Интервью РИА «Воронеж». Танцор Сергей Полунин: «Все комплексы у нас в голове»

Самый востребованный российский артист мирового балета Сергей Полунин впервые приедет в Воронеж, чтобы показать свой танцевальный спектакль Satori. Шоу, созданное режиссером Cirque du Soleil, пройдет в Event-Hall сити-парка «Град» в субботу, 19 октября.

В эксклюзивном интервью РИА «Воронеж» танцовщик рассказал, как он относится к танцевальным ТВ-проектам и что делает его счастливым.

– Практика дзен объясняет satori как «внезапное просветление». Как это определение относится к вашему спектаклю?

– Спектакль Satori – это такая трогательная история про просветление, про путешествие человека от незнания себя к чему-то светлому и правильному. В принципе, любое искусство – будь то танец, живопись или скульптура – призвано пробуждать хорошие, добрые чувства, формировать взгляд на мир. Satori таким и получился: мы покажем глубокую историю с красивой музыкой. В целом, это насыщенный спектакль, который трогает и вызывает правильные эмоции.

– Почему стоит его посмотреть?

– Потому что людям нужно иногда выходить из зоны комфорта. Танец понятен всем, это универсальное искусство. К тому же, воронежцам, я считаю, повезло: они увидят спектакль у себя дома. Это было моей мечтой – показать Satori в регионах и на нестандартных, неклассических, площадках. Тур начнется 13 октября в Санкт-Петербурге, потом мы поедем в Москву, затем в Краснодар, Воронеж, Нижний Новгород и Екатеринбург.

– К спектаклю надо как-то подготовиться?

– Нет. В зависимости от внутреннего состояния каждый человек его почувствует по-своему. Просто приходите и ни о чем не думайте, расслабьтесь и смотрите, как фильм. Когда мы с Габриэлем Марселем дель Веккио (режиссером Cirque du Soleil) создавали спектакль, не было цели поразить зрителя хореографией как таковой. Основной упор сделан на ощущения, драматургию, красивую музыку. Первая половина балета – это такой гала-формат с разными популярными номерами, в том числе я станцую клиповую версию Take me to church. Я специально выбрал все самое яркое и интересное, чтобы зрителям не было скучно.

– В августе в античном амфитеатре «Арена ди Верона» в Италии состоялась премьера интернационального балета «Ромео и Джульетта», где вы исполнили партию Ромео, а также выступили одним из создателей спектакля. Ранее вы признавались, что роль Ромео вам неинтересна, поэтому в других редакциях никогда ее не танцевали. Почему же взялись за нее сейчас?

– Видимо, пришло время. Не в том смысле, что я «дорос» до роли Ромео, а в том, что нам удалось совершить эволюцию классического балета. На мой взгляд, классический балет уже не развивается: он существует как данность. Как старый хороший фильм, который мы любим пересматривать. У нас много прекрасных балетов, которым больше ста лет, и их интересно смотреть до сих пор. Но в них нет сегодняшней истории, нет современного человека. Мы взяли «Ромео и Джульетту» с классическим сюжетом, классической музыкой Прокофьева и показали историю по-новому – с другой скоростью и другой подачей. Получилось быстрее, интереснее. Премьера собрала более 10 тыс. зрителей, это круто!

– Помните себя в возрасте Ромео? О чем мечтали в 16 лет и сбылись ли эти мечты?

– Все мои мечты тогда были связаны только с танцами. Я хотел быть лучшим в танце, я хотел танцевать в труппе лондонского Королевского театра. Все, о чем я тогда думал, сбылось.

– Вы как-то сказали, что хотите побить рекорд Нуреева, который станцевал 250 спектаклей в году. Сколько спектаклей вы сейчас танцуете?

– Не считал, не знаю – иногда много, иногда мало. Но рекорд Нуреева превзойти уже не хочу, это точно.

– Что вы умеете делать так же хорошо, как танцевать?

– Пожалуй, ничего.

– В конце лета вы создали благотворительный фонд поддержки и развития искусств в России. Зачем вам понадобился фонд? Как планируете им заниматься, привлекать средства?

– Фонд окажет благотворительную помощь талантливым детям, будет спонсировать их образование. Это важно, и я как никто другой знаю это, потому что в свое время тоже получил грант Фонда Рудольфа Нуреева на образование в лондонской школе. Без этого гранта я бы не смог получить такое образование, у моей семьи просто не было на это денег. Также фонд будет заниматься постановкой спектаклей – это требует больших затрат, в том числе финансовых. Я хочу, чтобы фонд имел авторские права на эти спектакли и деньги с их показов возвращались в фонд – происходил такой финансовый круговорот. Планирую, что в начале мы будем привлекать талантливых детей, связанных с искусством танца, а в дальнейшем, возможно, поработаем с ребятами из актерских школ – во всяком случае такие предложения нам уже поступают.

