Бюджет Воронежской области пока находится в стадии обсуждения, на публичные слушания еще не выносился. Однако его параметры и основные положения уже есть, о них публично сообщал воронежский губернатор. Поэтому пришла пора поговорить о тенденциях бюджетного процесса, об общем состоянии экономики эпохи спецоперации и объявленной нам экономической войны. Особенности этого трудного времени пусть и не совсем прямо, но проявляются и в разработке законов о формировании региональных бюджетов.
Общие тенденции
В финансово-экономическом смысле катастрофы из-за резкого разрыва отношений с Западом не случилось. Более того, несмотря на массу проблем, «узких мест» и совсем уже «горячих точек» в организации экономической жизни, стране удалось выбраться из вечного «понижательного тренда». О многом говорит уже сам факт того, что за счет стимулирования внутренней экономической активности стране удалось снизить показатели инфляции по сравнению с мартом в годовом выражении в разы.
– Уже сейчас мы видим, что регионы располагают достаточным количеством ресурсов, чтобы сформировать «подушку безопасности» на следующий год. Например, до 700 миллиардов рублей могут составить дополнительные доходы сверх ранее принятых законов, также на счетах есть остатки – порядка 3,8 триллионов рублей, – отмечают в руководстве Министерства финансов.
Показательно и то, что в нормальном состоянии региональных бюджетов в целом не сомневаются и в «верхах» российских экономических властей. «Уже сейчас мы видим, что регионы располагают достаточным количеством ресурсов, чтобы сформировать «подушку безопасности» на следующий год. Например, до 700 миллиардов рублей могут составить дополнительные доходы сверх ранее принятых законов, также на счетах есть остатки – порядка 3,8 триллионов рублей», – отмечают в руководстве Министерства финансов. Причем, по сведениям Минфина, «динамика собственных доходов региональных бюджетов составляет порядка 120% к уровню прошлого года».
Понятно, говорить о том, что все без проблем, нельзя. Нет, о покое в экономике нам придется теперь забыть лет на десять. Общая острота кризисного момента, напротив, требует от нас – и в бюджетной сфере, в промышленности, производстве, развитии транспортной системы и энергетике, в других отраслях – стремительного развития. Обеспечения всеми возможными силами и средствами непрерывного экономического роста. Только так мы можем преодолеть брошенный нам вызов. Только так – непрерывно развиваясь – мы сможем выжить, не уступить ни в качестве жизни, ни в качестве труда.
Как показала практика, резкое увеличение денежного предложения, которое обеспечило российское правительство во главе с Михаилом Мишустиным, позволило не только остановить инфляцию, рост цен, но и запустить на потребительском рынке «отрицательную инфляцию». Все лето экономика накачивалась деньгами, а цены, а точнее суммарный индекс цен производителей и продавцов, шли в минус. В итоге тот шоковый, чуть ли не 100-процентный рост цен в марте, сменился 12% инфляции в годовом измерении. Замечу, меньшей официальной инфляции, чем в большинстве европейских стран. Более того, даже в этих 12 процентах доля того самого «мартовского ценового шока» составляет как минимум половину.
Бюджет будущего года по своим доходам оказывается даже выше, чем планировалось: 161 миллиард рублей вместо запланированных год назад на 2023 год 154 миллиардов рублей.
Как утверждают российские ученые-экономисты в научных статьях о современном состоянии денежного рынка России, из 60 триллионов рублей, находившихся суммарно в обращении накануне СВО, наш Центробанк «произвел» только 20 триллионов. Остальные 40 триллионов с помощью различных специальных финансовых инструментов генерировали коммерческие банки. Причем из 20 «центробанковских» триллионов порядка 12 триллионов приходилось на наличку. То есть в реальности безналичные государственные, «центробанковские» деньги составляли лишь пятую часть суммарного денежного агрегата безналичных денег в России. Именно эта прежняя «скромность» Банка России в наступившие трудные времена и стала важнейшим источником поддержания экономической стабильности в России в условиях экономической войны, объявленной нам.
По сравнению с подавляющим большинством субъектов федерации у Воронежской области практически нет хоть сколько-нибудь критичного государственного долга.
Рост денежного агрегата за год на 10 триллионов рублей, до 70 триллионов рублей, обеспеченный, вероятнее всего, государственной и политической волей, абсолютно однозначно сопровождался резким снижением инфляции. Происшедшее фактическое удвоение денежного государственного предложения, с 8 до 20 триллионов безналичных рублей, позволило добиться действительно многого.
