Комплекс строений на улице Кольцовской, 40, знаком каждому воронежцу. Сейчас здесь находится Воронежская кондитерская фабрика, а в конце XIX века тут отливали колокол для собора Воскресения Христова в Санкт-Петербурге. О том, какие еще тайны хранит «кондитерка», – в материале РИА «Воронеж».
На улице Лесных Дворов
Территория вдоль Плехановской, от улицы Кольцовской до Заставы, раньше называлась Ямской слободой и была окраиной Воронежа. Улицы тоже носили другие названия. Например, Кольцовская тогда была улицей Лесных Дворов, на ней располагались дровяные склады. А часть современной улицы Карла Маркса, находящаяся рядом с «кондитеркой», называлась Большой Садовой.
В конце XVIII – начале XIX века здесь практически ничего не было. Рядом с улицей Лесных Дворов проходили оборонительные вал и ров – это и была граница Воронежа. За валом изредка можно было встретить маленькие деревянные частные домишки ямщиков.
По адресу улица Кольцовская, 40, расположены два старинных здания. Одно построено в 1814-м Степаном Самофаловым, другое – в 1903–1904 годах Иосифом Берлином. Но среди краеведов нет единого мнения, какое из них старше. В одних источниках говорится, что сначала было построено угловое, находящееся на пересечении Кольцовской и Карла Маркса.
В других утверждают, что, наоборот, старше то, что расположено дальше по Кольцовской в сторону Плехановской (сейчас в нем находится кондитерский магазин).
От первоначального облика углового здания сегодня осталось немногое – повлияли Великая Отечественная война и послевоенные перестройки. Окна в здании сейчас современные. Раньше оконные проемы были полукруглые, такие сохранились в верхней части здания.
На здании есть отделяющая первый этаж от второго линия, некоторые краеведы считают, что она означает, что постройка изначально была одноэтажной. С одними строениями это действительно было так, другие же с самого начала были с такими украшениями.
– Архитекторы такой разделительный рисунок называют «шишечки», и такие же «шишечки» есть и на гостинице Самофалова (проспект Революции, 44). Карнизная линия второго этажа будто укрепленная, но на самом деле она украшена согласно моде того времени. Угловые кирпичики рустованные, – рассказала краевед Елена Устинова.
В угловом строении есть узенькая ажурная винтовая лестница (подобная есть и в здании ликеро-водочного завода на Кольцовской, 24). Сейчас там находится один из цехов фабрики, и фотографировать лестницу нельзя.
Колокольный звон
Первым владельцем колокольного завода был Степан Самофалов. Именно он впервые в Воронеже решил делать колокола, до этого такие предприятия были только в Москве. В 1814 году построили первый завод, а в 1827-м в другой части города возвели второй.
Вообще литье колоколов было очень хлопотным производством. Но предприимчивый воронежский купец не испугался трудностей и не прогадал. Заводы Самофалова в год производили 1,2 тыс. пудов (один пуд – чуть больше 16 кг. – Прим. РИА «Воронеж») колокольного литья на сумму 20 тыс. 400 рублей серебром.
– Медь и олово покупали в Москве и на нижегородской ярмарке, а вот кирпич, глину, дрова, воск, сало, смолу – на воронежских базарах. Рецепт изготовления колоколов был стандартный для того времени: 78% чистой меди и 22% олова. Когда медь полностью расплавлялась, за пять-десять минут до отливки добавляли олово, для этого нужно было иметь нюх (как тогда говорили, чуйку), чтобы налить именно столько, сколько нужно, и не перелить. Позже стали еще использовать в изготовлении чугунный лом, – рассказала Елена Устинова.
Почти до конца XIX века завод Самофалова работал с маленькой «доминкой» и с двумя кирпичными печами на конской тяге. Лошадь приводила в движение два больших раздувательных меха и машину для обтачивания колоколов.
