РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень Воронежской области. Журналистов интересует, сохранятся эти населенные пункты на карте через 10-15 лет или исчезнут вместе со своими последними жителями. Очередной выпуск спецпроекта посвящен деревне Тагайка Терновского района, где постоянно живут пять человек.
Тагайка территориально относится к Костино-Отделецкому сельскому поселению и находится от него примерно в 7 км.
Деревня возникла во второй половине ХVIII века на земле генерала Арбенева. Небольшую часть земли приобрел мелкий помещик Анучин и в 1760-1770-х годах поселил здесь пять-шесть семей крепостных крестьян. Через 100 лет, в канун отмены крепостного права, в деревне жили уже более 170 человек.
Свое название деревенька получила от речки – «такау», или «тагау», на тюркском означает «подкова». Почти полностью пересохшая сегодня речка Тагайка, текущая в лугах за селом, своими изгибами напоминает подкову.
По единственной (раньше их было две) жилой улице, носящей такое же название, как и сама деревня, до революции проходил так называемый Астраханский тракт, по которому гуртовщики гнали скот с Востока на Москву.
Сейчас Тагайка полностью заасфальтирована – даже на узеньком тротуаре лежит асфальт, а это большая редкость. В конце 1980-х асфальт клали военные – в нескольких километрах за Тагайкой начали строить воинскую часть, но потом бросили. Асфальтовая дорога идет от первых домов деревни до автобусной остановки на краю села. Автобус несколько раз в неделю приезжает в Тагайку из райцентра – Терновки.
Несколько домов под дачи купили жители Москвы, Питера и Воронежа.
Самая старая жительница Тагайки – 78-летняя Валентина Баранова – в день приезда в деревню журналистов РИА «Воронеж» как раз встречала дочь Нину, давно живущую в Саратове.
– Мой дед, с которым мы прожили 55 лет, умер в 2014 году, – рассказала Валентина Баранова. – У меня двое детей, два внука и правнук. Вся жизнь прошла здесь, пахали с мужем в колхозе. В 1964-м чуть не погибла – ехали убирать сахарную свеклу в кузове грузовика, его потянуло в кювет, и всех нас накрыло кузовом. Мы кричать-орать, страху натерпелись! Через час трактор подогнали, подняли грузовик. С тех пор в кузов больше никогда не залезала. У нас в деревне во времена СССР и мельница была, и птицеферма, и амбары громадные.
Уроженец Тагайки, в недалеком прошлом москвич, 65-летний Николай Басов живет напротив Валентины Алексеевны. В 1974 году после армии он поехал в Белокаменную, прожил там 36 лет, а в 2010 году вернулся в родительский дом. Его жена умерла, в столице у него два сына и трое внуков. На старости лет Николай Басов решил отдохнуть от столичного шума и суеты, к которым за годы так и не привык.
– Я деревенский человек, и мне, конечно, проще здесь, – отметил Басов. – В Москве работал мастером холодильных установок, неплохо зарабатывал, но все равно всегда тянуло сюда, в родительский дом. В столице у меня осталась квартира, в ней сейчас сын живет с семьей. А деревенскому домику надо дать ума – сделать ремонт, переложить печку, которая стала дымить. Здесь вполне можно жить – хлеб привозят дважды в неделю, магазин в соседнем селе Заречье, до которого 3 км: мост через Савалу перешел – и на месте. Своего хозяйства не держу – ни курочки, ни уточки. Только огород картошкой засаживаю и все – мне хватает, еще дети в Москву забирают ее, когда приезжают меня проведать. У нас тут место цивилизованное, а главное – асфальт!
Сосед Николая, 66-летний Вячеслав Юдин, тоже всю жизнь провел вдали от дома: в 1969 году он отправился странствовать по миру, а вернулся только в 2009-м – дохаживать свою больную матушку Евдокию Васильевну. Она умерла в 2015 году в возрасте 95 лет.
Всю жизнь Вячеслав проработал строителем в Красноярском крае, в Ростовской области, а в последние годы перед приездом на родину осел в Ярославле, где сейчас живут двое его сыновей и три внука. С женой он давно разошелся, у детей свои семьи, родственники часто навещают отца в Тагайке. Теперь он категорически не хочет возвращаться в цивилизацию.
– Сейчас тут асфальт, а помню, как свет проводили в 1967 году, как столбы ставили, тянули провода. А до того жили при керосиновых лампах, – рассказал Вячеслав Юдин. – Как вернулся сюда, непросто было, я ведь от деревенского быта почти отвык, а потом посмотрел – и тут вполне неплохо. Автобус ходит, магазин близко. Так что теперь я отсюда ни ногой, хотя дети часто зовут обратно в Ярославль.
Да что там Ярославль – у Вячеслава Юдина есть родня и в Африке. Его сестра Мария в 1973 году, когда училась в институте в Ростове-на-Дону, вышла замуж за студента-африканца и после окончания учебы уехала с ним в столицу Республики Конго – Браззавиль. Так что на другом континенте у Вячеслава есть племянник по имени Марселен. Правда, в последний раз они виделись в начале 1990-х годов, когда сестра с семьей приезжала в Россию.
– С тех пор наша связь оборвалась, – посетовал Вячеслав. – Она мне бросила писать, я пытался искать ее через интернет, но безуспешно. Не знаю даже, жива Мария или нет. Но точно знаю – рано или поздно обязательно встречусь с кем-то из своих африканских родственников.
В теплое время года Вячеслав Юдин уже заготавливает дрова на зиму. На одной руке у него нет двух пальцев (отрубил себе случайно, когда работал на Севере), но это не мешает ему мастерски управляться с колуном, разбивать им толстые пеньки.
Скотины и птицы у него нет, зато есть удочки, а рядом река Савала и несколько прудов, где можно вдоволь порыбачить.
В деревне стоит несколько брошенных домиков – под крышей одного из них бывший хозяин приспособил старое ведро, чтобы птицам было где строить гнезда.
– Птицы прилетают каждую весну и выводят птенцов. Дачники к нам весной приезжают и живут до осени, а значит, Тагайка не исчезнет с карты в ближайшие годы, – уверен Вячеслав Юдин.
){kind=link}