Насилие в семье бывает разным. Бывает откровенным и публичным, как в получившей огласку истории с избиением двухлетнего ребенка отчимом в переулке Ольховом. А бывает тихим, за закрытыми дверями, и жертвы порой спускают унижения и даже побои на тормозах, находят причины остаться в этом аду. Закон о домашнем насилии, на который возлагали столько надежд, по-прежнему не принят.
Жительница Воронежа Майя Балуева уверяет, что 15 лет прожила с мужем-тираном. Теперь она нашла в себе силы от него уйти. Душераздирающие признания женщины – в материале РИА «Воронеж». Имена и фамилии всех героев истории изменены.
«Сплошной синяк»
Майя пришла к адвокату Галине Белик в конце лета 2020 года.
– Женщина была в кепке, маске и очках. Когда она все это сняла, я ахнула – лицо было перекошенным и похожим на сплошной синяк. Я многое повидала в своей жизни, но это лицо произвело сильное впечатление, – поделилась адвокат с корреспондентом РИА «Воронеж».
Посетительница рассказала Галине Белик, что очень виновата перед сыном, которого ее неудачная семейная жизнь довела до психиатрической лечебницы. Майя заявила, что муж может лишить ее всего, в том числе сына. Женщина готовила себя к изнурительной судебной тяжбе и нуждалась в помощи адвоката. Она положила на стол защитника фотографии, медицинские заключения и позвала журналиста, чтобы поведать о своей семейной жизни.
Изящное платье, тщательный макияж – Майя выглядит вполне благополучной женщиной. Выдает лишь испуганный взгляд.
– Руслан добивался меня очень долго, – чуть кривя губы в улыбке, вспомнила она. – Ухаживал, дарил подарки, устраивал заграничные поездки. Пока мы не были женаты, все было волшебно. Я согласилась стать его женой в 2005-м, вскоре у нас родился сын.
По словам Майи, материальных проблем не было. Супруг – состоятельный человек, бизнесмен.
– За те годы, что мы прожили вместе, он купил 10 квартир, семь из них сдаются в долгосрочную аренду. Мы ни в чем не нуждались, могли позволить себе отдых за границей и дорогие вещи, – сообщила она.
Первый случай, заставивший Майю задуматься о правильности своего выбора, произошел спустя два года их семейной жизни.
– У нас были гости – отмечали новоселье. Супруг пошел их провожать, а я, укладывая сына, нечаянно уснула. Руслан не взял с собой ключи. Когда я через какое-то время, услышав стук, открыла дверь, он толкнул меня с такой силой, что сломал лопатку. Это был шок! Меня никогда никто до этого пальцем не тронул! Мама сразу стала уговаривать развестись. Руслан взял ботинок и при маме стал бить себя по лицу со словами: «Если ты на меня заявишь, скажу, что это ты на меня напала, а я защищался». Он весит почти вдвое больше меня – представить такое мог только человек с сильным воображением... Тот случай я спустила на тормозах, о чем потом пожалела.
«С помойки»
У Майи высшее образование, 13 лет, до декрета, она работала в солидной организации.
– По просьбе супруга я оставила работу. Он сказал, что может нас обеспечить и я нужнее дома. Все мои подружки были объявлены плохими, «с помойки», и общаться с ними мне можно было только по телефону. Он стал меня часто обижать, выгонять из дома по ночам. Ко всему прочему, стал пить. Дошло до долгих запоев, из которых его выводил личный доктор. Бил меня, потом писал расписку, что больше этого не повторится. Я верила. Как ни странно, в полицию обращаться первым начал он. В 2009 году он меня ударил и вызвал полицию, обвинив меня в том, что я плохая мать и провоцирую скандалы. Меня держали комфорт и банальная привычка, – призналась Майя.
По ее словам, муж пролечился от алкоголизма, и стало лучше. Но через некоторое время случилась очередная драка, женщина забрала сына и уехала к маме. Устроилась на работу в магазинчик с твердым намерением закончить семейную жизнь.
– Супруг снова стал раскаиваться, звать нас назад. В качестве примиряющего жеста подарил мне квартиру, и я снова ему поверила...
Майя уходила от мужа четыре раза, но всегда возвращалась.
Сын
Пару лет назад, вспоминает Майя, у их сына Вани начались проблемы со здоровьем. Без видимых причин начала скакать температура, добавились постоянные позывы в туалет. Мать стала таскать ребенка по специалистам.
– Врач-иммунолог сразу спросила, нет ли в семье проблем. И констатировала: «Это психосоматика». Ваня был очень хорошим, послушным ребенком, отец же настаивал на том, чтобы я была с ним построже. А его и не за что было наказывать. Но наши постоянные скандалы, общая атмосфера в семье делали его очень неуверенным в себе и замкнутым, – пожаловалась Майя.
По ее словам, настоящий кошмар в семейной жизни начался зимой-2019/2020, когда женщина в очередной раз вернулась к мужу.
– Поводом для его недовольства могло стать что угодно. К примеру, что я не тем лаком накрасила ногти. Говорил, что я порчу ему интерьер, что я «дворняжка» и не вписываюсь в его красивую жизнь. Потом просил прощения, и мы мирились. Из-за того, что у врача, к которому мы водили Ваню, я слишком много говорила, муж дома закатил скандал. Расколотил Ванины вазы, кричал, что это я сделала из сына урода, трепал меня, дал Ване подзатыльник, его очки соскочили, и дужка попала в глаз... К счастью, глаз серьезно не пострадал, но долго болел.
