Французский актер Пьер Ришар прибыл в Воронеж в пятницу, 12 февраля. Поводом для визита стал автобиографичный спектакль «Пьер Ричард III», который звездный гость представит на сцене концертного зала в 19 часов субботы, 13 февраля.
О том, чего ему не хватает на гастролях в России, какими историями вгоняет в краску друг Депардье и как можно обидеть дорогое вино, Пьер Ришар рассказал во время почти часовой пресс-конференции накануне постановки.
– Мсье Пьер, как начинается ваше утро?
– Как у всех: позавтракал и дальше жить пошел! Раньше я еще в теннис играл, но сейчас больное плечо не позволяет. А левое колено мешает мне кататься на лыжах. Когда выезжаю на гастроли, мое утро начинается иначе: после завтрака я могу пойти посмотреть что-нибудь интересное. Дома, в Париже, мне вряд ли придет в голову прогуляться после завтрака на Эйфелеву башню. Тем более что ее видно из моего окна.
– Что вам доставляет удовольствие в жизни?
– Все. У меня дикий аппетит к жизни! Обожаю возиться с внуками – у меня их шестеро, – общаться с друзьями, раньше спортом с удовольствием занимался. Еще очень люблю путешествовать. Меня потрясла Африка: там невероятно красивые пейзажи, как и у вас в России. Часто езжу на родину жены в Бразилию. Это большая страна. У меня не хватит всей оставшейся жизни, чтобы посмотреть ее. Но в первую очередь меня люди интересуют, их культура, мировоззрение.
– Вы капризный артист? Без чего не можете обойтись на гастролях? Может, что-то из Франции привозите с собой?
– Нет, я не капризный совсем. Однажды три месяца был в Тбилиси, и через недели две мне страшно захотелось колбасы. Не икры, а именно колбасы! Вот прямо страшно не хватало! Но это же не самый большой каприз, правда? У вас в России, конечно, есть много правильной колбасы. Но итальянской – именно той, какую я люблю – с перчинками внутри – увы, не продают.
– Вы сказали, что любите путешествовать. А куда идете в незнакомом городе в первую очередь – в музей, в театр или в ресторан?
– Обычно, когда я куда-то приезжаю, всегда находится провожатый, который покажет мне достопримечательности. Помню, как во время первого приезда в Москву в 1993 году меня повели на Красную площадь. Это было в час ночи и было жутко холодно. Но это было замечательно, потому что на улице вообще никого не было. Очутиться одному на Красной площади ночью, в холодрыгу – очень необычное впечатление. А сейчас там понастроили каких-то домиков, катков, лоточков – ощущение, будто в деревню забрел. Я знаю, например, что в Питере всем гостям советуют посещать музеи. И там действительно есть на что посмотреть. Да в каждой стране мира можно нескучно провести время. Главное – ходить с тем, кто знает город. А если ты как рядовой турист сидишь в гостинице и строго следуешь туристической программе, неизбежно что-то теряешь.
– Вы регулярно стали приезжать в Россию с 1996 года. Сумели почти за 20 лет разгадать загадочную русскую душу?
– Это тот самый случай, когда «загадочная русская душа» – самое правильное выражение. И именно поэтому за 20 лет такую загадочность не разгадаешь. Вы же сами отдаете себе отчет, до какой степени загадочна ваша русская душа и как сложно иностранцу ее разгадать.
– А с чем у вас ассоциируется наша страна?
– Мне нравится то, что я противопоставляю французской душе, такой сдержанной немножко. Каждый раз, оказываясь в России, я постоянно отмечаю разницу в характерах. Например, во время гастролей в Мурманске водитель должен был отвезти меня в ресторан, где у меня была назначена встреча с мэром города. Но шофер отвез меня не в тот ресторан. Я ему сказал: «Мне не сюда». Он ответил: «Ну и что? Этот ресторан тоже хороший». Со мной довольно часто встречаются такие истории в России. Для меня как для француза они за пределами понимания. Или был такой случай. Поскольку я считаюсь важным лицом, за мной подъезжают прямо к трапу самолета. Остальные едут на автобусе, как полагается. Мне говорят: «Сейчас, господин Ришар, мы вас отвезем как вип-гостя, минуя таможню, паспортный контроль и прочее». В результате я оказываюсь на месте на полчаса позже всех остальных, которые ехали в автобусе. У меня есть знакомая подруга-француженка, она живет в России уже 30 лет и просто обожает эту страну. Она мне сказала вещь, которую я запомнил навсегда: «В России даже прошлое непредсказуемо». Мне кажется, это восхитительная фраза!
– Почему для гастролей по России вы всегда выбираете зиму? Вам нравится холод?
