В центре нового выпуска спецпроекта «Легенды Воронежа» – здание Воронежского государственного театра кукол имени В.А. Вольховского на проспекте Революции, 50. Его возводили ударными темпами, в секрете от Москвы. Здание построено в духе эклектики, с вытянутыми арочными окошками, в которых многие видят влияние венецианского стиля. Но стоит обойти театр, как обнажаются отголоски сталинского ампира, с портиком и колоннами.
Дело в том, что постройка скрывает внутри себя послевоенное здание – Дом культуры работников просвещения, возведенный в 1940-х годах на фундаменте дореволюционной гимназии.
Гимназия
До войны на проспекте Революции не было привычной воронежцам площади у Театра кукол – здесь стояли жилые дома. Но бомбардировка 13 июня 1942 года разрушила их и оголила здание, которое до этого было скрыто, – бывший корпус дореволюционной Второй мужской гимназии. Как рассказала краевед и экскурсовод Елена Устинова, до революции владельцем флигеля, в котором расположилась гимназия, был богатый купец Дмитрий Самофалов – он сдавал здание в аренду городу.
В числе воспитанников гимназии был сын священника, будущий воронежский поэт, прозаик и художник Владимир Кораблинов. А в годы Первой мировой войны гимназия приютила эвакуировавшегося из Прибалтики в Воронеж литовского гимназиста, будущего революционера и поэта Юлюса Янониса.
«Жизнь кипела»
После Октябрьской революции в здании гимназии разместилась Третья советская трудовая школа. При восстановлении бывшего гимназического корпуса сохранили его стены, объем которых был надстроен. Так вырос двухэтажный корпус, где организовали Клуб студентов, позже – Дом работников просвещения, а еще позднее – Дом художественной самодеятельности профсоюзов.
– В 1950-е, в годы хрущевской оттепели, все хотели жить активной жизнью. Здесь был знаменитый ансамбль «Юность», капелла Вадима Ижогина. Жизнь кипела. Зал был забит до отказа, – вспоминает директор Театра кукол «Шут» Владимир Сафонов.
Спецоперация ради детей
История Воронежского театра кукол началась в 1925 году в стенах ВГУ. «Театр петрушек», призванный критиковать недостатки университетской жизни, основал профессор Николай Беззубцев.
В 1970-х актеры-кукольники ютились в служебных помещениях кинотеатра «Юность», спектакли проходили на сцене кинозала.
Главным режиссером был Игорь Лукин, который давно мечтал об отдельном помещении. Когда в Москве на Садовом кольце открылось здание Театра кукол имени С.В. Образцова, Игорь Лукин убедил воронежские власти в необходимости построить воронежский театр кукол. Идея понравилась первому секретарю горкома партии (фактически градоначальнику) Владимиру Анищеву.
История строительства заслуживает отдельного рассказа. В начале 1980-х в СССР действовал правительственный запрет на возведение объектов соцкультбыта. Замораживали даже уже начатые стройки. Но Воронеж пошел против Москвы – обком партии и контрольные органы решили закрыть глаза на правительственный запрет.
О выделении бюджетных денег на стройку не могло быть и речи. Секретарь горкома решил, что возводить театр для детей надо методом народной стройки, за счет предприятий города.
Строительство началось в 1982 году и продолжалось три года. Первым делом снесли самовольно возведенные гаражи. Но нашелся хозяин одного из них, который пожаловался в ЦК КПСС на Владимира Анищева, обвинив его в том, что тот нарушает постановление ЦК. Из Комитета партийного контроля в Воронеж приехал инструктор. Чтобы скрыть «следы преступления», в ночь перед приездом ревизора на стройке устроили постановку, но не театральную.
– Со всех предприятий нагнали грузовики и автомобильные краны с плитами, которыми накрыли фундамент. На счастье, к утру плиты занесло снегом. Владимир Анищев сказал контролеру из Москвы, что строить здесь никто ничего не будет – просто снесли несколько гаражей, чтобы сделать сквер и теннисный корт, – рассказал Владимир Сафонов.
Два в одном
В процессе строительства Кукольного объединили два здания – Дом профсоюзов (стоявший на фундаменте старинной гимназии) и жилой дом по соседству с ним. Жильцов, многие из которых были высокопоставленными горожанами, пришлось выселить.
– Владимир Анищев приглашал жильцов к себе и говорил: «Партбилет у тебя есть? Решение принято». Человек приходил домой, советовался с близкими и принимал правильное решение, – рассказал Владимир Сафонов.
В жилом доме расположилась техническая часть театра. Стены дома остались, но перекрытия разобрали.
