РИА «Воронеж» запустил новый специальный проект «Арт-поиски в большом городе», посвященный молодым воронежским авторам, создающим современное искусство. Это не признанные мастера и не законодатели мод, они делают первые шаги, но именно из таких творческих экспериментов складывается культурный фон Воронежа 10-х годов XXI века. Молодые авторы расскажут, как начинают путь художника в Воронеже, где проходит граница между мейнстримом и творческим прорывом и что движет теми, кто отдает себя современному искусству.
«Мы абсолютно из разных миров. Но миры совместимы»
Выпускница факультета журналистики, лауреат конкурса «Культпоход-2014», Вероника Злобина недавно вернулась с международного фестиваля творческой молодёжи ЖасStar в Казахстане. В комитет фестиваля молодая художница отправила фотоработы для выставки «Образное мышление: женский образ», а непосредственно в Алма-Аты вместе с Сырлыбеком Бекботаевым представила перформанс «Свадьба шамана». На этом форуме современного искусства она стала единственной россиянкой. Как ощущает себя воронежский художник на серьезном фестивале, чем казахский contemporary art отличается от российского и чем родной город лучше, выясняла Лена Дудукина.
– Я недавно видела твой пост о поиске работы – ты собираешься остаться в профессии?
– Я специалист по рекламе в соцсетях и нашла соответствующую работу. Но поняла, что не хотела бы делать рекламу основной сферой применения своих сил. Хочу, чтобы мой труд был хоть немного связан с изобразительным искусством, с фотографией, иллюстрацией и дизайном.
– А почему же ты в таком случае училась на пиарщика?
– Потому что при поступлении в вуз мне было 16 лет, и люди в 16 лет не совсем знают, чего они хотят. Это уже в процессе учёбы возник интерес к фотографии, к искусству в целом.
– Каковы же «твои университеты» в сфере искусства?
– У меня нет профессионального художественного образования, если не считать художественной школы. Да и невозможно получить в Воронеже образование, связанное с фотоискусством. Ему я училась у Михаила Рогозина. Во время курса «Чёрно-белая плёночная фотография» мы работали в лаборатории, этот опыт особенно дорог мне. Кроме него у меня за плечами только конкурс «Культпоход».
– Что этот конкурс дал тебе?
– В принципе, всё, что сейчас со мной происходит, происходит благодаря «Культпоходу» и «Арт-Квадрату», который его проводит. В творческом лагере я познакомилась с Сергеем Ивановичем Горшковым, потом по приглашению «Квадрата» поехала в качестве волонтёра в арт-резиденцию «Если бы...» в Дивногорье. А там в свою очередь встретила ребят из Казахстана. До этого была какая-то неопределённость, а здесь за одно лето всё резко поменялось.
– Что же такого случилось важного в Казахстане?
– Фестиваль ЖасStar, что значит «Молодая звезда», или «Старый и молодой», меня поразил своим размахом и стремлением наладить контакт с коллегами из России. За несколько дней фестиваля мы услышали лекции о фотомастерстве от экспертов из Италии и США, обменялись большим количеством мнений о развитии визуального творчества в наших странах. Они удивились, что человек без специального образования занимается искусством. У них-то, как и во многих странах, арт-деятели имеют возможность социализации.
В городе я ахнула от небоскрёбов, от современных метро, автобусов, трамваев. В автобусе платишь через автомат, а не передаёшь за проезд кондуктору. Люди поразили дружелюбием. Но самое главное — своим отношением к традиции: они ходят в национальной одежде, много слушают национальной музыки... Местная еда по-прежнему – пища кочевников, которая хранится годами и от которой ты долго сыт. Я пробовала кумыс, бешбармак и курт – весьма солёный сушёный творог, свернутый в шарики. Традиции присутствуют в жизни, поэтому их удаётся гармонично использовать в творчестве. В России редко кто обращается к историческим корням.
– Приведи примеры такого обращения к истокам.
– Группа «Кызыл Трактор» совмещает в своих работах традиции и нынешние веяния. Для поездки на биеннале современного искусства в Европе они соорудили огромный барабан из шкур и били в него, нарядившись в костюмы.
