метров двести – максимум. Участковый Сусоев предложил еще раз осмотреть заброшенные усадьбы – там кругом грязь, кусты, буераки.
– Смотрю, под старым домом, в котором никто уже лет пять не живет, – проем, заваленный всяким хламом. И вдруг слышу оттуда хрип: «Помогите!» Я отбросил хлам, влез в этот проем и вижу: бабулька наша! – рассказал Максим Сусоев.
Вызвали «скорую». Врачи потом говорили, что максимум она еще денек бы могла протянуть – ведь двое суток на подогнутых коленях простояла, в сырости и в холоде.
Сама Ольга Павловна в свое чудесное спасение уже не верила. В злосчастной яме она оказалась из-за ливня: зонта не было, вот и свернула к заброшенной усадьбе. То, что она заброшенная, сослепу не поняла. Стала в двери стучать в надежде, что кто-то откроет. Потом пошла обходить дом сзади. Фундамент дома уже полуразрушенный, а тут потоки воды его окончательно подмыли, бабушка шла рядом, оступилась и соскользнула под дом, в погреб. Как она пролежала там несколько дней – не помнит, может, и сознание теряла. Когда мимо проходил участковый, смогла подать голос.
По статистике, вероятность найти человека живым в первые сутки его пропажи составляет 95%, а на третьи – лишь 50%.
«Надежды уже нет»
Родственники ничего не знают о судьбе уроженца села Малые Алабухи-1 Алексея Попова с 17 декабря 2017 года. Когда мужчина исчез, ему было 69 лет.
Бывший агроном не раз становился героем публикаций в местной районке. Мужчина выращивал канадских индеек, 13 видов овощей и с каждой сотки получал до 500 кг крупного картофеля.
Фото – Елена ШелякинаСын пропавшего Иван Попов рассказал, что у отца были проблемы со здоровьем. Он лечился в психдиспансере в Борисоглебске. Родственники заметили, что мужчина ведет себя странно, и снова планировали отправить его в больницу.
– Было воскресенье. В понедельник я хотел вести отца к врачу. Позвонила его гражданская супруга и сказала, что он ушел из дома после обеда, часа в три, а на ночь домой не пришел, – рассказал Иван Попов.
Сначала сын самостоятельно начал поиски. Объехал всех друзей и знакомых отца. Думал, что он засиделся у кого-нибудь в гостях и остался ночевать. Но его никто не видел. На следующий день родственники обратились в полицию. Алексея Попова искали и полицейские, и родные, и односельчане. Прочесали сады, старые постройки, нежилые дома, заброшенные колодцы, лесополосы, окрестности села.
Несколько раз на поиски пенсионера в Малые Алабухи приезжали волонтеры из Воронежской и Тамбовской областей. Искали даже с помощью квадрокоптера. Но до сих пор о судьбе Алексея попова ничего не известно.
– Когда начали поиски, снега большого не было. А через некоторое время начались снегопады. Найти что-либо под снегом было нельзя. Весной поиски снова возобновили. Но результата они не дали. У отца день рождения 12 августа, в этот день мы отмечали еще и годовщину моей свадьбы и день рождения моей дочери. Теперь мы не знаем, как выпить за отца: за здравие или за упокой, не чокаясь. Смириться со смертью родного человека трудно. Но и надежды на то, что он жив, у нас уже нет, – рассказал Иван Попов.
По данным отдела МВД по Грибановскому району на начало декабря, без вести пропавшими числятся семь грибановцев.
«Лишь бы дала о себе знать»
Жительница Павловска, 54-летняя Татьяна Коссаковская, пропала 27 августа 2019 года. Неожиданно для близких она ушла из дома и не вернулась. Через несколько часов муж забил тревогу: жена никогда не отлучалась без предупреждения. А тут оставила дома сумку с документами, телефон и ключи. Обеспокоенный Александр Коссаковский вечером того же дня обратился в полицию и больницу.
На следующий день родные, знакомые, соседи Коссаковских, ветераны боевых действий, волонтеры и сотрудники полиции организовали в Павловске поиск Татьяны. Несколько часов поиска, в том числе в родительском доме в селе Ливенка, в местах, куда могла пойти женщина (по словам родных, Татьяна любила гулять около Дона, на лугу, возле Осереди) ничего не дали. Вечером 28 августа родные обратились за поддержкой в поисково-спасательный отряд «Лиза Алерт».
