Криминальное чтиво. Как 15-летнего воронежца жестоко убили за «нерусскость»

Вечером 5 марта 2008 года на берегу водохранилища у дома №7/4 по Ленинскому проспекту стая подростков расправилась с 15-летним Антоном Зуйковым. Сначала по голове подростка прыгали в тяжелых кроссовках. Потом его резали ножом. При этом озверевшие недоросли кричали: «Слава Руси!». Что произошло перед этим, как желание стать «своим» обернулось трагедией – в материале РИА «Воронеж».

Все имена героев изменены по этическим соображениям.

«Эпидемия» убийств

На тело мальчика наткнулся кто-то из собачников около шести утра, гуляя по пустынному пляжу вдоль водохранилища недалеко от Дворца Кирова.

– Подросток был без верхней одежды, все лицо в кровоподтеках, со сквозным порезом шеи. Парень был смуглым, – вспомнил Олег Прокопенко, который в 2008-м трудился старшим оперуполномоченным по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений уголовного розыска Левобережного РОВД.

Правоохранители стали делать обход окрестностей и у ближайшего к водохранилищу дома нашли еще одного подростка.

– Он был тоже избит, окровавлен, но жив. Мы вызвали «скорую», и отправили его в больницу, – поделился с журналистом РИА «Воронеж» Прокопенко.

После того как парень пришел в себя и у милиционеров появилась возможность с ним поговорить, картина случившегося прояснилась. Стали задерживать всех причастных к расправе. Обвинение, которое им предъявили, многих шокировало: убийство на расовой почве (официально – «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, группой лиц по мотивам национальной ненависти и вражды»). 

В то время по Воронежу прокатилась целая волна подобных преступлений. Они надолго «прославили» город как столицу экстремизма (в начале нулевых в Воронеже убили студентов из Перу и Гвинеи-Бисау). Идеология «скинов» и «нацов» была в ходу у подростков тех лет. Но сыщик Прокопенко вспомнил и о другой тогдашней напасти:

– В то время в нашем районе была просто «эпидемия» убийств подростков: за пару лет до этого в квартире на Ленинском проспекте растерзали 11-летнюю девочку, примерно через год маньяк Сергей Осипенко из Россоши изнасиловал и убил десятиклассницу. В то же время случилось двойное убийство подростков 14 и 17 лет на стадионе «Буран». И чуть позже – история, когда два подростка хотели ограбить бомжа, а у того оказался нож. В итоге один подросток погиб, а второй выжил чудом. Словом, трагедия за трагедией, где жертвами становились почти дети.

Имя обнаруженного на пляже установили быстро: 15-летний Антон Зуйков, учащийся одной из левобережных школ. Его опознала бабушка – 70-летней Анне Федоровне, растившей внука в одиночку, передали его ключи и нательный крестик.

– Когда убийц Антона задержали, они имели весьма бледный вид. В компании друг перед другом, особенно когда нападали стаей и под пивными парами, мнили себя героями, а в милиции скисли. Едва не плакали. Они были весьма хилыми и очень заурядными. Мы, честно говоря, были уверены, что произошла бытовуха. Как бывает у подростков: поссорились, накинулись стаей, не рассчитали сил. Но в ходе следствия выяснилось, что у отвратительного избиения «пятеро на одного» была идейная подоплека, – вздохнул Олег Прокопенко.

Белая ворона

Антону не повезло с рождения. Когда ему исполнилось два года, распалась его семья. В 90-е годы разваливались не только семьи – страна. Азербайджан, куда родителей занесло в поисках работы, стал для приезжих местом небезопасным. Родители Антона (отец – русский, мать – адыгейка) спасались от карабахских событий по-разному. Мать сбежала в новую жизнь, бросив домочадцев. Отец попытался создать новую семью, куда мальчик от прежнего брака не вписывался. Мужчина «сбагрил» сына матери.

У Анны Федоровны, бабушки Антона, была надежная профессия – врач. Она понимала, что уж на кусок хлеба себе с внуком где угодно заработает. Но в 57 лет начинать жизнь с чистого листа, особенно с малышом на руках, – дело почти безнадежное. Женщина истратила море сил на оформление документов, а сбережений хватило лишь на каморку на окраине Воронежа. На Машмете, на улице Ростовской, они и поселились вдвоем с внуком. В итоге найти работу не позволило здоровье, а на назначенную государством пенсию – 2 тыс. рублей – оставалось только выживать.

Антоша рос замкнутым и стеснительным, чувствуя себя в Воронеже чужаком. Часто болел. Ровесники его избегали, считывая неуверенность. Его дразнили. Повод лежал на поверхности: нездешние черты – смуглая кожа, иссиня-черные волосы. Мальчишка страдал и мучительно старался стать «своим». В свою компанию Антона принимали только девочки.