– Я тут ни при чем. Не я выбираю. Меня приглашают на гастроли, и я с радостью соглашаюсь. Мне кажется, я объездил больше городов России, чем некоторые русские: был в Мурманске, Ханты-Мансийске, Владивостоке, Екатеринбурге, Уфе, Самаре. Вот даже до Воронежа добрался – еще один новый город для меня. Я здесь впервые. Может, для вас, русских, которые шесть месяцев в году сталкиваются с холодом, зима невыносима. А я люблю снег, так как вижу его редко. В Ханты-Мансийске я познакомился с ощущениями в минус 35 градусов и ниже. И теперь с уверенностью могу сказать, что холод мне не мешает и не беспокоит.
– Нравится ли вам русская кухня и, может, уже появились любимые блюда?
– Да, кухня нравится. И есть блюда, которые я готов есть хоть каждый день. Это пельмени и борщ. Хотя во Франции и вообще по жизни я не люблю свеклу. Но в России ем этот суп с удовольствием. Еще обожаю грузинскую кухню, особенно хачапури.
– Вы занимаетесь виноделием (Ришар по совету Жерара Депардье приобрел виноградники на юге Франции и производит на экспорт в Бельгию несколько десятков тысяч бутылок вина ежегодно – РИА «Воронеж»). Говорят, вино – лучшее средство для долголетия. Согласны?
– Реальное доказательство долголетия - это я! (Пьеру Ришару 81 год – РИА «Воронеж») Когда прихожу в русский или грузинский ресторан, всегда пытаюсь попробовать вина той кухни, в которую я сейчас забрел. Глупо ехать за тысячу километров, чтобы попить бордо, которое стоит у меня дома.
– Как вообще выбрать хорошее вино?
– На самом деле выбор вина – очень субъективная вещь. Существуют некоторые базовые правила. Например, с рыбой во Франции больше принято пить белое вино. Выбор вина вообще зависит от повода, по которому вы собираетесь его пить, и времени суток – обед это или ужин. Более легкие красные вина лучше пить в полдень за обедом, чтобы потом не проспать всю остальную половину дня. Во Франции много разных вин, каждый человек может выбрать себе сорт по вкусу. Кто-то предпочитает бордо, кто-то – бургундское. А вина, которые делаю я, производятся из винограда, растущего на солнце. В них очень много танина, поэтому они такие терпкие. Лично я люблю розовое вино, потому что в южной части Франции днем очень жарко, и свежее легкое розовое вино, которое надо пить только очень холодным, помогает. Вино вообще очень любопытная штука. Его вкус зависит даже от бокала. Если вы нальете хорошее вино в пластиковый стаканчик, оно будет недовольно. И вы тоже останетесь недовольны.
– Русские женщины сильно отличаются от француженок?
– Русские просто гораздо красивее, вот и все. Я клянусь, это правда, а не светская дипломатическая лесть. Мои коллеги по спектаклю, которые приехали в Россию первый раз, до сих пор оправиться не могут: «Ой, какая девушка! А вон еще одна! Ух, какая красавица!».
– Ваш друг Жерар Депардье, переехав в Россию, уже неплохо знает нашу страну. Ваши впечатления о России совпадают?
– Честно говоря, я не так часто вижусь с Жераром, я бы даже сказал, редко. Иногда это бывает скорее неожиданная, случайная встреча. Он меня так крепко обнимает, что порой мне кажется, что в своих объятиях он сломает мне позвоночник. Еще он любит приподнять меня и потрясти. А потом исчезает. Поэтому времени, чтобы обменяться впечатлениями, у нас особо и нет. Иногда по телефону он мне рассказывает какие-то безумные истории. Особенно про русских женщин. Да и вообще любит о женщинах поговорить. Пытается заставить меня покраснеть. Но по телефону у него плохо получается – результат все равно не виден.
– В кино вы сыграли множество ролей, где ваш герой представал этаким очаровательным растяпой. А в жизни вы часто попадаете в комичные ситуации?
– Я бы не сказал, что это были герои – скорее, персонажи, которым я действительно близок. И то, что на экране выглядит комично, в жизни не очень приятно, поверьте мне. Даже ужасно. В фильме «Невезучие» мой персонаж не рассеянный товарищ, он просто реально невезучий человек. В «Игрушке» персонаж тоже, в общем-то, не растяпа. И, по большому счету, я больше все-таки рассеянный и растяпистый в жизни, нежели в фильмах. А в молодости я был еще и очень робким. У меня и сейчас случаются иногда приступы робости – входя в ресторан, где очень много народа, я чувствую себя некомфортно. Но прогресс все-таки есть. Что мне помогло? Я сам себя заставил. Обычно робкий человек уходит в себя от внешнего мира, прячется и тихонечко сидит. А я заставлял себя выходить на широкую публику.
– В России вас особенно полюбили за роли в комедиях «Высокий блондин в черном ботинке», «Невезучие», «Беглецы». Вам какой фильм больше дорог и почему?