Из наследия советского и частично дореволюционного прошлого в Театре кукол остались фойе на первом этаже (вход в него закрыт витражом, который выполнила Людмила Никитина) и четыре колонны. Наследие Дома профсоюзов – зрительный зал.
Справа от входа возвысился «бастион», в котором расположились внушительные помещения столярного и бутафорского цехов. Эту часть надстроили, укрепив фундамент. На заднем фасаде строители оставили портик в стиле ампир – он был на Доме профсоюзов.
Архитектор Валентин Фролов вспоминает: из-за того, что была реконструкция, отметки полов «прыгали». Поэтому архитекторам приходилось делать многочисленные ступеньки, которые связывали прежние здания и новые пристройки.
Создатели Театра кукол планировали освободить еще два здания под детское кафе и музей кукол. По балюстраде, пристроенной к дому №52, маленькие зрители должны были попадать в Музей кукол. Специально под него планировалось выкупить четыре квартиры. Но идею не осуществили – балюстрада сейчас упирается в соседний жилой дом.
Влияние средневековой Франции
Проект Театра кукол был коллективным. В его создании приняла участие группа воронежских архитекторов и художников во главе с Николаем Топоевым.
Его соавторами были архитектор Валентин Фролов, инженеры-конструкторы Владимир Щекалев, Станислав Пучков (умерший во время строительства) и художник по интерьерам и росписи Владимир Клепинин.
– Все началось с конкурса, в котором участвовало пять проектов. В проекте Николая Самуиловича Топоева была складчатая зубчатая крыша, которую сейчас можно увидеть на театре. Он вдохновлялся образцами старинных французских замков и аббатств. А вот колоннады у него не было – она из другого проекта, который разработали архитектор Станислав Гилев, художник Алексей Смирнов и я. В конце концов объединили несколько вариантов проекта, – рассказал Валентин Фролов.
По итогам конкурса Николай Топоев, Валентин Фролов и Владимир Клепинин разработали эскиз, затем – рабочий проект театра. Работать приходилось в авральном режиме.
– Вечером делали листы с чертежами, а утром несли их на стройку, чтобы строительство не затягивалось, – пояснил архитектор Валентин Фролов.
Одновременно проектировали интерьеры театра. Все – начиная с мебели, лестницы с маленькими детскими ступеньками и заканчивая светильниками и оформлением детских туалетов – было эксклюзивно.
– Типовых конструкций при строительстве театра не применяли – все делалось индивидуально. Что-то в наполнении интерьера создавали художники-керамисты, а что-то изготавливалось на заводах. Это было напряженное время, без выходных, – вспоминает Валентин Фролов.
Над светильниками и оформлением дверей в зрительный зал керамическими плитками с неповторяющимися узорами поработали художники Зоя и Николай Суворковы, Владимир Клепинин, Людмила Никитина. По задумке, убранство в театре должно было быть сказочным, с витражами и люстрами из хрусталя. Но полудрагоценный материал Воронежу был не по карману. Тогда городские власти договорились с руководством завода, выпускавшим кинескопы, и в сказочном дворце появились псевдохрустальные изделия по воронежской технологии.
Для создания зимнего сада в Воронеж из Латвии привезли знаменитые прибалтийские сосны, которые перед этим заморозили по специальной технологии. Прошло уже 34 года, а издалека кажется, что деревья живые.
– Прибалтийские мастера законсервировали сосны так, что на них до сих пор зеленые иголочки. Поначалу они были кучерявыми, но ребятишки их пообщипали, – рассказал Владимир Сафонов.
Сказочные штрихи зданию придают башенки из красного стекла. По задумке архитекторов, на третьем этаже, где расположен зимний сад, должен был постоянно гореть свет. Но идея разошлась с жизнью.
– Башенки выделяли конденсат, который начинал капать. Мокнул и потолок. Со временем в театре начала протекать крыша, и ее пришлось загерметизировать. С тех пор свет не поступает, – объяснил Валентин Фролов.
Сейчас попасть внутрь башенок невозможно – они замурованы.
Здание театра облицовано известняком, а вот для внутреннего оформления использовали мрамор. В остальном Кукольный возводили фактически из подручных материалов. Например, задуманные по проекту колонны, поддерживающие полукруглую ротонду у входа в театр, изготовили из обычных асбестовых труб, покрашенных белой краской.
Весь творческий коллектив, работавший над созданием здания театра, был удостоен Госпремии РСФСР имени Н.К. Крупской.
Перед входом
По словам Владимира Сафонова, когда новый театр и благоустроенную площадь возле него увидел Владимир Анищев, он обратил внимание на то, что асфальт здесь неуместен.
Городские власти договорились с «Павловскгранитом», и площадь замостили кусочками гранита, который держится до сих пор.