Именно оно, по всей видимости, обеспечило и более-менее твердое сохранение уровня реальных доходов населения – то есть таких, что считаются с учетом роста цен за тот или иной период (падение не превысило полутора процентов. И это в условиях экономической блокады). Вполне закономерно расширение денежного предложения обеспечило стабильность в деятельности наших предприятий. Более того, в условиях жесточайшего кризиса произошел резкий рост собственных доходов областных, краевых, республиканских бюджетов. Что, в свою очередь, прямо указывает и на рост доходов российских предприятий.
Да, это только одна из версий устойчивости нашей экономики и наших государственных финансов под тяжелейшим ударом. Но ничем другим, кроме действительно происшедшего расширения денежного предложения, объяснить этот непреложный факт невозможно. Даже привычная женская стратегия Банка России – «заморозить» все вокруг (как это было с учетной ставкой и запретом трансграничного движение капиталов весной) – могла все-таки только прочно остановить падение. Но ни при каких условиях не обеспечило бы развития. А ведь сохранение нынешней экономической стабильности – это как раз прямое следствие того, что нам пришлось «бежать изо всех сил, чтобы просто остаться на месте».
Как показала реальная российская практика этого года, расширение денежного предложения и рост доходов останавливают рост цен и пропорционально снижают общую инфляцию, тормозят обесценивание рубля, снижение покупательной способности наших зарплат. Возможно, это не всемирный закон и так может работать только российская экономика, но тем не менее это совершенно очевидный факт, уже подтвержденный параметрами тех же бюджетов областей Центрального Черноземья на следующий год.
Самый значительный удельный вес в расходах областного бюджета сохранят за собой образование, социальная политика и здравоохранение.
Они – черноземные бюджеты – по своему содержанию, источникам своих доходов и своим расходам очень похожи. Что понятно – и климатическо-географическое, и ресурсное обеспечение черноземных регионов, и структура экономики весьма и весьма схожи. Да и в целом формировался наш макрорегион в одном ключе более века, практически всю историю промышленной революции в России. Поэтому, взглянув на один черноземный региональный бюджет, можно получить более внятное представление и об остальных.
Социальные обязательства
Что важно для нас конкретно по воронежскому областному бюджету на следующий год? А то, что бюджет будущего года по своим доходам и расходам оказывается даже выше, чем планировалось осенью прошлого года, когда никакими современными угрозами еще даже не пахло. Больше по доходам ненамного, 161 миллиард рублей вместо запланированных год назад на 2023 год 154 миллиардов рублей. С учетом того, что область теряет фактически все доходы от экспорта наших товаров (по большей части химических и продовольственных) на внешние рынки – а значит, и прежние налоги экспортно-ориентированных воронежских организаций на прибыль, другие сборы с них, – то это – серьезное достижение.
Причем его ценность становится особенно высока, если учесть, что доходов в реальности может оказаться еще больше – та самая федеральная политика расширения денежного предложения вполне способна дать региону еще с десяток-другой миллиардов «из центра», на реализацию у нас множества специальных общенациональных проектов и программ.
Нет сомнений и в том, что, как и в соседних с нами областях, «в сложившейся ситуации основными ориентирами и приоритетами бюджетной политики на ближайшую трехлетку будут являться: ответственная и сбалансированная бюджетная политика в условиях существенной неопределенности и узких горизонтов планирования доходов бюджета, концентрация финансовых ресурсов на достижении целей и результатов региональных и национальных проектов и гарантированное исполнение принятых социальных обязательств». Как подчеркивают буквально в каждом региональном департаменте финансов каждой черноземной области, «расходная часть бюджета с учетом прогноза по доходам формировалась исходя из реальных возможностей».
В приоритетных расходах учтены расходы на завершение строительства и капитального ремонта объектов социально-культурной сферы, общественной инфраструктуры, на софинансирование федеральных программ.
В нашей области структуру расходных обязательств формируют в первую очередь расходы, которые необходимо оплачивать обязательно и постоянно. Так называемые нормативно-обусловленные. А также группа приоритетных расходов.
Нормативно-обусловленные расходы – это фонд оплаты труда работников бюджетной сферы, социальные выплаты, софинасирование мероприятий национальных проектов, обязательное финансирование дорожного фонда. В приоритетных же расходах учтены расходы на завершение строительства и капитального ремонта объектов социально-культурной сферы, общественной инфраструктуры, на софинансирование федеральных программ.