После пятого класса из-за частых пропусков по болезни Антошу перевели на домашнее обучение. Звезд с неба в учебе он не хватал, но и двоечником не был.

В подростковом возрасте у него, что называется, сорвало крышу: стал убегать из дома, на попутках и электричках добирался до столицы, скитался там по вокзалам. Научился попрошайничать, драться, курить и пить пиво. Антону казалось, что вдалеке от дома он перестанет быть изгоем, найдет друзей, и его жизнь наладится. Но его ловили инспекторы ПДН, определяли в приют, а потом возвращали домой. И ничего не менялось, разве что за Антоном закрепилась репутация трудного подростка.

Псевдопатриоты

В квартире одного из парней на Ленинском проспекте вечером 5 марта собралась толпа подростков – пили пиво и коктейли, слушали музыку. Антон затесался среди них. Привел его кто-то из бывших одноклассников. Среди собравшихся был и Шушин – «бригадир» местных скинхедов. Собственно, почти все, кто там был, так или иначе имели отношение к «бригаде». Мальчишки гордились, что у них есть тайна – принадлежность к запрещенной организации. Ботинки с мощной подошвой – «гриндера», футболки с питбулем, бритые головы и тяга порассуждать на патриотические темы – вот и все, что их объединяло. А еще желание подраться – разогнать кровь. Махать кулаками один на один было страшно, а вот накинуться стаей – другое дело.

Ересь про «белую расу» подростки вычитали в специальных уставах «патриотов». «В России хорошо и свободно должны жить только белые», – и еще кое-что про «инородцев», которым нужно демонстрировать «ненависть и презрение», – это цитаты из устава, приобщенного к материалам дела.

У некоторых дома хранились целые книжки на эти псевдопатриотические темы, только вот редко кто читал их дальше обложки.

В этой группе называли друг друга по кличкам. В деле фигурируют Тесак, Болт, Кондрат, Смешной, Гуфи, Никель, Ухо, Водолаз, Циркач, Зуб, Лысый. Шушин по кличке Вий подхватил эту заразу в среде футбольных фанатов «Факела», где был завсегдатаем.

Подростки иногда собирались на территории одного из местных детсадов. «Инородцев» били всего несколько раз. Поколачивали рэперов, которых считали оппонентами.

И в эту группу запросился Антон Зуйков. Он чувствовал себя невероятно одиноким и отчаянно хотел прибиться хоть к кому-нибудь.

– Я помню Антона хорошим, приветливым мальчиком. За него очень переживала бабушка – единственный его родной человек… Та история нас всех потрясла. Мало того, что мальчика убили, так еще и грязью облили: якобы хотел примкнуть к фашистской организации… Мы, честно говоря, в это не поверили, – сообщила журналисту РИА «Воронеж» директор школы №61, где учился Антоша, Лариса Самодурова.

Ледовое побоище

Кроме Шушина, в «бригаду» хотел записаться еще один подросток – Овсянников. Парням сказали, что они должны пройти испытание – подраться с кем-нибудь из «бригады».

Антон вышел из дома, даже не накинув куртку. Поединок предполагался один на один – с парнем по фамилии Хвостин. Толпа разгоряченных спиртным прошла вдоль гаражей и оказалась на пляже. Здесь, в потемках, у кромки еще не совсем растаявшего льда водохранилища и развернулась битва. 

Антон бился отчаянно и победил. Его соперник, поверженный, лежал на песке. Но тут кто-то из толпы вдруг выкрикнул: «Он не может быть «скином», он же сам чурка!». Потом кто-то пнул Антона первым, а дальше удары посыпались один за другим. Мальчишку повалили и, выкрикивая дикие лозунги, стали втаптывать в песок. Парень, который дрался с Антоном до этого, попытался остановить озверевшую стаю: сначала просто кричал, потом накрыл его своим телом. Но пьяные и сорвавшиеся с катушек подростки уже вошли в раж: «Если ты «за хача», то и тебя забьем тоже!». Ему пришлось отступить и даже самому несколько раз пнуть несчастного. Толпа яростно терзала худенькое тело подростка.

Избиение продолжалось минут 20. Антон перестал сопротивляться и даже прикрывать голову. Почти бездыханного, его подтащили к воде, расковыряли лед и попытались умыть. Антон пришел в себя и застонал. Его бросили и пошли разбираться со вторым «претендентом» в «скины» – Овсянниковым.

