Новичок «Факела» Игорь Лебеденко: «Воронежу не место во второй лиге»

Контракт нападающего Игоря Лебеденко с «Факелом» рассчитан до конца сезона-17/18. В этом футболист признался корреспонденту РИА «Воронеж» в четверг, 1 марта. В интервью игрок рассказал, почему решился на переход в «Факел», вспомнил свои предыдущие визиты в Воронеж и признался, что до сих пор испытывает удовольствие даже от матчей уровня Кубка ФНЛ.

«Контракт рассчитан всего на три месяца»

– Как появился вариант с переходом в «Факел»?

– Позвонил один агент, сказал, что есть заинтересованность во мне. Поговорил с президентом клуба, тренером, понял, что намерения у них самые серьезные. Я сразу сказал, что ответ дам, когда клуб откроет трансферное окно. Не хотелось отработать с командой сбор, а потом узнать, что заявка так и осталась закрытой. И когда вопрос решился, я приехал. Мне сказали, что исполняющий обязанности губернатора Воронежской области заинтересован в том, чтобы «Факел» остался в ФНЛ. Надеюсь, что финансовые проблемы клуба разрешатся. Потому что любую задачу легче решать, когда футболисты думают только об игре. У меня уже был опыт игры за клуб, в котором были финансовые проблемы, – это «Ростов». А руководство «Факела» пообещало сделать все, чтобы мы могли думать только о футболе, о сохранении прописки в ФНЛ.

– Наверняка были и другие варианты продолжения карьеры.

– Были, но это были клубы, которые базируются далеко от Москвы. ФНЛ – это и так большие расстояния, поезда, стыковочные рейсы самолетов. Я и так много лет из-за карьеры прожил вдали от семьи. А Воронеж – это четыре часа езды до Москвы. Я смогу чаще бывать дома. И контракт рассчитан всего на три месяца. Так что надо помочь команде решить задачу, а потом сядем за стол переговоров – если «Факел» останется в ФНЛ, а руководство будет во мне заинтересовано, то контракт можно будет продлить.

– Уже обсуждали свою позицию на поле с тренером «Факела»?

– Говорили об этом, но никто не знает, в каком состоянии мы подойдем к матчам, все ли будут здоровы. Последние несколько лет я играл инсайда. В «Тереке» даже опорным полузащитником был. Первые матчи покажут, где меня лучше использовать. Физическую форму я наберу быстро – никогда это для меня проблемой не было. Главное – чтобы после первого матча у нас было хорошее настроение. Так часто бывает: как начнешь сезон – так оно и покатится дальше.

– С чем у вас ассоциируется Воронеж?

– Все знают, что это футбольный город. Сразу вспоминаешь, что в начале нулевых команда играла в Высшей лиге, что на каждом матче был полный стадион. И что даже потом, когда клуб опустился до второго дивизиона, на матчи ходило по 15 тыс. человек. В Воронеже я играл дважды. В 2001 году я приехал сюда с дублем «Торпедо». Играли на стадионе с одной трибуной – он называется «Буран», да? Мы выиграли 1:0, я забил гол, а потом получил удаление за неприличный жест, который адресовал судье. Четыре или пять матчей дисквалификации получил. Еще помню кубковый матч за «Терек», в котором я забил. Мы играли основным составом в полную силу – в «Тереке» всегда ставили задачу попытаться зацепиться за еврокубки через Кубок России. Но было очень тяжело – моментами «Факел» прилично нас прижимал, не раз мог забивать. Еще несколько раз приезжал в гости к Саше Черкесу, мы вместе играли в «Ростове». Мне кажется, Воронежу не место во второй лиге. Здесь есть все, чтобы решать более серьезные задачи.

– Вы, видимо, еще не успели оценить клубную базу.

– Да ладно, я и похуже видал. У «Ростова», клуба Премьер-лиги, база примерно такая же. Да, мы перед матчем со «Спартаком-2» тренировались в манеже. Да, он не полноразмерный. Но от того, что мы пожалуемся на это обстоятельство, лучше не станет. Надо выжимать максимум из того, что есть. Манеж лучше, чем тренировка на снегу. И вообще безденежье – это всегда повод обратиться к каким-то внутренним ресурсам. Когда у клубов РФПЛ были огромные бюджеты, говорили, что молодых русских игроков просто нет. То есть условия у молодежи улучшались, а игроков становилось все меньше – помните, сколько футболистов открыла моя школа ФШМ? А как много ребят вышло из спартаковской школы. Причем мое поколение тренировалось на таких полях, которые огородами назвать можно. Я в 18 лет приехал на сбор «Торпедо» на Кипре и просто ошалел – это был идеальный ковер, а не поле. Я бы мог на нем три раза в день тренироваться в кайф. А сейчас такими полями ребят из московских спортшкол уже и не удивишь, они принимают это как должное.

– Так куда же девались молодые игроки?