– С августа вы вступили в должность исполняющего обязанности ректора Севастопольской академии хореографии. У вас хватает времени на работу с детьми?

– Времени хватает, потому что со мной работает суперкоманда – как персональный менеджмент, так и в Севастополе – это абсолютные профессионалы, благодаря которым я не трачу время впустую. Учить детей – это счастье, я сам получаю от этого удовольствие. Преподавание не забирает силы, а, наоборот, дает. У меня было много учителей, очень хороших учителей, которые дали мне знания. Теперь я хочу своими знаниями помогать раскрываться на сцене другим. Правда, в академии еще много чего предстоит сделать – в первую очередь, выстроить систему, во вторую – само здание. Сейчас у нас есть только студия, а строительство культурно-образовательного центра, где будет располагаться академия хореографии, займет еще два года.

– Довольны своей нынешней должностью? Есть ли у вас стремление стать ректором?

– Я на этот счет особо не задумываюсь: какая разница, ректор или и.о.? Не в этом главное. Главное – дети и вопрос о том, как им максимально помочь в дальнейшем. Это про них история, а не про должность Сергея Полунина. Тем более, я не очень хочу заниматься финансовыми вопросами, которые неизбежно возникнут в должности ректора. Мне ближе творчество.

– Вы строгий педагог?

– Нет, совсем не строгий – я не могу быть строгим с детьми. Не знаю, правда, насколько это работает, но я за то, чтобы суметь заинтересовать ребенка в чем-то, а не заставлять его. Мне такой подход больше импонирует. Когда ребенка хвалишь, он начинает стараться еще больше. А когда ругаешь, его настрой меняется. Прессинг – не мой метод обучения однозначно.

– Какой главный совет можете дать юным танцорам?

– Ради своей цели нужно перестать пить, есть, дышать. Если ты чего-то очень хочешь, обязательно добьешься.

– Этим летом Владимир Путин во время посещения Международного фестиваля оперы и балета в Крыму посмотрел балет «Спартак» с вашим участием, а после в ходе личной встречи назвал вас «востребованным, модным, артистом нарасхват». Вам польстили его слова? Кстати, президент видел вашу татуировку с его портретом?

– Конечно, было очень приятно встретиться и пообщаться с президентом. Тем более именно Путин инициировал создание культурно-образовательного комплекса, поэтому у нас такая серьезная поддержка в развитии хореографической академии. Мы пожали друг другу руки, и я могу отметить, что у президента очень крепкая рука. А вот про татуировку он ничего не сказал, но безусловно знает о ее существовании.

– Верите ли вы в то, что татуировки накладывают отпечаток на судьбу?

– Татуировки носят энергию того предмета или человека, которое ты наносишь себе на тело, – это сто процентов. И поначалу ты ощущаешь абсолютную энергетику этого изображения. Потом это становится твоей энергией тоже. Все несет в себе энергию.

– Вы участвовали и победили в ТВ-проекте «Большой балет» на канале «Культура». Сейчас много других танцевальных проектов на различных каналах, но балет в них не жалуют. В тех же «Танцах» на ТНТ классических танцоров не берут, даже если они хорошо танцуют современную хореографию. Судьи считают, что переделать артиста балета невозможно, поэтому он будет неинтересен зрителю. Вас не обижает такое отношение к балету?

– Я хорошо отношусь к таким проектам, потому что они популяризируют танец. Но на проекте многое зависит от самого танцора. Если ты захочешь учиться, меняться, то сможешь любой стиль танца станцевать. Просто балетный артист зачастую зациклен на балете, оттого в проекте выглядит несколько закомплексованным. Вот такого артиста сложнее менять, это правда. Нужно понять одну простую вещь: все комплексы только у нас в голове.

– Недавно вы снялись в клипе Макса Фадеева «Стану ли я счастливей». Как вам работалось с ним?

– Я очень люблю музыку Максима Фадеева – он трогает меня и как исполнитель, и как композитор. В моем плей-листе были его «Танцы на стеклах», теперь к ним добавилась «Стану ли я счастливей». Поэтому, когда поступило приглашение, я очень обрадовался. Мы встречались с Максимом еще до съемок клипа – он тонкий, добрый и хороший человек. К сожалению, по состоянию здоровья он не смог приехать на съемки, но постоянно был с нами на связи и вообще очень трогательно относился к этому проекту.

– А что лично вас делает счастливым?

– Отношения. Любовь – самое главное в жизни.

– Вы боитесь окончания карьеры из-за возрастной преграды?

– Все меняется, трансформируется, поэтому нельзя ничего бояться.