Сегодня в городе стартует арт-проект MOLODOST’, на котором выступят 4 популярных театра из Москвы. Накануне открытия фестиваля мы встретились с его создателями и выяснили, как они представляют своих зрителей, зачем им менять их менталитет и зачем вообще MOLODOST’ Воронежу. На вопросы РИА «Воронеж» ответили генеральный продюсер проекта Андрей Широкий и организаторы Сергей Коцюба и Геннадий Шкарин.
– Почему вы решили привезти не один отдельный хороший спектакль, а сразу четыре, и объединить их в арт-проект?
– (Андрей) Изначально мы и хотели привезти только один спектакль. Но «зацепить» молодых людей чем-то одним сложно. Спектакль мог затеряться среди множества антрепризных постановок, которые заполонили провинциальные города.
– (Геннадий) А когда есть основная идея, которой подчинены несколько спектаклей, то ты хотя бы на один из них сходишь, в любом случае, ты поймешь, что остальные были похожи – поймешь специфику проекта.
– Что именно вы подразумеваете под словом «новое», какую идею вы хотите продвинуть?
– (Андрей) Наверное, начну с примера. Вот если вы откроете список спектаклей, которые сейчас привозят, то увидите – что в большинстве своем это однотипные антрепризные постановки. Их везут чесом, чтобы заработать денег. Обычно там в главных ролях, какие-то личности из старых сериалов для умственно отсталых. Они, я думаю, не дают настоящего эффекта от похода в театр. Эти спектакли, конечно, разбавляются, другими фестивалями. Но это всего лишь пара месяцев в году. А в остальное время у любителей театра выбор небольшой. Мы хотим эту ситуацию поменять. Хотим, сделать театральную программу в Воронеж более разнообразной.
– (Геннадий) Да и местным театрам нужна конкуренция. Чтобы становиться лучше, они должны с кем-то соперничать. Может быть, местные театры делают определенные постановки даже лучше, чем те, кого мы можем привезти. Да я буду только рад этому. Но в любом случае, когда между ними есть какая-то конкуренция, все растут, все от этого получают только плюсы.
– (Андрей) Главное, чтобы это была здоровая конкуренция, а не конкуренция большого кошелька или административного ресурса.
– (Геннадий) Конкуренция живого интереса.
– (Сергей) То есть, например, если у нас Театр.doc в России пионер вербатима, то теперь, когда в Камерном идет «День города», зрители смогут сравнить одно с другим.
– (Геннадий) Я бы даже хотел с одним из наших театров сделать какой-нибудь проект специально под MOLODOST’, почему нет. Наверняка эти мысли воплотятся в следующий раз. Потому что в Воронеже сегодня тоже достаточно много интересных вещей, которые можно также продвигать, и если одни они могут затеряться, то в рамках проекта им будет проще продвинуться.
– (Андрей) Да и почему бы не сделать и следующим образом. У нас, например, есть идеи вывозить MOLODOST’ в другие города, регионы. Почему бы в MOLODOST’ не включить те же постановки Камерного театра и не отвезти их в другие города? Это точно один из вариантов. Но более конкретно думать об этом мы будем после того, как проведем первую MOLODOST’.
Геннадий Шкарин
– Если вернуться к той теме, что вы хотите показать людям новое, показать спектакли, которые сейчас идут в современных театрах. На Платоновском происходит то же самое, в чем тогда принципиальное отличие «Молодости»: в цене, в целевой аудитории?
– (Геннадий) С Платоновским у нас разные стилевые категории спектаклей. Есть сейчас и будут, я уверен, в будущем спектакли на «Молодости», которые Платоновский по своему формату не сможет взять. Потому что мы сейчас вырабатываем свой особый формат, который будет подходить только под наш проект.
– А какой у вас формат?
– Вообще у нас не было цели с кем-то сравниваться. У нас была цель брать и делать. Да, может быть, мы будем какими-то похожими направлениями двигаться. Но если у нас на одной улице сделают хорошую дорогу, то что, на остальных улицах хорошую дорогу делать нельзя? Да нет, почему, делайте везде хорошие дороги! Пусть они будут одинаковые, идеально одинаковые, но везде будет все хорошо. Но у нас не было идеи делать что-то принципиально отличное от того, что уже есть в городе. У нас немного моложе должна быть аудитория, наверное, спектакли у нас более камерные и андеграундные, а у них более помпезные постановки, смесь классики и эксперимента,– (Андрей) Мы не стремились к какому-то эпатажу, потому что не хотели, чтобы зритель не принял спектакли, тем более в первый же раз. Сейчас, наоборот, мы хотим понравиться. Чтобы в следующем году и через год люди видели название MOLODOST’ и понимали, чего им ждать. А мы уже будем стараться не лукавить и только более тщательно подбирать репертуар. Весь репертуар предстоящего фестиваля мы подбирали с помощью известных критиков и экспертов, мы не просто сами так придумали. Нам это советовали, рекомендовали известные люди.
– То есть у вас есть уверенность, что именно эти спектакли найдут отклик у местных зрителей?