Ваня неожиданно ударился в религию. Стал ходить в храм, нашел себе священника, хотя в семье к вере были равнодушны. Отец, по словам Майи, унижал ребенка, говоря, что он похож на девчонку. Руслан был разочарован таким наследником. Надеялся, что сын будет брутальным, уверенным в себе мужчиной, а видел перед собой робкого и застенчивого мальчика.
– Мы повели Ваню к психологу, тот сказал, что его самооценка на нуле. А психиатр поставил диагноз: «эндо-пубертатный психоз и тяжелая депрессия». Направил в Орловку, где Ваня какое-то время лечился… Сын боится людей, он кажется всем странным. Говорить хочет только на религиозные темы. При этом хорошо учится и очень глубокий мальчик, – разоткровенничалась Майя. – Все специалисты сходятся во мнении, что болезнь спровоцировали отношения в семье и, чтобы восстановить здоровье ребенка, нужно, чтобы дома он чувствовал себя в безопасности.
Сумасшедшая
Майя рассказала: однажды муж решил, что она ему больше не нужна, и стал готовиться к бракоразводному процессу. По мнению женщины, чтобы не делить имущество и не платить алиментов, решил пойти на хитрость – выставить ее сумасшедшей.
– Муж периодически подмешивал мне в напитки «Феназепам», «чтобы я была спокойной». Мама начала замечать, что я стала очень вялой. В конце марта случилась нехорошая история. Я выпила накануне лишнего, наутро мне было плохо. Он принес мне алкоголь и дал несколько таблеток, опять же «чтобы я успокоилась». Разумеется, я его об этом не просила. Принес ручку и бумагу, в которой я всех за все поблагодарила, извинилась и написала, что устала. Я была в измененном сознании и не знала, зачем я это делаю. Потом он вызвал «скорую», и меня отправили в больницу. Он преподнес случившееся как мою попытку покончить с собой, дескать, я совсем съехала с катушек. Моя записка теперь у него как доказательство моих намерений и свидетельство моей невменяемости.
Выйдя из больницы, Майя почему-то осталась в семье. Скандалы стали вспыхивать все чаще.
– Он бил меня, а потом вызывал полицию первым, чтобы рассказать, что я психопатка, алкоголичка и бросаюсь на него с ножом. Ему кто-то сказал, что так он сможет лишить меня родительских прав и всех претензий на имущество. Написал на меня в ПДН, рассказав, что я невменяема и оставлять ребенка со мной опасно. Он хочет отнять квартиру, которую подарил когда-то…
В сентябре, пока Руслан отдыхал за границей, Майя собрала вещи и, забрав сына, ушла – она утверждает, что окончательно.
– Я хочу, чтобы мой муж понес наказание за то, что он сделал со мной и сыном. Чтобы платил алименты. У него огромная зарплата, тысяч 40 он вполне мог бы от себя оторвать. Дело не в том, что я хочу его «ободрать», просто так, на мой взгляд, будет справедливо. Я хочу начать новую жизнь. Я пытаюсь устроиться на новую работу, хожу к психологу. Моя семейная жизнь исковеркала жизнь моему сыну, и я теперь не имею права пойти на попятную.
Галина Белик, адвокат:
– Я против тех мамочек, которые уходят в чем была и ничего не просят. Это очень удобно для второй половины, но эта «гордость» может дорого стоить. Если Майя уйдет без алиментов, она тем самым подставит сына. Если она на него не подаст в суд, это автоматически будет означать, что отец платит и к нему претензий нет. А в будущем он сможет сам подать на сына, требуя алименты уже с него. Алименты нужно взыскивать обязательно!
Когда одному родителю хочется отнять ребенка у другого, очень легко возвести на него поклеп. Главное – опередить свою вторую половину, потому что верят именно тому, кто пожаловался первым. Супруг моей клиентки применяет очень грамотную тактику. Он обращается в органы опеки, в комиссию ПДН и поливает грязью супругу. И в его пользу, без каких бы то ни было разбирательств, выносится предупреждение. А это официальная бумага! Мужчина заблаговременно готовит документы для того, чтобы не платить алименты на сына. Более того, он делает все, чтобы оставить ребенка у себя. Худший вариант, который может произойти в суде, – мою клиентку признают ограниченно дееспособной.
Мы добиваемся того, чтобы супруга наказали за побои и за то, что он давал моей клиентке таблетки, инсценируя ее самоубийство.
Тут главное, конечно, быть последовательной. Возвращаться, само собой, нельзя! Нужно официально развестись, определить место жительства мальчика с матерью. Это будет непросто, поскольку материальные возможности отца лучше. Нам придется отдавать ребенка на психолого-педагогическую экспертизу.
Галина Горшкова, начальник отдела по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних прокуратуры Воронежской области:
– Последние три года по статье за жестокое обращение с несовершеннолетними возбуждаются и доходят до суда порядка 20 дел по всей области в год. Защита детей на сегодняшний день – это приоритетное направление в работе, как следственного комитета, так и прокуратуры Воронежской области. Последняя громкая история на этот счет – избиение двухлетнего малыша в Ольховом переулке. В какой-то мере та ситуация быстро закончилась возбуждением уголовного дела, поскольку стала достоянием общественности: избиение происходило публично. Кроме того, почти у каждого сегодня есть гаджет, которым они могут зафиксировать происходящее и выложить это потом в Сеть – соответственно, предоставить органам следствия доказательства. То, что происходит в семье, часто тайна за семью печатями, а для того чтобы разбирательство дошло до правоохранительных органов, нужны очень веские доводы.
РИА «Воронеж» следит за ситуацией.
О том, что делать жертвам домашнего насилия, – здесь.
){kind=link}