«Архитектурный терроризм регионального масштаба». Эксперты оценили облик Воронежа

Мэрия Воронежа переформатировала строительный блок и сменила его руководство после критики со стороны губернатора Алексея Гордеева, назвавшего происходящее в городе «архитектурным бандитизмом». Поводом для критики стало строительство кафе рядом с вокзалом «Воронеж-1». На следующий день после совещания в облправительстве главный архитектор Воронежа стал подозреваемым по уголовному делу о взяточничестве, а затем и обвиняемым. Руководитель городского управления строительной политики Виктор Владимиров уволился, а вице-мэр по градостроительству Владимир Астанин лишился полномочий.

Корреспонденты РИА «Воронеж» выяснили у архитекторов, общественников, ученых и бизнесменов, что такое «архитектурный бандитизм» по-воронежски.

Юрий Новиков, сопредседатель воронежского отделения общественной организации «Город и транспорт»:

– В первую очередь, это [отель] Mariott на проспекте Революции. Это даже не архитектурный бандитизм, это – архитектурный терроризм регионального масштаба. Во вторую очередь, это третья очередь «Галереи Чижова», «Солнечный Олимп», бизнес-центр «Романовский». Собственно, сплошным архитектурным бандитизмом являются проекты новых спальных районов. Проще сказать, что из последних строительных «шедевров» архитектурным бандитизмом не является.

Ольга Рудева, краевед:

– Антипочетное первое место среди архитектурных бандитов, которые пришли к нам недавно, нагло и надолго, отдам отелю Mariott, нависшему серой тучей над главной улицей города. На втором месте – жилой комплекс Deluxe: вот ведь бандит так бандит обосновался на заповедном Девичке! Третье место можно поделить между офисом компании, бандитски уничтожившей генеральский дом на улице Таранченко, и жилым комплексом «Сердце города» – такой плохой архитектуры в центре быть не должно. Да и не в центре быть не должно!

И, к сожалению, список можно продолжать долго. Яркий пример бандитизма – изменение проекта «Петровского пассажа». Первоначально планировалось создание арки в центре дома и сохранение красивой лестницы – спуска от Петровского сквера на набережную. Увы. Вместо этого там сейчас малопосещаемые магазины. Яркий пример «архитектурного бандитизма» – будущая многоэтажка на улице Платонова, на месте усадьбы Быстржинских.

Анатолий Шмыгалев, председатель совета директоров строительной компании ООО «Инстеп»:

– Одно из самых ярких проявлений «архитектурного бандитизма», с которым лично я столкнулся в последнее время – это строительство здания вплотную к «Петровскому пассажу». Оно осуществляется без разрешительной документации, часть государственной земли попросту захвачена, работы угрожают жизни и здоровью собственников квартир во всех соседних зданиях и ведутся, в том числе, глубокой ночью. Или, например, возведение крематория на первой линии улицы с очень интенсивным движением, одной из главных магистралей густонаселенного Советского района. К «архитектурному бандитизму» можно отнести и возведение высоток в частном секторе прямо по границам участка, особенно если это осуществляется на набережной, на холмах правого берега и закрывает их красивую панораму, а также строительство с вырубкой лесов. Я категорически против этого.

Станислав Гилев, профессор Воронежского государственного архитектурно-строительного университета:

– Не знаю, что можно назвать «архитектурным бандитизмом», но при застройке города явно были допущены серьезные ошибки. Главная – строительство на проспекте Революции отеля Mariott, при возведении которого были нарушены многие российские и местные градостроительные нормы. Образ исторического проспекта Революции существенно испорчен.

Есть в центре города и другие объекты, которые выпадают из его масштаба. Масштаб третьей очереди «Галереи Чижова» выбивается из окружающей застройки. При желании здания такой высоты можно было бы вписать в ткань города более мастерски. В Лондоне, например, современные здания нередко встречаются в исторической застройке, но при этом не разрушают историческую среду. Нужно более бережно относиться к исторической среде Воронежа, чтобы новостройки не разрушали, а дополняли ее.

Исторический центр составляет сегодня всего 1/12 площади города. Вокруг него, особенно на окраинах, выросли огромные жилые массивы. И новые районы строятся неинтересными и безликими, не дающими возможности говорить об истинной воронежской архитектуре.

Михаил Ястребов, архитектор «ПТАМ Виссарионова», автор концепции жилого комплекса «Бабяково»:

– Мне кажется, бандитизм в Воронеже не архитектурный, а вполне обычный. Архитектура в моем понимании – искусство, прежде всего. А искусство и бандитизм – понятия из противоположных областей жизни, как добро и зло.

Так что оставим бандитов правоохранительным органам, а архитектуру – архитекторам. Последним, правда, часто не хватает принципиальной творческой позиции, идут на поводу у заказчика, который, в свою очередь «решает вопросы», как это принято у нас говорить.

А ведь плохое здание – не картина, которую выбросить можно, оно будет не одно десятилетие «украшать» город.

В Воронеже масса примеров нелепых архитектурных решений, появление их – результат давления заказчика на архитектора, который как простой исполнитель делает то, за что ему платят.

Резюме такое – поменьше бандитов во властных структурах, архитекторам – принципиальности и любви к профессии, а заказчикам – уважения и умения прислушиваться к их мнению, и никакого «архитектурного бандитизма» в Воронеже не будет.

Николай Киселев, председатель воронежского отделения «Комитета по защите прав автомобилистов»:

– «Архитектурный бандитизм» – это жилые комплексы на севере города. Их там огромное количество, но нет грамотного деления на кварталы, как в старой застройке, на улицах Хользунова, Лизюкова, бульваре Победы, где есть четкое деление на магистральные улицы, межквартальные и внутриквартальные проезды. Осталось только нагромождение домов. Так быть не должно, с точки зрения организации дорожного движения – это бред.

В центральной части города занят любой клочок. Практически нигде не осталось возможности сделать пересадочные узлы для общественного транспорта. Все заставлено большими и маленькими домами. О транспорте, пешеходах и велосипедистах в Воронеже никто не думал уже лет 20.