– (Андрей) Безусловно. В том-то и дело, что мы абсолютно честно заявляем, что мы очень серьезно подготовились к подбору этих спектаклей. И вот еще что – нам очень интересна обратная связь с людьми. Есть сайт, есть группа Вконтакте, можно написать что угодно, любые свои пожелания, замечания, что хотите увидеть в следующем году, что не понравилось в этом и так далее. Мы хотим общаться с людьми, хотим приглашать то, что интересно публике.
– (Геннадий) Тем более, город у нас не такой уж и большой, аудитория фестиваля еще меньше, мы вполне можем подстраиваться под мнение этих людей.
Сергей Коцюба
– Многие современные экспериментальные вещи, будучи даже принятыми экспертным сообществом, совершенно не принимаются широкой аудиторией. Как вы чувствуете этот баланс: привозите то, что понравится аудитории, или то, что она должна увидеть?
– (Сергей) Мы заведомо не выбирали те спектакли, которые будут кому-то непонятны, у нас одна из задач и была такой, выбрать то искусство, которое будет понятно и молодому, и взрослому зрителю. Из всех тех постановок, которые выбраны сегодня на «Молодость», любая будет понятна каждому человеку.
– (Сергей) Плюс мы же даем варианты. Почему у нас, например, государственный театр «У Никитских ворот» с репертуарным спектаклем. Если кому-то может показаться диковатым, например, спектакль «9 месяцев 40 недель», в котором мужчины говорят от лица беременных женщин, то они могут пойти на «Похороните меня за плинтусом», совершенно понятное произведение, уже многим знакомое по книге и фильму.
– То есть не было цели привезти что-то эпатажное, новое, современное, чтобы всех поразить?
– (Сергей) Это и есть новое и современное, и я уверен, что это всех поразит, но там необязательно должно быть что-то сверхъестественное.
– (Андрей) Я бы не сказал «поразит», я бы сказал «понравится», я уверен, что наши спектакли понравятся людям. Поразит – это слишком громкое слово, поразить почти каждого может, наверное, только Цирк Дю Солей.
– Как вы видите свою аудиторию?
– (Андрей) Главная ее особенность – это молодость в душе. То есть это прогрессивные люди, открытые новому.
– (Геннадий) Логотип «Молодости» – юла. То есть это проект для людей, которые вращаются, крутятся в этой жизни, думают и что-то пытаются сделать, двигаются вперед.
– Вы собирались развивать не только театр, но и кино, музыку, изобразительное искусство, когда это будет?
– (Андрей) Мы и в этом году хотели это сделать, и вели переговоры с художниками, например. Но мы в этой области мало кого знали. Если в театральной сфере у нас оказалось много знакомых, готовых и участвовать в фестивале, и просто помогать нам, подсказывать, то среди художников, музыкантов таких людей у нас не нашлось. Если сейчас найдется кто-то, кто будет готов курировать направление фотографии, мы в следующий раз обязательно привезем фотовыставки.
– (Сергей) Да и времени у нас уже не хватало, мы этот арт-проект делали очень быстро. В будущем мы будем работать и в этих направлениях.
– Есть понимание границ формата, например, с какими фотографами вы согласитесь работать, с какими никогда не согласитесь?
– (Геннадий) В том, какие виды искусства использовать, нет вообще никаких границ.
– (Андрей) Конечно, есть определенные рамки приличия, которые заложены в нас воспитанием, но в целом мы готовы выставлять как красивые фотографии автомобилей, так и красивые фотографии в стиле ню, почему нет?
– (Сергей) Будет красиво и интересно – покажем, не будет – нет.
Андрей Широкий
– Реально ли молодому проекту заработать, предлагая зрителю что-то новое или здесь не обойтись без помощи властей и спонсоров?
– (Андрей) Я уже говорил, что сейчас многие хотят заработать на спектаклях. Для нас же главное- это привезти альтернативные постановки. Заработать мы сейчас вообще не стремимся, но и совсем потратиться тоже не хочется. У нас была мысль и была даже возможность привлечь каких-либо спонсоров, но…
– (Геннадий) ... Но спонсор в первый раз может убить идею своим мнением, коммерческими интересами. А когда идешь к человеку во второй раз, когда люди уже знают, что это такое, проще находить партнеров.
– Хотели бы вы развивать то искусство, которое уже существует в Воронеже? Почему вы начали с привозных спектаклей, а не взяли воронежские для начала?
– (Андрей) Да, мы хотели бы сотрудничать и с воронежскими художниками, и с театрами. Мы открыты к этому. Но пока мы не очень понимаем, кто хочет это делать вместе с нами.
– (Сергей) Мы же не могли прийти в какой-то театр и сказать – давайте-ка сделайте нам премьеру за месяц специально к нашему никому не известному проекту.
– (Андрей) К тому же, осенью будет фестиваль «Чернозем», летом Платоновский. Мы не хотим ни с кем конкурировать и враждовать. Сейчас, пока до всего этого есть время, но людям некуда пойти, будет «Молодость». И если она найдет своего зрителя, то я надеюсь, что весна теперь будет за нашим проектом. Весна, молодость, понимаете?
){kind=link}
){kind=link}