Несколько раз проводился кочевой лагерь – резиденция в Киргизии, соседнем государстве, на горном озере Иссык-Куль, где художники из разных стран: Швейцарии, Германии, Казахстана, России – две недели живут в юртах, создают объекты, видео, фотографии. Потом организуется кочевая выставка – в Астане и других городах. В одном из таких лагерей участники переосмысляли изменение жизненного уклада: кочевой период у киргизов и казахов сменился оседлым образом жизни. У российских художников размышления более футуристические, направленные в будущее. А они задумываются об исторических, социальных проблемах своих народов, о прошлом и современности. Много думают о Советском Союзе и его влиянии на жизнь Казахстана. Например, Сырлыбек Бекботаев выполняет проект, изучая искажение информации об убитой во время советских репрессий интеллигенции — называется «Красный фильтр». А на выставке группы «Кызыл Трактор» была инсталляция на тему недавнего крушения боинга — «Воздушный коридор».
– Из твоих рассказов следует, что Казахстан — рай для contemporary art'а.
– Стереотип о том, будто в Казахстане «ничего не происходит», точно устарел. Конечно, по сравнению с Москвой, там не так много современных художников, но всё перспективно. Хотя они и жалуются на отсутствие интереса к искусству со стороны общества. Поэтому проводят фестиваль «Artbat fest»; действо на нём происходит в публичном пространстве: на улицах, в торговых центрах и т.п. Это не граффити, которое само по себе уличное искусство, а именно выставление арт-объектов, инсталляций в непривычных местах. Мол, если вы не хотите идти на выставку, искусство настигнет вас в привычной для вас среде.
– Расскажи, что вы с художником Сырлыбеком Бекботаевым хотели выразить вашим перфомансом «Свадьба шамана»?
– Наша идея была основана на контрасте культур. Сырлыбек облачился в одежду местных шаманов, а я была в довольно современном западном свадебном платье. Это символизировало: мы абсолютно из разных миров. Первая мысль состояла в том, что даже разные культуры могут связываться, сближаться. Вначале мы ходили и смотрели друг на друга издалека, потом слились в танце. Далее: шаманы не женятся, но мой визави переступил и через эти правила. Дополнительный элемент сложности вносил телевизор с помехами – как информационный шум и поток негатива, который проникает в жизнь и настраивает людей друг против друга. Мы мимо телевизора ходили и преграды эти преодолевали. Считывался и политический подтекст: межнациональные конфликты могут разрешаться с помощью людских отношений.
– Что такое для тебя – быть современным художником в провинциальном мегаполисе?
– Мне кажется, во-первых, это просто создавать произведения искусства. Не забывая о том, что художник и может, и должен и зарабатывать своим трудом. Во-вторых, так как я родилась в Воронеже, я хочу действовать на благо города. Не замыкаясь на тусовке, рассказывать людям о том, что современное искусство - это нестрашно. Делать проекты, которые, возможно, будут сложными для восприятия, но не вызовут отторжения, а породят образы и мысли. Например, наш фотоклуб «Тип 17» представлял в марте выставку «Ближе к жизни». Мы старались показать репортажные фото с сюжетами, которые многим могли быть близки.
– Куда бы ещё тебе хотелось поехать из бывших советских стран?
– Этим летом у нас был фототур в Абхазии, это как раз-таки постсоветское пространство, где после войны почти двадцатилетней давности ничего не поменялось в принципе. Огромное количество заброшенных квартир, советских зданий. Былое величие разрушено и не восстановлено. Мне все страны интересны. Например, я бы очень хотела поехать в Узбекистан, там возможен интересный фотопроект: Самарканд – загадочное место.
– Кого из художников ты считаешь своими ориентирами, учителями?
– Это некий синтез. Долгое время это были мастера репортажной фотографии: Йозеф Куделка, Анри Картье-Брессон... Стремясь отходить от неё, я пока не нашла для себя эталонов. Хочется, чтобы в начале пути был наставник, который бы подсказывал, как, например, Сергей Горшков, помогающий нам с выставкой по итогам «Культпохода».
– Ты над ней сейчас работаешь?
– Да, и ещё я планирую свой фото- и видеопроект: хочу поднять тему деревни, где сохранились народные традиции. Исследовать, как массовая культура влияет на жизнь в деревне, как в неё проникают отголоски большого города. Кроме того, мне интересно делать совместные проекты с художниками из совершенно разных искусств – с поэтами, музыкантами, видеоактивистами.
– Уезжать ты не собираешься?
– Пока я точно хочу оставаться в Воронеже. Здесь сейчас происходят события, способные меня удержать.
