В Воронеже продолжается осенний этап фестиваля уличного искусства «ЗДЕСЬ». На прошлой неделе завершил свою работу художник Андрей Оленев из Нижнего Новгорода – на стене дома по улице Свободы появился его кладоискатель. А в эти выходные в Воронеже работал еще один нижегородец – граффити-райтер Александр Шиманов, более известный как Стэн (Stan), — один из самых известных российских райтеров. Стэн издает и редактирует российский граффити-каталог Urban Roots, который на сегодняшний день является самым большим в мире периодическим изданием по граффити-тематике. Помимо рисования на стенах, Александр профессионально занимается графическим дизайном, много путешествует и участвует в российских и международных граффити-фестивалях.
В Воронеже Стэну достался кирпичный забор на улице Дружинников. Изначально предполагалось, что нижегородский райтер проведет здесь для воронежцев мастер-класс, но в итоге мастер-класс трансформировался в общую работу.
– Меня сюда пригласили, чтобы провести мастер-класс, но когда я посмотрел на людей, которые на него пришли, я был приятно удивлен: мне этим ребятам рассказать нечего. Я вижу, как они общаются, как они представляют то, что собираются рисовать – эти ребята хороши. Вообще в Воронеже по сравнению с другими городами самое большое количество хорошо рисующих райтеров. Если не брать в расчет Москву и Питер, то обычно на большой город найдется не больше двух хороших райтеров. В Воронеже я такими могу назвать человек 7-8. У меня в Нижнем столько не наберется.
В результате над оформлением стены трудилась целая группа авторов. Новичкам доверили красить забор, «старички» – Speak, Cayno, Stan, Lik, un2one, Бунт и Remo – наносили на мятный фон абстрактные рисунки с общей темой и композицией. Стэн руководил работой как арт-директор и время от времени корректировал идеи соавторов.
– Здесь я не могу сделать общий эскиз, потому что художники разные, но тут есть общая композиция, которая подчиняется тем же правилам традиционного искусства, общая пластика, – пояснил Стэн. – Мы не можем выбирать все, как хотим – здесь мы плясали от цвета фона и от краски, которую нам предоставили организаторы фестиваля.
Я для себя определяю граффити как настенную татуировку. Даже если разные мастера набивают тату одному человеку, они все равно смотрят, чтобы рисунки, линии гармонировали между собой и гармонировали с человеком. И там тоже есть свои стереотипы, там, к примеру, кресты, купола, лилии. В граффити это в первую очередь шрифты, которые каждый дополняет кто чем может.
Фото: paintpro.su
Если смотреть с точки зрения обывательской, то абстрактные рисунки на стенах не имеют особой ценности. Если говорить о субкультуре, то есть определенные признаки и каноны, по которым определяется хорошая работа. Как используются цвета, приемы, технологии. На самом деле все это подчиняется принципам классической композиции. Самый удачный результат получается, когда используются приемы классической живописи. Здесь почти все ребята с соответствующим образованием – они художники, дизайнеры, архитекторы.
Среди российских райтеров Стэн – один из тех «последних из могикан», кто все еще рисует и пропагандирует классическое граффити.
– Я один из немногих, кто до сих пор рисует классическое граффити в том виде, в котором оно начало развиваться в Европе. Я не могу сказать, что это супер, что это самый правильный жанр, но мне это нравится. Это как рыбалка с удочкой: сколько бы других способов ни изобрели за столетия, например, удить неводом, удить спиннингом, по-прежнему есть люди, которым нравится рыбалка с удочкой именно в том виде, в котором она появилась когда-то. Вот я рыбак с удочкой.
– У нас общество сильно изменило субкультуру, – считает Александр. – Все упирается в деньги. Запрос общества сформировал из граффити паблик-арт в том виде, в котором он существовал в советские годы, тогда это называлось «монументальная живопись», то, чем занимались художники-оформители. Возникло явление, которое я называю пост-граффити – когда под влиянием современного искусства с помощью инструментов граффити создаются живописные работы. При этом стадия классического граффити у нас не прошла по-нормальному, мы из нее не выросли, просто после 2-3 лет развития произошел излом и классическое граффити перескочило на новую стадию: художники стали рисовать не абстракции, а конкретные прикладные вещи, понятные образы: зайчиков, девочек, цветочки… Я не могу сказать, что это плохо, наверное, где-то это даже более полезно, потому что это то, что понятнее обществу, но я такой стиль не люблю.
– Я пытаюсь пропагандировать классическое граффити. Издаю граффити-журнал, веду сайт. Сайт у нас один из крупнейших в России, а журнал – самый большой в мире. Я по основной специальности графический дизайнер, но граффити тоже не бросаю. Меня это стимулирует творчески – благодаря граффити я много езжу по разным городам и странам, это вдохновляет.
В Воронеже уличные художники снова столкнулись с бюрократическими сложностями. Полицию на этот раз не вызывали, как это было с Petro, которому пришлось объяснять в полиции, что он не сатана, или с Андреем Оленевым, которому ГИБДД не давало работать с автовышки, но стену, которую планировалось расписывать изначально, согласовать с управляющей компанией не удалось. В последний момент художник обнаружил, что придется рисовать не на идеальной для граффити гладкой стене, а на кирпичной.
– В Европе, конечно, условия для художников лучше, – говорит художник. – Больше материальных возможностей, люди получают возможность зарабатывать на уличном искусстве. Не думаю, что у нас так когда-нибудь будет. Но я думаю, нам и не надо такого. Мы все равно живем в другой стране. Граффити – это своеобразный инфантилизм. Если до 30 лет ты делал что хочешь и рисовал на стенах и заборах, то почему бы в 30 не задуматься о чем-то другом.
