В доме №7 на улице Железнодорожной в Верхней Хаве 28 октября обвалилась одна часть стены, 4 ноября – другая. По сути, 17-квартирный дом – большой сарай или барак – строился в 1961 году как общежитие для сезонных рабочих местного кирпичного завода. Предприятия давно нет, но в разваливающемся доме по-прежнему живут люди. Работающие, не тунеядцы и не бездельники.
О том, в каких условиях некоторые вынуждены существовать в XXI веке и есть ли выход из сложившейся ситуации, – в материале РИА «Воронеж».
Еще холоднее
Дом – за железнодорожным переездом, на отшибе Верхней Хавы, рядом – высохший колодец, чуть поодаль – «удобства».
Колодец, откуда люди берут воду, метрах в 150. Недалеко – летний душ. В теплое время года жильцы могут ополоснуться здесь, а зимой идут в бани или к знакомым.
На чердаке дома – дыры в человеческий рост, на многих окнах вместо стекол целлофан. Трещины-морщины бороздят фасад. Торчат щитовые «ребра» барака. Сыпаться дом начал давно, но в последнее время он просто разваливается.
В ночь на 28 октября жильцов разбудил страшный шум.
– Тут по соседству завод, фуры грохочут постоянно, мы привыкли. Но в эту ночь такой тарарам поднялся – как землетрясение. Мы аж с кроватей подскочили, – поделился один из жильцов барака Павел Колодин. – Выскочили на улицу, а рядом с моим окном и двумя соседскими – груда кирпичей. Рухнула часть стены площадью метров 30, не меньше.
Утром жильцы вызвали участкового, прокуратуру и МЧС. Комиссия зафиксировала обвал, составила протокол и ушла.
– Эти комиссии к нам приезжают регулярно, а толку-то? У меня горы обращений во все инстанции! И чиновники, и юристы, и строители обещают разобраться, но за пять лет, что я строчу обращения, никто так и не разобрался, – пожаловалась жительница дома Зоя Хрыкина, живущая здесь 30 лет.
В День народного единства рухнула еще часть стены, отчего разбилось окно в одной из квартир.
К счастью, никто не пострадал, но в доме стало холоднее, а там и так дефицит тепла. И впереди еще зима.
Полный провал
Общежитие, которому без малого 60 лет, ни разу не ремонтировалось. Оно возводилось как временное, чтобы сезонные рабочие могли перекантоваться, потому и строилось из дешевых стройматериалов: щитовой барак обложили кирпичом. А вышло так, что многим пришлось остаться здесь надолго.
Кирпичный завод (в 1999 году предприятие стало называться ОАО «Комбинат строительных материалов "Верхнехавский"») в середине нулевых разорился и закрылся. На баланс проблемное здание постройки середины прошлого века взять никто не захотел – соответственно, никто за него не отвечает. При этом счета за «коммуналку» приходят исправно.
Воды и туалетов в этих стенах отродясь не было. Отопление отрубили в конце 1990-х – содержать котельную предприятию стало накладно. Люди «вооружились» тепловыми пушками и обогревателями.
Все, кто мог, давно выселились – остались те, кому деваться некуда. Таких восемь человек.
В темном промозглом коридоре на полу – паласы.
Эта «роскошь» вынужденная: чтобы закрыть щели, такие глубокие, что как-то одна из местных жительниц ухнула туда по пояс. Чудом ноги не сломала, но синяки не сходили месяц.
Еще одна вынужденная роскошь – коты-красавцы: Яша, Бусинка и Барсик. Они борются с крысами.
– Пока были живы мужики, они хоть как-то латали это безобразие: прибивали дощечки, ремонтировали проводку, что-то чинили. А как они ушли один за другим, так и покатилось у нас все под откос. Все рушится, отваливается, гниет, проводка искрит, уже и пожары случались, – посетовала Зоя Хрыкина.
Она жила здесь с мужем и сыном. Муж умер, а сын уехал. Женщина вместе с другими жильцами заваливает разных чиновников жалобами, добивается, чтобы сельская администрация взяла дом на баланс, признала его аварийным и людей расселили.
«На бобах»
Люди оказались в этих стенах по разным причинам.
