РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень региона. Журналистов интересует, останутся эти населенные пункты на карте через 10-15 лет или исчезнут вместе со своими последними жителями. Очередной выпуск спецпроекта – о хуторе Афонино Нижнедевицкого района, где постоянно живут четыре человека.
Афонино относится к Андреевскому сельскому поселению и находится в 7 км от его центра – села Андреевка. Этот путь приходится преодолевать по проселку, который весной-осенью становится труднопроходимым даже для вездеходов.
В это время связь с «большой землей» хуторяне поддерживают по железной дороге – от крайних домиков Афонино до небольшой станции Избище около 700 м. На проходящем дизель-поезде можно доехать либо до Курбатово, либо до Нижнедевицка, купить все необходимое и вернуться домой.
Хутор, по некоторым данным, основали переселенцы из Курбатово сразу после революции. Во времена СССР в нем было около 25 жилых домов. Они располагались на петляющей по холмам улице Молодого Коммунара, названной в честь бывшего колхоза.
Теперь осталось три дома, где живут постоянно. Еще несколько домов купили дачники и приезжают только летом. А большая часть брошенных строений сгорела в засушливое лето 2010 года.
Живая легенда хутора – 93-летняя Мария Чурикова, легкая на ногу и острая на язык. Пенсионерка живет с 61-летним сыном Александром.
Мария Чурикова родом из здешней семьи зажиточных крестьян, которых раскулачили в 1920-е годы. Некоторых даже сослали на Дальний Восток. Как семейная реликвия в доме до сих пор хранится старое фото родственников, обосновавшихся где-то под Хабаровском.
– Колхоз у нас большой был, – вспомнила 93-летняя Мария Михайловна, – работала я на всех работах – и свекловичницей, и полеводом. Замужем сроду не была, а с отцом Сашки просто сожительствовали, он сам родом из Андреевки был. Сейчас живем вдвоем с сыном, у меня два внука и шесть правнуков. Иногда все вместе тут собираемся. Земли у нас 40 соток, девать некуда ее.
– Что там слышно о Мамаеве с Кокориным? (известные футболисты, попавшие в СИЗО после громкого скандала с избиением известных людей. – Прим. РИА «Воронеж»). – Сколько можно им за решеткой ошиваться? А мы – пенсионеры и другие бюджетники – должны кормить их. Это же непорядок! Пусть к нам сюда приезжают, землю обрабатывают, ее навалом в округе, – заявил журналистам Александр. – Мы в прошлом году посадили 22 ведра картошки, а выкопали 25. Нынче купить овощи все одно дешевле выходит. Коз еще держим, только они такие хитрые, черти! Смотрят на тебя, будто насквозь видят, не люблю их. Свиней держали, последнюю недавно зарезали – надоели они. Одни курочки сейчас и остались.
Александр окончил хуторскую начальную школу, с пятого по десятый класс вместе с ровесниками ездил на поезде в школу поселка Курбатово. После армии подался в Воронеж, почти четверть века проработал там водителем-дальнобойщиком, объездил полстраны, а потом вернулся на родину, чтобы ухаживать за матерью. Его супруга осталась в Воронеже – иногда она приезжает к нему, иногда он к ней.
В последние годы хутор заметно ужался – сгорели брошенные дома, где раньше, по словам Александра, жили «две Клавки, Мишка-хомут, Семен-глухой» и другие хуторяне.
Во дворе Чуриковых стоят два автомобиля: УАЗ-«буханка» да «Жигули».
– Да нормально тут у нас, хорошо, тихо, – сказала хозяйка, прощаясь с гостями. – Раньше, конечно, народу побольше было, повеселее. Да и мы теперь состарились, не будет нас – Сашок в Воронеж вернется.
– А пока я хуторской волонтер, – усмехнулся он на прощанье: именно Александр чаще всего ездит на поезде или на машине в магазин и набирает продукты для всех старушек хутора.
Соседка Марии Михайловны – ее однофамилица 85-летняя Таисия Чурикова – живет от нее через неглубокий овраг. На лице Таисии Чуриковой заметны следы былой красоты. Как и в молодости, она каждый день заплетает волосы в косичку.
– Еще девкой была, окрестные парни из-за меня дрались, – с удовольствием вспомнила она. – С мужем своим прожила почти полвека, нажили двоих детей, трех внуков и семерых правнуков. Дед мой умер в 2006 году, родные зовут переехать к ним, но я не хочу. Чего им на старости лет обузой становиться! Если снежная зима, к нам ни одна «скорая» не пробьется. Недавно у меня давление зашкалило, с трудом позвонила фельдшеру в Верхнее Турово, оттуда по телефону полчаса консультации получала, какие лекарства пить. А не дай бог помрешь в это время – так неделю и пролежишь в доме!
Всю жизнь Таисия Николаевна проработала в здешнем лесничестве, а ее муж Александр Иванович – железнодорожником на станции Избище. Иногда под настроение в теплое время года однофамилицы-пенсионерки Чуриковы едут до станции на машине Марии и Александра, а затем садятся в поезд до Нижнедевицка, совершают там покупки и так же поездом возвращаются в свою глухомань.
На зиму Таисия Николаевна запасает четыре куба дров за 10 тыс. рублей. Этого ей вполне хватает на отопительный сезон.
Все три хуторских жилых дома стоят в паре сотен метров друг от друга. Соседка Таисии Чуриковой – 86-летняя Евдокия Астанина – живет одна. У нее двое детей и внучка. В колхозе «Молодой коммунар» она работала телятницей и дояркой. Муж Семен утонул через пять лет после свадьбы – в 1960 году.
– Он в армии на Дальнем Востоке служил, рассказывал, что Амур туда и обратно легко переплывал. И поспорил с нашими мужиками, что наш небольшой прудик легко одолеет. А дело было 21 мая, вода еще холодная, вот судорога ему ногу и свела. А те, кто на берегу стоял, вообще плавать не умели. Достали его только через сутки – в семи метрах от берега был. Так я одна маленьких детей и поднимала. Дочь все зовет к себе переехать, но куда я поеду отсюда на старости лет. Там еще быстрее помру. Да вот лиса повадилась курочек таскать, так достала, скоро меня в гроб вгонит… – пожаловалась Евдокия Астанина.
Из двора Евдокии Николаевны весь хутор как на ладони.
Улица Молодого Коммунара петляет по балкам и уходит к дальней посадке почти у самой линии горизонта.
){kind=link}