Размеры социальных выплат населению увеличены на ожидаемый уровень инфляции 2022 года – на 12,4% (вместо ранее планируемых 5,5%). Сохранятся в следующем году и все меры поддержки. В том числе продолжатся выплаты 200 тысяч рублей женщинам до 28 лет при рождении второго ребенка, компенсация взамен предоставления земельного участка многодетным семьям и другие меры поддержки семей с детьми.
Так как сейчас, по словам наших бюджетных стратегов, специалистов депфина, горизонт бюджетного планирования все-таки заметно сужен, при разработке бюджета профессионалы исходят из нескольких базовых, фундаментальных принципов – принципа эффективности, принципа рациональности, принципа приоритетности расходов. Очевидно, что именно эти принципы диктуют характер расходов бюджета на 2023 год. Во-первых, его социальную направленность. Доля отраслей социальной сферы – образования, здравоохранения, соцзащита, культуры, физкультуры и спорта – и в новом году составит более половины общего объема расходов, а с учетом капитальных вложений в объекты социальной сферы превысит две трети. Самый значительный удельный вес в расходах областного бюджета сохранят за собой образование, социальная политика и здравоохранение. Как и в этом году, особое место при формировании бюджета на год следующий займут расходы на достижение национальных целей и стратегических задач, определенных указами президента России в 2018 году, при этом бюджетные ресурсы будут сконцентрированы на одиннадцати национальных проектах.
Как пояснял недавно Александр Гусев, губернатор Воронежской области, согласно сообщению РИА «Воронеж», «доходы облбюджета, несмотря на санкционное давление, не сокращаются, а имеют стабильную тенденцию к росту и в течение предстоящих трех лет планируются с ежегодным приростом». Поэтому «с 1 сентября 2022 года по решению губернатора зарплата работников областных и муниципальных учреждений увеличена на 15% к уровню прошлого года. С 1 сентября увеличен и минимальный размер оплаты труда в области, который уже превышает тот уровень минимальной зарплаты, что только установят в целом по России с 1 января 2023 года. В следующем году рост зарплат продолжится: с 1 января 2023 года планируется повысить зарплату «указных» категорий работников бюджетной сферы в среднем на 10,5%". Губернатор отметил также, что «размеры социальных выплат населению увеличены на ожидаемый уровень инфляции 2022 года – на 12,4% (вместо ранее планируемых 5,5%). Сохранятся в следующем году и все меры поддержки. В том числе продолжатся выплаты 200 тысяч рублей женщинам до 28 лет при рождении второго ребенка, компенсация взамен предоставления земельного участка многодетным семьям и другие меры поддержки семей с детьми».
Не будет сокращен и уровень инфраструктурных социальных расходов. Губернатор рассказал, что «в частности, речь идет о продолжении строительства хирургического корпуса областного клинического онкодиспансера, образовательного центра на 2860 мест и Остужевской развязки в Воронеже. Кроме того, планируется новый значимый объект с федеральным софинансированием – радиотерапевтический онкологический корпус».
Доходы облбюджета, несмотря на санкционное давление, не сокращаются, а имеют стабильную тенденцию к росту и в течение предстоящих трех лет планируются с ежегодным приростом.
Как и в прежние годы, расходы бюджета Воронежской области превысят его доходы. Ведь именно такая практика, как это ни удивительно для наших домашних доходно-расходных тактик и стратегий, обеспечивает поступательное развитие области, субъекта Российской Федерации. Самое же важное в этом вопросе то, что наша область в смысле финансирования дефицита бюджета – то есть разницы между доходами и расходами – находится в выгодном положении. По сравнению с подавляющим большинством субъектов федерации у нас практически нет хоть сколько-нибудь критичного государственного долга. Все наши долги – это обязательства по бюджетным кредитам, рассрочка по оплате нескольких миллиардов рублей (долей, надо заметить, процента от доходов бюджета), выданных нам в срок аж до 2035 года, нашей страной – Российской Федерацией. И в будущем году Воронежская область намерена не сворачивать с этого пути. Как подчеркивает губернатор, «в плановом периоде регион проведет взвешенную долговую политику. Планируется, что область будет участвовать в привлечении дешевых долгосрочных федеральных кредитов для проектов по развитию инфраструктуры».
){kind=link}