– Никуда не девались, им просто не давали шанса. Сейчас перестали вбухивать деньги в легионеров – и мы видим, что талантливые ребята откуда-то появились. То есть можно было и раньше работать над переводом парней из юношеского футбола во взрослый. Но были деньги, и никому это было не надо. Мы так несколько поколений хороших игроков потеряли.

– Вы раньше не боролись за выживание?

– Да, как-то так складывалось, что всегда перед моими командами стояли другие задачи. Помню, как мой «Сатурн» финишировал в РФПЛ на 11 месте, для меня это была трагедия. Знаете, в топ-клубах коллективы немного другие. Там всегда команда делится на группы. Легионеры держатся отдельно, русские дружат кучками. А команды из нижней половины таблицы всегда более дружные, сплоченные. Но какой коллектив в «Факеле», пока не могу сказать, я здесь слишком мало времени провел.

– Вы сказали, что продолжаете карьеру из-за желания играть в футбол. Что это – нечто профессиональное, или вы кайфуете от игры – как в детстве, когда кроме мяча и ворот тебе больше ничего не нужно?

– И то, и другое. Во-первых, я даже от матчей за «Факел» на Кубке ФНЛ, которые мы проводили под нагрузками, получил удовольствие. Во-вторых, когда занимаешься футболом с шести лет, это целая жизнь – она очень тяжело отпускает. Я думал о том, чтобы уже никуда не ехать и завязать. Но я чувствую и силы, и желание. И когда подвернулся «Арарат», я подумал: «Да ну, это как-то стремно». А потом понял, что это Москва, полноценная семейная жизнь, и в то же время интересная задача – за два года выход из второго дивизиона в Премьер-лигу. Так быстро никто не поднимался, даже «Краснодар»! И я согласился. Но в то же время понимаю, что я мог бы и в Премьер-лиге еще поиграть. Команде второй восьмерки я бы пригодился. Но у нас в России есть такое мышление, что если ты полгода провел во второй лиге – твоя следующая команда будет воспринимать тебя как игрока второй лиги, и все. Исключение – когда тренер хорошо тебя знает и уверен, что ты его команде поможешь. Мне Григорян признался, что не взял меня в «Анжи», потому что не знал меня лично и решил подписывать голодных до успеха ребят, которые раньше никогда не получали шанса на уровне РФПЛ.

«Я по-прежнему наслаждаюсь игрой»

– А когда переходили в «Арарат», не было ощущения, что этот проект сильно напоминает что-то из области шоу-бизнеса?

– Да у меня такие же мысли были. Есть клубы, у которых есть история, болельщики. А тут все было с чистого листа. Мы все понимали, что это может рухнуть в любой момент. Но для опытных людей это был привлекательный вариант. Ведь руководство клуба говорило о том, что хочет создавать собственную школу. И футболист, которому уже за 30, думал: «Отличный вариант, после завершения карьеры можно стать тренером клубной школы!». Но получилось так, как получилось. Пришел новый тренерский штаб из любительской лиги, решил провести революции в футболе. Обидно, что мы создали отрыв в 13 очков, а потом нам сказали, что дальше справятся без нас. При этом отпустили не только опытных игроков, но и молодых, перспективных. Владимир Сугробов – талантливый вратарь, он мог расти вместе с проектом. Но он уже в «Анжи». И никто не знает, что дальше будет с «Араратом». Там все время что-то происходит, нигде не видел столько командных собраний, сколько было в «Арарате» за полгода.

– Кто сильнее – сегодняшний «Факел» или «Арарат» с Павлюченко, Измайловым?

– Ой, я не люблю таких сравнений. Тем более что официальных матчей за «Факел» я пока ни одного не провел. А в «Арарате» отличная команда была, хороший коллектив. В ФНЛ мы бы спокойно играли, в середине таблицы шли бы, думаю.

– Как вы относитесь к такому футбольному понятию, как «доигрывать»?

– Никогда его не понимал. Доигрывать можно во дворе вечером, зная, что скоро мама позовет тебя на ужин. А что касается профессиональной карьеры – я как в 18 лет пробегал за матч 10-12 км, столько же пробегаю и сейчас. Если бы я пробегал пять-шесть километров, можно было бы сказать, что я доигрываю. И я по-прежнему наслаждаюсь игрой. Игроки, которые говорят, что футбол для них – всего лишь работа, лукавят. Для футболиста нет большего кайфа, чем игра. В Англии люди играют через два дня на третий – вот где умеют кайфовать. Я знаю футболиста, который семь лет завязывает. Каждый раз говорит, что нынешний сезон – последний. Жаловался, но играл хорошо.

– Вы сейчас оказались в одной команде с ребятами, которые раньше вас только на экране телевизора видели.

– Ой, да хватит. Меня нормально приняли, никто на меня не смотрит снизу вверх. И это правильно. У меня сын занимается футболом, его товарищ мне как-то сказал: «Знаете, а я вас себе в FIFA купил». Ну, посмеялись. Так что давайте без ажиотажа. В «Факел» все же не Месси приехал.