– Известно, что литьем колоколов занимались один мастер и шесть рабочих, а на обтачке были задействованы один мастер и пять рабочих. Вот так скромно начиналось металлургическое предприятие Воронежа, – рассказала краевед.
Самой крупной работой этого завода стал гигантский колокол для храма Воскресения Христова (Спаса на Крови), отправленный в Петербург в 1883 году. Вес изделия был 33 пуда.
Сложный XX век
Колокольный завод закрылся к началу XX века, а в 1902 году землю, здание и территорию рядом с ним под винокуренно-дрожжевое производство купил купец из белорусского Витебска Иосиф Берлин. В 1904–1905 годах появляются первые пристройки, проекты которых разрабатывал воронежский губернский архитектор Александр Кюи. Он является также автором памятников Петру I и Алексею Кольцову.
В начале XX века были открыты корпуса Ново-Берлинского дрожжевого завода, получившего свое название в честь основателя. На нем работали 45 человек. Работу предприятия завершили Первая мировая война и Октябрьская революция. В итоге Ново-Берлинский дрожжевой завод был национализирован большевиками.
История Воронежской кондитерской фабрики в зданиях, где ранее были колокольный и дрожжевой заводы, началась с первой половины 1930-х годов. Тогда появились новые корпуса. В годы Великой Отечественной войны строения были разрушены, их потом восстанавливали работники фабрики.
Знаменитые «Воронежские» конфеты появились в 1959 году, а «Песни Кольцова» – в 1961-м. В 1963 году начали выпускать конфеты «К звездам».
– Конфеты «К звездам» имели оригинальную рецептуру. При их изготовлении использовались четыре вида ликера, горький шоколад, четыре вида орехов (миндаль, кешью, фундук и грецкий), молоко сгущенное, масло сливочное, ванилин. Себестоимость была огромной. Цена росла, а спрос падал, поэтому их сняли с производства, – рассказал специалист экспозиционно-выставочной деятельности кондитерской фабрики Анатолий Тамилин.
Кстати, в 1960-х годах связь между цехами фабрики поддерживалась по телефону, который работает до сих пор. Правда, используется как забава для посетителей «кондитерки».
Герой Островского
На этом можно было бы и закончить наш материал. Но нельзя не рассказать о правнуке человека, которого мы упомянули в статье.
Имя Дмитрия Самофалова прочно вошло в историю воронежского купечества. Он был богатейшим жителем города. Огромный дом на Большой Дворянской (проспект Революции, 56) Самофалов выкупил у сестры Алексея Кольцова и перестроил его. Причем купцу принадлежало не только это здание, но и целый квартал.
– Дмитрий Самофалов был типичным героем пьес Александра Островского. Прижимистый скряга. Его называли мироедом, душегубом, он был невероятно жадный. Занимался благотворительностью, но больше 1 тыс. рублей не давал, при этом считался самым главным миллионщиком второй половины XIX века. В Воронеже было много купцов-благотворителей, но этот был особо скуп, – пояснила Елена Устинова.
Помимо колокольного завода Дмитрий Самофалов владел паровой мельницей, имел не один доходный дом и занимался ростовщичеством. Кроме того, он был членом городской управы. И при этом всегда был самым ярым консерватором и выступал против каких-то нововведений, а также против каких-либо пожертвований.
– Он не хотел выделять деньги на санитарную очистку города. А это была больная тема того времени. В городе было много лошадей, а следовательно, и нечистот, которые тянули за собой инфекционные заболевания. Дмитрий Самофалов выступал также против строительства учебных заведений. Он считал, что нужно быть экономным, – пояснила Елена Устинова.
За такую жизненную позицию Дмитрия Самофалова заточили в 1917 году уже дряхлым стариком в подвалы Самофаловской гостиницы. Где и в каком году он закончил свой земной путь, неизвестно. В источниках говорится, что родился он в 1846-м, а умер после 1918-го.
){kind=link}