– Это сложный вопрос, потому что я снялся более чем в 60 фильмах. Спросите у матери семейства с десятью детьми: кого она любит больше? Примерно так же сложно ответить мне. Наверное, особую нежность я испытываю к фильму «Игрушка». Это очень важная для меня работа. С одной стороны, фильм смешной и легкий. А с другой – серьезный и драматичный в некоторых моментах. Ведь речь идет о человеке, который давно находится без работы и воспитывает дочь-аутиста. В общем-то, этот фильм должен быть трагедией, но благодаря таланту режиссера стал историей, над которой можно посмеяться.
– Вы снялись в фильме «Агафья» по Чехову. Какие русские писатели вам интересны?
– Вы так говорите, как будто я там снимался несколько месяцев и сыграл чуть ли не главного героя. На самом деле съемки заняли у меня всего полдня, и снялся я в совсем маленьком эпизоде. Что касается русских писателей, по молодости любил Достоевского, Тургенева. Еще мне очень нравится Булгаков .
– 2016 год объявлен в России Годом кино. Какие русские фильмы вы видели?
– Мне нравится русское кино. Жаль, что его так мало можно увидеть во Франции. Я смотрел фильм Никиты Михалкова «Очи черные». Упоминаю его, потому что Михалкову как раз повезло, в отличие от остальных российских режиссеров, чьи фильмы во Франции не показывают. Грустно, что уже примерно лет так 40 во Франции почти не идут русские картины. Это лишний раз подчеркивает мысль о том, что американское кино завоевывает мир. Мы не видим русских, чешских, английских, немецких фильмов. Такой своеобразный культурный империализм.
– На ваш взгляд, что объединяет французское и русское кино?
– Может быть, эмоция? Русские фильмы как-то во всем более эмоциональны. Если это драма, так уж драма. Если эмоции, то они зашкаливают. Мне как раз нравится в русских избыточность и яркость характера. А еще то, что вы несдержанные.
– В 2006 году вы снялись в русском комедийном сериале «Парижане». Поступали потом еще предложения от российских режиссеров?
– Я, кстати, этот фильм даже не видел. Вот уже 20 лет я слышу на пресс-конференциях фразу о том, что есть очень много российских режиссеров, которые хотят со мной работать. Но что-то пока я не видел этих режиссеров. С удовольствием снимусь, если поступит предложение. Это позволит мне задержаться в России месяца на два-три вместо пары недель.
– Где вы себя комфортнее ощущаете – в кино или на театральной сцене?
– Это совершенно разные ощущения. Наверное, я комфортнее чувствую себя в кино. Но поиграв два-три месяца на сцене, понимаю, что и здесь мне хорошо. В театре совершенно другие эмоции: прямой контакт с публикой, ты слышишь, как смеется зал, как реагирует на шутки. Это прямой ответ, прямая эмоция. А когда снимаешься в фильме, это как лаборатория. Ты стоишь перед кучей техников, каждый из которых занят своим делом. А результат того, что ты здесь сейчас наиграл, узнаешь в лучшем случае месяца через два, когда фильм выйдет.
– У вас двое сыновей, оба – музыканты. Почему вы их не определили в актерскую профессию?
– Я вырос в семье промышленников – мой отец категорически не хотел, чтобы я был артистом. А я хотел. И как же в такой ситуации я мог бы навязать своим сыновьям какой-то другой выбор, кроме собственного? К тому же я хорошо знаю своих детей, банкиры из них были бы катастрофические. А поскольку музыку я всегда любил, то за выбор профессии их только похвалил. Мои дети - моя гордость, радость. Когда есть возможность, всегда прихожу на их концерты.
– Как часто с внуками общаетесь?
– Знаете, с внуками как раз я общаюсь гораздо больше, чем с сыновьями, когда они были маленькими. Сейчас у меня больше свободного времени. Когда росли мои дети, я выпускал по три фильма в год, это была какая-то бесконечная спираль, водоворот. А теперь я могу посвятить себя внукам, у меня три мальчика и три девочки. Самому старшему 25 лет, и он хочет быть артистом. Я тут ни при чем! Наоборот, пытался отговорить его. Внучке 23 года, она дипломированный переводчик русского и английского языков. Свободно говорит по-русски. Ну, не со мной, конечно.
– Кто у вас дома ответственный за хозяйство? Вы можете, скажем, гвоздь забить?
– Нет, я, скорее, неуклюжее существо – копия героев моих фильмов. Не очень рукастый я в этом вопросе. Есть специально обученные люди, которые нам помогают по дому. Да и моя бразильская жена гораздо более рукастая. Я в юности слишком быстро понял, что, если мне что-то не нравится делать, нужно как можно быстрее показать, насколько плохо я это делаю, чтобы больше ко мне с этим делом не приставали.
– Сейчас в мире экономический кризис. У вас есть свой рецепт преодоления экономических трудностей? Что вам помогает выжить в это непростое время?
– На фоне экономического кризиса мы все игрушки. По счастью, Францию кризис еще не до такой степени коснулся. Он у нас пока такой, нехарактерно выраженный.
){kind=link}