Часы, фонтан, сказочные скульптуры на полукруглой ротонде над входом в театр и во дворике создали скульпторы Иван Дикунов и Эльза Пак. При создании фигур на крыше, поддерживающих светильники, скульпторы вдохновлялись старинными настольными торшерами.
Достопримечательность театра – фонтан, который раньше украшала бронзовая Дюймовочка (работа Ивана Дикунова и Эльзы Пак). Но охотники за металлом трижды пытались ее украсть – как и ухо Бима.
С тех пор Дюймовочку, которая весит 250 кг, перенесли в театр. Сейчас она временно хранится не в самой подходящей обстановке – под служебной лестницей.
Фонтан много лет не работает: по словам Владимира Сафонова, его должен обслуживать не театр, а специалисты водоканала.
– Вода поступает туда через систему водоснабжения города. Чтобы запустить фонтан, его нужно «посадить» на техническую воду, – пояснил директор театра.
Из-за охотников за цветным металлом пострадали и другие скульптуры. Со временем во дворике с постамента исчезла золотая рыбка, покрытая тонким сусальным золотом. С тех пор старик разговаривает не с рыбкой, а с волной. Та же участь постигла позолоченную розу, которую над входом в театр держал Маленький принц.
– Охотники за цветным металлом не боятся залезать на крышу. Я попросил Максима Дикунова отреставрировать розу. Но через три месяца история повторилась уже с отреставрированным цветком, – сетует Владимир Сафонов.
Остановившиеся часы и механические игрушки
Изюминкой театра должны были стать часы – как на московском Театре кукол имени С.В. Образцова. Изначально часы должны были появиться на «крепости» перед служебным входом в театр, но в итоге их перенесли на торцевую стену жилого дома №52. На «крепости» между пилонами установили четыре колонны с тремя механическими фигурками-марионетками, которые должны были работать синхронно с часами.
– При создании марионеток мы ориентировались на лунный календарь. Каждый час куковала кукушка, а из домика «выезжала» зверушка из китайского календаря: петушок, собака, свинья, обезьянка и так далее. А в 12 часов они должны были «выходить к зрителям» одновременно – это был бы парад-алле (торжественный выход артистов на сцену цирка), – рассказал скульптор Иван Дикунов.
Автор признается: обидно, что механизм со стены сняли. Но, по словам директора Театра кукол, заводным зверушкам так и не было суждено поработать. Предполагалось, что комплекс со сказочными животными будет синхронизирован с часами. Но осуществить эту красивую идею никому не удалось. Владимир Сафонов – сам по специальности инженер-механик – подчеркивает: зверушки никогда не работали.
– Как может работать то, в чем нет механизма? Когда мы открыли створки «шкафов», то увидели, что там не было даже намека на механизм. В них поместили фигурки и закрыли дверцы. За 20 лет я так и не смог найти человека, который бы их доработал, – заверил директор театра.
Однако архитектор Валентин Фролов помнит, что на открытии Театра кукол фигурки вышли из своих домиков, но... запнулись.
– Некоторое время они стояли открытые, но потом их убрали. Пытались ремонтировать, но Анищев к тому времени уехал в Москву, и энтузиазм воронежских властей постепенно угас: основное дело – театр – было сделано. А в нюансы уже никто не вдавался.
Сами часы изготовили в НИИ связи. Но поскольку там никогда не занимались часами, сделать надежный механизм не удалось. Внутри шайбы со стрелкой сидит кукушка, которую тоже почти никто не видел, – часы поработали два-три месяца и сломались.
– Сама идея повесить часы на одну стену, а игрушки на другую была неправильной. Часы нужно было изначально делать вместе с ними. Если бы игрушки были встроены в циферблат и каждая обозначала свой час, это было бы эффектно, – считает Владимир Сафонов.
Ящички для зверушек убрали со стены из соображений безопасности. За годы опоры домиков, к которым они были прикреплены, проржавели. Колонны завершались металлическими шпилями, и один упал прямо над служебным входом.
– Слава Богу, никто не пострадал. Один шпиль весит 7 кг. Поэтому при очередном ремонте фасада мы их решили срезать, – пояснил Владимир Сафонов.
За более чем 30 лет часы исправно так и не ходили. Хотя визитная карточка города – часы со скоморохами – входит в комплекс Театра кукол, самому театру они не принадлежат. Более того, у них вовсе нет хозяина.
– Если мы возьмем часы под свою опеку, то жильцы здания, на котором они висят, выставят нам счет за аренду. Они собственники. Кроме того, в штате театра не предусмотрено часовщика, – объяснил директор учреждения культуры.
Завести часы у театра может городской часовщик Анатолий Струков. Но для этого нужна воля городских властей, ведь специалист не может работать бесплатно.
){kind=link}