РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень региона. Журналистов интересует, останутся эти населенные пункты на карте через 10-15 лет или исчезнут вместе со своими последними жителями. Очередной выпуск спецпроекта посвящен хутору Архангельск Россошанского района, где постоянно живут около 15 человек.
Хутор, основанный в конце 18 века, несколько раз менял свое название. Первое – Батовка – было связано с фамилией здешнего помещика. Потом населенный пункт стал Архангельским, а после постановления воронежской облдумы от 13 октября 2013 года – Архангельском.
Территориально Архангельск относится к Алейниковскому сельскому поселению и отстоит от его центра – хутора Украинский – примерно на 15 км. А от села Алейниково, где расположены школа, магазин и ФАП, до него около 9 км.
Когда корреспонденты РИА «Воронеж» приехали в Архангельск, некоторые хуторяне были в отъезде. Кто-то уехал в Россошь на рынок, кто-то в магазин. На хуторе стояла тишина, изредка нарушаемая собачьим лаем. А на свежем снегу отчетливо читались следы лисиц и куниц, идущие с полей ко дворам.
В Алейниковской общеобразовательной школе работает интернат на 15 человек, где с понедельника по пятницу живет и учится одна из самых юных жительниц Архангельска – 15-летняя Ксения Скоробогатова.
– Каждый понедельник школьный автобус везет меня из дома в школу, – рассказала Ксения. – Здесь учусь и живу до пятницы, а на выходные еду домой помогать родителям по хозяйству. У нас оно немалое: коровы, свиньи, птицы. Мечтаю стать актрисой, обязательно поступлю в какой-нибудь столичный театральный вуз. Учусь хорошо, играю во всех школьных постановках, пишу стихи. Корни нашего рода – в Казахстане, родители приехали оттуда в середине 1990-х годов, я уже родилась здесь.
– Хозяйство у нас большое, – рассказала мама Ксении Акилина Васильевна, – за счет него мы и живем. На хуторе собрались почти все приезжие из бывших союзных республик. Один только дед Сашко – коренной житель.
Деду Сашко – Александру Пантелеевичу Василенко – 85 лет. Два его сына, Александр и Николай, уже давно умерли, и сейчас он живет один. От старшего у деда остались две внучки в Россоши, которые иногда проведывают старика, но почти все время он один, благо, соседи по улице Дзержинского помогают печку растопить, в доме прибраться. На заборе возле его дома наклеены вырезанные из фольги буквы и цифры: «Д 34» и «ВАП» (Василенко Александр Пантелеевич), чтобы соседи не позабыли единственного коренного хуторянина.
– Моя бабка Наталья Никитична, с которой мы прожили 57 лет, умерла еще в 2006 году, – рассказал хозяин, – потом сошелся я с другой, Дуней. Пять лет с ней прожили, только она в 2013 году тоже померла. Теперь один доживаю. У меня три курочки и петух в хозяйстве да две собачки – вот и вся моя семья. Как жизнь свою вспомню – плакать хочется. Мать моя умерла с голоду, когда мне было три месяца, бабка чуть ли не своей грудью выкормила. Отца никогда не видел. Всю жизнь механизатором в колхозе проработал. А сейчас кому я нужен такой!
Годы войны и оккупации дед Сашко помнит хорошо. На хуторе тогда стояли итальянцы и немцы.
Семья Питкао приехала в эти места из Киргизии в 1992 году. Сейчас 53-летний Олег живет здесь вдвоем с сыном Ростиславом. Супруга Майя недавно умерла.
Олег – водитель-дальнобойщик, на новом месте он долго мыкался в поисках работы, поначалу собирал и сдавал металл по всей округе, искал в земле старинные монеты и продавал их в Россоши коллекционерам, подрабатывал трактористом у фермера. Зимой он ведет свое хозяйство, а летом перебивается сезонными заработками у соседских фермеров. Стабильной работы нет, отец с сыном живут на те деньги, которые Ростислав привозит из Москвы, где работает вахтовым методом.
– Моя мать и родственники давно живут в Германии, все зовут переехать к себе, – говорит Олег, – но куда мне в такие годы срываться с насиженного места! Мы в свое время еще в Киргизии думали о возможном переезде туда, но тогда жена была против, а теперь – кому я там нужен? Лучше уж тут в тишине и покое жить буду. Конечно, плохо, что работы никакой нет в округе, но сейчас потеплеет, может быть, хоть на время найду заработок, связанный с техникой.
Родной брат Олега, 47-летний Владимир Ульяшов, сейчас работает трактористом у фермера, поэтому всегда старается держаться поближе к своему кормильцу – трактору «Беларус», который стоит у въезда на хутор.
Владимир тоже приехал сюда из Киргизии, но на год позже Олега. В Средней Азии у него осталась взрослая дочь от первого брака, а здесь он обзавелся новой семьей. У Ульяшовых трое детей: 20-летний сын Дима работает вахтовым методом вместе с Ростиславом в Москве, восьмиклассник Никита пять дней в неделю живет и учится в школе-интернате в Алейниково, а младшая дочка Василиса появилась на свет всего 7 месяцев назад.
– До конца года мы отсюда точно уедем, – рассказал Владимир, – уже купили дом в одном из сел Россошанского района. Асфальт в Архангельске идет только до первых домов хутора, а дальше по всей улице Дзержинского весной и осенью непролазная топь. В конце зимы мы все свои легковушки из дворов выгоняем и ставим там, на асфальте, иначе не выедешь до конца мая. Ребят наших, опять же, можно было возить на школьном автобусе в Алейниково каждый день: утром – туда, в обед – домой. Но говорят, что нет бензина туда-сюда мотаться.
По словам Владимира, перспектив у его семьи в Архангельске нет никаких: ни стабильной работы, ни налаженного быта.
– Как-то раз жене плохо стало, так «скорую» час пришлось уговаривать, чтоб приехали, так и не дождались. Пришлось самому везти ее в больницу. Опять же, Василису раз в месяц надо в детскую консультацию в Россошь возить. Конечно, можно было бы в Германию переехать, но мы же по менталитету советские люди, трудно там будет, – считает хозяин.
Александр и Любовь Матвеевы – пенсионеры. Их домик стоит в самом конце Архангельска, они переехали сюда из Узбекистана в 1993 году.
– У нас свое хозяйство – коровы и свиньи, – рассказала хозяйка. – Наши дети живут в Россошанском районе, вот внучку Аделину привезли к нам на побывку. Земля в Архангельске отменная – чистый чернозем. Палку ткни – прорастет! Здесь на хуторе целый интернационал собрался: сколько жителей бывший союзных республик съехалось!
У въезда на хутор нет указателя с его названием, зато стоит новенький дорожный знак, обозначающий начало вроде бы безымянного населенного пункта. Хуторяне уверены, что лет через 10-15 он уже не понадобится: молодежь разъедется, а тех, кто постарше, не останется вообще.
){kind=link}