– До сих пор не могу понять, что случилось. Раньше супруга из дома не уходила, мы с ней жили душа в душу, никогда не ссорились. Но у Тани были перепады давления и головные боли из-за травмы, полученной несколько лет назад. За эти несколько месяцев я не прекращал поиски. Друзья, соседи, знакомые, помогали расклеивать листовки повсюду. Они есть в городе и в селах района, в Воронеже, в Задонске, Липецке и даже в Калининграде. А вдруг? Есть вероятность, что жена могла уйти в монастырь. Она говорила, что очень хочет побывать в Задонске. Она верующий человек, была прихожанкой Покровского храма в Павловске. В поисках супруги я вместе с одним человеком объехал пять монастырей в нашей и соседних областях, в том числе в Задонске и Костомарово. Мне говорили, что видели похожую женщину. А в Липецкой области, в скиту, сказали, что якобы Татьяна там точно была с какой-то пожилой женщиной. Надежды я не теряю и искренне верю – она жива! Лишь бы дала о себе знать, или чтобы кто-то сообщил, что Татьяна жива и здорова. Недавно Таня приснилась мне дома. Она сидела в кресле и ела белое эскимо. Я кинулся к ней, обнял, стал спрашивать, когда она вернулась, что я не заметил. И вскоре проснулся. После этого долго не мог отойти, – рассказал Александр Коссаковский.
В Павловском районе, по данным на декабрь 2019 года, числятся пропавшими без вести семь человек.
Побег из больницы
Больше двух лет супруги Ратиевы из кантемировского села Смаглеевка живут надеждой на то, что их 46-летний сын скоро вернется домой. Андрей Ратиев пропал 7 сентября 2017 года, около 6:10 мужчина вышел из ворот Бобровской больницы. С тех пор его никто не видел.
Проблемы с памятью у Андрея начались после черепно-мозговой травмы, которую он получил во время пьяной потасовки. Вместе с обидчиком они возвращались домой с дня рождения. Одного удара оказалось достаточно, чтобы смаглеевец потерял сознание.
– Десять дней сын пробыл в коме. Все это время он пролежал в реанимации Россошанской больницы. Я каждый день приезжал к нему. Рассказывал истории и случаи из детства. Держал его за руку, гладил. На десятый день он пришел в себя. В Россоши он пробыл еще десять дней, потом столько же в Кантемировской больнице. Оттуда направили на реабилитацию в Бобров, – рассказал Дмитрий Ратиев.
В Россоши и Кантемировке мужчина все время пытался уйти из больницы. Поэтому отец старался не оставлять его одного. Дмитрий Петрович разрывался на два фронта: днем был с сыном, а вечером возвращался домой к жене. Из-за случившегося с Андреем у нее резко пошатнулось здоровье.
– В Боброве я остался с ним жить. Купил раскладушку. Поставил ее возле порога. За те 15 дней, что мы пробыли в Боброве, Андрею стало заметно лучше. Он называл меня папой. Помнил и называл те или иные предметы. Со связной речью, конечно, было не очень. Но прогресс был, – отметил отец пропавшего.
В день, когда Андрей Ратиев исчез, его должны были выписывать из больницы домой.
– Никаких предпосылок к тому, что он уйдет, не было. Я, конечно, устал. Чего греха таить? Задремал минут на 15. Открываю глаза, а его в палате нет. Прошел весь коридор и лестницы. Нету. Обошел всю территорию. Нигде его нет. Сообщил медперсоналу. Те вызвали полицию. Мне велели быть в здании, ждать, пока они приедут. Полицейские появились ближе к 14:00. Все это время его никто не искал, – рассказал Дмитрий Ратиев.
На второй день после случившегося жена Андрея вместе со знакомыми поехала в Бобров: расспрашивали местных жителей, ходили по дворам. Люди говорили, что видели, как мужчина шел в сторону леса. Потом к поискам присоединились волонтеры. Полицейские нашли тапочек – такой, как был на Андрее в тот день. На этом поиски прекратились.
Где сейчас находится Андрей, неизвестно. Родные предполагают, что его могут удерживать насильно в качестве бесплатной рабочей силы.
Дмитрий Ратиев добился в суде, чтобы ему официально разрешили отстаивать интересы сына, которого Бобровский суд признал «безвестно отсутствующим». Дмитрий Петрович намерен добиваться наказания для односельчанина, который ударил Андрея, и возобновить поиски, которые он приостановил из-за пошатнувшегося здоровья.
Сейчас, по данным местного отдела МВД, в Кантемировском районе пропавшими числятся трое мужчин.
Лидерами по числу людей, местонахождение которых не установлено, остаются Левобережный (37), Коминтерновский (29), Советский (28), Железнодорожный (25) районы Воронежа, а также Лискинский (21), Новоусманский (15) и Семилукский (12) районы.
«Снятся сны, что живой»
Максим Окрушко, 25-летний житель слободы Новохарьковка Ольховатского района, пропал без вести в марте 2014 года. Парень ушел из дома к двоюродной сестре, чтобы помочь ей делать ремонт, и не вернулся.