Тот был сильно пьян, и его с первого удара уложили на землю. Толпа «суперменов» попрыгала на нем, но, вероятно, кураж уже был потерян, и Овсянникова быстро бросили.

«Бей первым!»

Возле фонтана «Рыбка» почти все разошлись. Остались только трое. Они решили выпить за то, что «наваляли» Антону. Купили пива и отправились к одному из компании домой. Выпили – и вот тогда-то Веселенко и сказал, что нужно вернуться и добить Зуйкова, чтобы «не настучал ментам». Романенко его поддержал. Хозяин квартиры, едва не протрезвев от этих слов, замотал головой: «Без меня!». «Патриоты» же, захватив два столовых ножа, отправились добивать Антона.

«Зуйков все так же лежал на спине, когда мы к нему подошли. Веселенко сказал: бей первым! Я отказался. Тогда он сам ударил его ножом в шею. Раздался хрип, и хлынула кровь. Веселенко сказал: «Теперь ты!». Я ударил своим ножом в грудь Зуйкова, но от первого удара нож погнулся…Затем Веселенко присел рядом и стал совершать пилящие движения в области шеи Зуйкова… Мы решили спрятать ножи. Прошли метров 20, взяли оба ножа и сунули их под лед… Подошли к Овсянникову посмотреть, что с ним. Веселенко сказал, что его тоже нужно убить как свидетеля. Я стал его отговаривать. Мы подняли Овсянникова под руки. Он был в сознании, узнал нас, но был пьяный. Мы повели его во двор дома, называемого «китайской стеной». Там посадили его на лавочку, а сами пошли по домам».

Из показаний Всеволода Романенко

Группу задержали быстро – уже через пару дней пятерых «патриотов» допрашивали в участке. На тот момент им было от 17 до 20 лет.

«Добрый и отзывчивый»

Пухлые тома уголовного дела с едва пожелтевшими страницами. На обложке – пять фамилий мальчишек чуть старше Антона, рядом – статьи Уголовного кодекса. Все обитали недалеко от Дворца Кирова и остановки «Гипрокаучук». Кто-то вместе учился, другие жили в одном дворе. Вместе проводили время, бывало, выпивали.

Все характеристики на ребят – хоть на доску почета. «Очень добрый, отзывчивый, исполнительный мальчик… Отзыв всего коллектива о Всеволоде только положительный», – так написали о 18-летнем Севе Романенко, добивавшем Антона ножом, в магазине, куда тот устроился грузчиком после школы.

А вот что написал классный руководитель ученика 10-го класса школы №15 Василия Шушина – того, что занимал лидирующие позиции в «бригаде» бритоголовых (к нему обращались ребята, чтобы «записаться в фашисты»): «Трудолюбивый, ответственный. Девятый класс закончил на «хорошо» и «отлично». Упорен в достижении цели, увлекается аквариумистикой и компьютерами… Василий собран, умеет самостоятельно организовать свой труд, на уроках внимателен. С учителями тактичен, возникшие проблемы решает сам, на замечания реагирует адекватно».

Единственный «неблагополучный» среди ребят – Михаил Веселенко. Его отец попал в тюрьму, когда Миша был совсем маленьким. Мать пила и тремя детьми не занималась. В итоге их забрала бабушка, прописав в своей комнатке в общежитии. Парень учился в 67-й школе.

Именно Миша вдохновеннее всех избивал Антона ногами, прыгал ему на голову. А потом, когда парень, беспомощный, лежал на берегу водохранилища, пилил ему шею ножом.

Забытая могила

Приговор вынесли в областном суде 24 ноября 2009 года. Троим несовершеннолетним грозило 10 лет тюрьмы, двум взрослым – пожизненное, но приговор оказался куда гуманнее. Восемнадцатилетнего Севу Романенко и несовершеннолетнего Михаила Веселенко признали виновными по п. «ж» и «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство, совершенное группой лиц, по мотиву национальной ненависти), и обоих приговорили к 9 годам лишения свободы: старшего – в колонии строгого режима, младшего – общего режима. Остальных обвинили по ч. 4 ст. 111 (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, группой лиц по мотивам национальной ненависти и вражды) – они получили всего от 5 до 6 лет.

Бабушка Антона Зуйкова ненадолго пережила внука. Ухаживать за могилой подростка давно некому – все забыли о мальчике, который так хотел стать «своим» в городе.

А участники зверской расправы уже на свободе. Вряд ли кто-нибудь из них теперь бреет голову налысо и носит футболку с питбулем. И столицей ксенофобии Воронеж, к счастью, давно не называют. 

Редакция РИА «Воронеж» благодарит сотрудников архива областного суда за помощь в подготовке материала.