Двадцатидвухлетний Павел Колодин в квартирке площадью 27 кв. м – с рождения. Сейчас ютятся тут вдвоем с матерью. Пока не умер отец, жили втроем. За парнем числится еще одна комната, но та часть барака давно нежилая.
Татьяна Символокова поселилась здесь 25-летней девчонкой, теперь уже бабушка – 61 год. Она 17 лет трудилась мастером на кирпичном заводе, муж был там же экскаваторщиком. На пенсии женщина продолжает работать – разносит почту.
С 1987 года семья с двумя детьми стояла в очереди на улучшение жилищных условий, но именно на ней очередь заглохла. Муж умер в 2009 году, дочь вышла замуж, сын тоже уехал, но, став инвалидом после аварии, вернулся к матери. Теперь они живут вдвоем и уже не очень надеются на какие-то перемены.
Николай Курьянов снимает здесь комнату после развода. Зимой, по его словам, за «коммуналку» платит 4 тыс. рублей:
– Хотя за что платить? Ни воды, ни отопления, только свет – и то вся проводка гнилая, того и гляди пожар.
А 56-летняя Валентина Лунева в 2020 году отметит круглую дату – десять лет жизни в этом доме. Она 37 лет проработала на элеваторе, второй год на пенсии.
– Разошлась с мужем и осталась на бобах. На что хватило денег, то и купила. Мне бывшие хозяева пять лет оформляли «зеленку», чтобы я смогла здесь прописаться. У меня есть официальный документ купли-продажи, – призналась Валентина Лунева.
Жильцы утверждают, что семь здешних квартир приватизированы.
«Угрозы жизни не выявлено»
В департаменте жилищно-коммунального хозяйства и энергетики Воронежской области журналистам РИА «Воронеж» сообщили, что дом находился на балансе ОАО «КСМ "Верхнехавский"», которое было ликвидировано в 2007 году, после чего «в муниципальную собственность не передавался». Расселение дома возможно «в случае его признания непригодным для проживания», а это исключительная компетенция «межведомственной комиссии, созданной органом местного самоуправления».
Заседание такой комиссии прошло в марте 2018 года, в результате него «жильцам было отказано в рассмотрении данного вопроса в связи с тем, что у заявителей отсутствовали правоустанавливающие документы на помещения (договор социального найма либо свидетельство о праве собственности)». Комиссия сочла, что необходимо заключение специализированной организации, которая бы провела обследование дома, чтобы оценить его пригодность для проживания. Но «до настоящего времени собственниками помещений не представлено соответствующее заключение специализированной организации».
Кроме того, как сообщили в департаменте, в документах на дом выявили кадастровую ошибку: «Площадь дома, подтвержденная документально, составляет 26,9 кв. м, тогда как фактическая его площадь составляет более 400 кв. м».
Управление Росреестра по Воронежской области отказалось внести поправки «по не подтвержденным документально площадям данного жилого дома». То есть жильцам нужно самим идти в суд и исправлять эту ошибку. В этом им, как следует из сообщения областного департамента ЖКХ, готова содействовать администрация Верхнехавского сельского поселения. Ее сотрудники подготовили «проекты исковых требований и необходимый пакет документов», но жильцы до сих пор «не предприняли действия по обращению в судебные органы».
По поводу обрушения кирпичной кладки стены 28 октября в департаменте отметили, что на место выезжали работники районной и сельской администрации и аварийная служба и «угрозы жизни и здоровью граждан, фактически проживающих в отдельных помещениях указанного дома, не выявлено». При этом администрация Верхнехавского сельского поселения «осуществляет мероприятия для проведения ремонтно-восстановительных работ по укреплению фасадной части дома».
В департаменте имущественных и земельных отношений региона подтвердили, что дом «в реестре государственного имущества Воронежской области не значится». И поэтому «совершать в отношении указанного помещения какие-либо действия департамент не правомочен». Да и жильцы «по вопросу признания их нуждающимися в жилых помещениях в администрацию Верхнехавского сельского поселения не обращались, на учете не состоят».
Попытка журналистов пообщаться с местными чиновниками оказалась неудачной: с корреспондентами либо не имели возможности, либо отказывались общаться о «бараке» на Железнодорожной.
– Да нет у поселения ресурсов, чтоб помочь людям! – заметила одна из сотрудниц сельской администрации.
Остается надеяться, что все же появятся.
){kind=link}