– Были случаи, когда Максим не приходил ночевать домой, оставался у друзей. Я к этому относилась спокойно, тем более он всегда звонил и предупреждал, что останется у друзей. Всех, с кем Максим общался, я знала и даже записала себе номера телефонов. В тот день я была на работе. Максим позвонил в обед и сказал, что пойдет помочь двоюродной сестре делать ремонт. Вечером он не вернулся. А в начале первого ночи позвонил, но сразу отключился. Я стала перезванивать – абонент был недоступен, – рассказала мама пропавшего парня Людмила Окрушко.
Родные Максима забили тревогу, когда и на следующий день он не объявился. Сестра рассказала, что он вышел от нее вечером и пошел домой. По дороге встретил знакомого. Больше никто его не видел. Мать обзвонила родственников и знакомых, потом обратилась в полицию. Поиски, по ее словам, начались сразу. Максима искали всем селом еще несколько недель.
– Мы обошли и осмотрели по несколько раз всю Редняновку – так у нас называют несколько улиц в Новохарьковке по правую сторону от трассы, если ехать из Ольховатки. И родные, и друзья расклеивали в районе листовки с фотографией Максима. Я обратилась в редакцию районной газеты, там тоже написали о пропаже. Но все безрезультатно, – сказала Людмила Окрушко.
Однажды к женщине через интернет обратились неизвестные и сообщили, что ее сын находится на Украине. Сказали, что Максиму нужны деньги на билет домой и предложили матери выслать определенную сумму. При этом показали фотографию парня, которая была напечатана в районной газете. Так Людмила Васильевна поняла, что имеет дело с мошенниками и общение прекратила.
Людмила Окрушко ждет сына и надеется, что он жив и вернется домой:
– Не знаю, как я не сошла с ума, когда пропал Максим, так тяжело мне было. Со временем я перестала каждый день плакать навзрыд, в душе рыдаю. Когда искали Максима, чувствовала, что его нет в Редняновке. Сердце подсказывает, что сын жив. И сны мне снятся, будто живой он. Я живу надеждой. Прислушиваюсь к каждому скрипу калитки – вдруг Максим вернулся.
Согласно действующему законодательству, поиск пропавших длится 15 лет. Но родственники могут обратиться в суд о признании человека умершим уже через год безрезультатных поисков. Это нужно для решения материальных вопросов – прописки, наследства, нового брака и так далее. Через пять лет, если местонахождение человека не установлено, гражданский суд признает его умершим автоматически. В этом случае розыскное дело ставят «на паузу» до появления актуальной информации.
«Два месяца в аду»
В начале июня у Даши (имена героев этой истории изменены по их просьбе. – Прим. РИА «Воронеж») был день рождения. Уже не ребенок – 26 лет, но для родителей по-прежнему остается девочкой. Она вышла из дома, выбросила мобильный телефон и исчезла.
– Я даже не знал, в чем она была одета, куда могла пойти. Ей было плохо, и в этом была отчасти и наша с женой вина. Она очень болезненно переживала наш развод. Кроме того, на собственном любовном фронте потерпела поражение. После окончания университета не стала искать работу, а просто замкнулась в четырех стенах. Неделями не выходила из дома, а однажды вышла и не вернулась, – рассказал отец девушки Петр Иванович.
Два месяца о ней не было никаких вестей.
– Мы сходили с ума, подняли на ноги всех знакомых, теребили правоохранителей, пытались подключить к поиску частных сыщиков. Но те запросили приличные суммы (от 50 до 70 тыс. рублей), заявив при этом, что гарантий найти нашу дочь не дают. В тот момент я и познакомился с ребятами-волонтерами, – продолжил рассказ отец.
Мужчина передал им ноутбук дочери, с его помощью они попытались понять, что побудило девушку уйти. Волонтеры клеили листовки с изображением Даши, иногда кто-то звонил, рассказывал, что видел ее. Но отыскать ее в этих местах не удавалось. Через два месяца безуспешных поисков у всех практически опустились руки, и тут один из знакомых Даши рассказал, что та прислала ему SMS. Номер был заблокирован, но через какое-то время она все же вышла на связь и согласилась поговорить.
Спустя какое-то время девушка вернулась домой. Правда, до сих пор так и не объяснила родителям, где пропадала и что своим поступком хотела показать.
– У нас по-прежнему сложные отношения. Но это не сравнить с тем адом неизвестности, что был те два месяца. Я невероятно благодарен ребятам-волонтерам. Они столько своего времени потратили на нас, столько сил, – сказал Петр Иванович.
Из-за потери родственных связей в Воронежской области в розыск объявляют около 300 человек в год.
Вернуться к источнику
Андрей Нагайцев сбежал от матери 22 ноября 2019 года, когда они гуляли по лесу перед обедом. У 31-летнего мужчины ментальные нарушения, он инвалид 1 группы. В какой-то момент женщина поняла, что сына потеряла. Бросилась за помощью к знакомым. Вместе написали заявление в полицию, позвонили поисковикам. По всему Воронежу его искали волонтеры из отрядов «Лиза Алерт» и «Черноземье».
Знакомые из общества инвалидов заказали листовки с его изображением и стали клеить по городу. Кто-то звонил, говорил, что видел его то в автобусе, то в магазине. Но когда туда приезжали, его там уже не было.
– Мама Андрея рассказала о его любимых местах, где он любит бывать, в том числе и о святом источнике рядом с главным корпусом университета. Мы туда и отправились. И почти сразу нашли, правда, не сразу узнали. Он целую неделю ходил по городу, ночевал в подъездах, каком-то лифте. Люди его видели, но почему-то не помогли, – рассказала Алена, знакомая Андрея по обществу инвалидов.
Когда 31-летнего Андрея Нагайцева нашли, он был без куртки и босиком. Мужчина обморозил пальцы на ногах, их пришлось ампутировать. Сейчас, после недельного скитания, он лечится в БСМП.
Пять правил поиска пропавших
Правило №1: не ждать трое суток
Обращаться к правоохранителям нужно сразу – как только обнаружили, что человек пропал. Сообщить об исчезновении ребенка можно уже и через час после его пропажи.
– По статистике, если ребенка похитили с целью насилия, у тех, кто его ищет, в 75% случаев есть только три часа, чтобы его спасти, – отметила Наталья Филиповских, региональный представитель поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт» в Воронеже.
По словам старшего прокурора, нет инструкции, по которой заявление о пропаже человека не принимали бы раньше трех суток. Подать его могут не только родственники, но и коллеги, друзья, соседи причем независимо от места жительства или пропажи человека. Чтобы убедиться в том, что заявление приняли, нужно выяснить регистрационный номер заявления и фамилию сотрудника, его принявшего.
Если заявление не приняли, жалуйтесь вышестоящему начальству или в прокуратуру.
Телефоны бюро регистрации несчастных случаев в Воронеже: (473) 255 16 63; 269 64 05; 269 64 17.
Дежурная часть: (473) 251 12 10; 255 57 22. Либо 02 или 112.
Правило №2: найти последнюю фотографию пропавшего
Нужно максимально подробно описать приметы пропавшего. Как выглядит, в чем одет, особые приметы: татуировки, особенность походки, манера речи, шрамы, родинки. И найти последнюю его фотографию, наиболее для него характерную. Размытые снимки десятилетней давности – плохое подспорье для поисков.
Правило №3: обзвонить всех, понять, что произошло
Алгоритм поиска взрослого и ребенка разный, но есть и схожие моменты. Первое, что нужно сделать во всех случаях – обзвонить друзей, знакомых и родственников (даже тех, с кем редко общаетесь). Если дома остался мобильный телефон пропавшего, нужно просмотреть историю всех последних SMS-сообщений и звонков. Те, кто профессионально занимаются поисками людей, сходятся во мнении: чтобы получить первые зацепки, необходимо определить, в каком психологическом состоянии находился ребенок, о чем он думал, чем интересовался. Для этого нужно прочитать его дневник (если таковой имеется), проверить электронную почту, страницы в социальных сетях, а историю недавних посещений веб-страниц. Собрав эту информацию, будет легче понять, решил человек уйти по своей воле или же к этому причастны злоумышленники.
Правило №4: сдать идентификационный материал
Это необходимо при плохом повороте событий: если поиски затянутся и придется делать сверку с неопознанными трупами.
– Специалисты выезжают на место последнего пребывания потерявшегося – дом, работа, лечебное учреждение. Ищут его «следы». Обязательно изымают идентификационный материал – например, волосы с расчески и т.д. В первую очередь при сообщении о безвестном исчезновении его проверяют на совпадение с неопознанными трупами. Сначала в своем районе, потом близлежащих, – пояснил Андрей Симоненко.Правило №5: обратиться к волонтерам
В Воронеже сегодня активно занимаются поисками два отряда – «Черноземье» и «Лиза Алерт».
– Бывает, что о пропавших я узнаю из интернета. Заявления нет, а волонтеры его уже ищут. Приходится координировать и подключать полицейских, – рассказал Симоненко. По его словам, в отделах полиции не хватает ресурсов для таких поисков, особенно после сокращений. А для того же поиска детей нужны огромные ресурсы, для прочесывания местности – сотни людей. Даже если задействован весь отдел полиции – этого мало. Наталья Филиповских рассказала, что сейчас волонтеры и полицейские работают в одной связке. Стоит стражам порядка получить заявление о пропавшем, как оно тут же передается волонтерам и начинаются поиски.
){kind=link}