Сегодня, 25 июля, Воронежский областной суд отклонил жалобу адвокатов украинки Надежды Савченко на ее арест. Обвиняемая в пособничестве в убийстве российских журналистов летчица останется под стражей до 30 августа. За ходом судебного заседания наблюдал корреспондент РИА «Воронеж».
Трудности перевода
Освещать процесс собралось около четырех десятков журналистов, в том числе съемочные группы центральных российских и украинских телеканалов. У областного суда также дежурили несколько человек, представившиеся беженцами из Луганска. По их словам, они пытались встретиться с украинским консулом Геннадием Брескаленко, чтобы рассказать ему о своих проблемах. Представители потерпевших – российских журналистов Игоря Корнелюка и Антона Волошина, к убийству которых, как считает следствие, причастна Надежда Савченко – в суд не приехали.
Примерно за полчаса до начала заседания представители СМИ узнали, что Савченко не привезут в суд, и несколько приуныли. Украинская летчица участвовала в разбирательстве через видеосвязь с СИЗО №3. До начала процесса телевизионщикам и фотокорреспондентам позволили снять зал заседаний и первые кадры трансляции. Вскоре им пришлось удалиться, и в зале остались только пишущие журналисты. Пользоваться телефонами во время заседания приставы запретили. Адвокаты Савченко Марк Фейгин и Николай Полозов в течение всего процесса писали посты о его перипетиях в Твиттер. За три часа они отправили 36 сообщений на двоих – не считая ретвитов друг друга.
Фото: Роман Демьяненко
Само заседание началось примерно в 11:10. Сначала участникам пришлось решить вопрос с переводом: Надежда Савченко пожелала отвечать российскому правосудию на родном украинском языке. Переводить ей слова судьи, адвокатов и прокуроров не пришлось – летчица хорошо понимает по-русски. Речь самой Савченко переводила сотрудница воронежского бюро переводов «Альянс» Анна Комова. Ее работа сразу же вызвала нарекания у адвокатов и обвиняемой, а когда украинка назвала место рождения, укорила лингвиста даже судья Татьяна Литовкина, которой пришлось самой переводить некоторые слова. И в дальнейшем Комова продолжала передавать речь Савченко неточно.
Помимо трудностей с переводом, вскоре появились и неполадки со связью: оказалось, что Савченко слышит только судью, а адвокатов, прокуроров и переводчика – нет. Впрочем, через некоторое время проблемы со звуком удалось устранить, а просьбу Надежды Савченко доставить ее в зал суда Татьяна Литовкина отклонила.
– Можно вопрос из зала? – неожиданно спросил один из украинских журналистов.
– Нельзя, – ответила Литовкина. Когда через несколько минут из зала прозвучала очередная реплика, судья заявила, что это «не пресс-конференция», и пообещала удалить из зала «тех, кто поднимает руку».
Адвокат Николай Полозов заявил отвод переводчику, поскольку не владеет украинским языком и «тоже хотел бы понимать», что говорит его подзащитная. Савченко поддержала адвоката, заявив, что Комова медленно улавливает ее мысль.
– Вы переводите дословно? – спросила Комову Литовкина.
– Да. Я просто не успела перевести, – смутилась та.
Судья удалилась в совещательную комнату – решать судьбу переводчицы.
«Пусть суд вернет меня на Украину»
– Я так понимаю, из тех, кто находится в зале, меня никто не видит, кроме судьи, адвокатов и прокуроров? – спросила тем временем по-русски Савченко.
– Видим! – немедленно откликнулись журналисты.
А некая девушка в синем платье помахала в видеокамеру рукой и послала Надежде воздушный поцелуй.
Вернувшись, Татьяна Литовкина отклонила отвод Комовой, не установив «обстоятельств, подтверждающих ее некомпетентность».
Прокурор Бутырин попросил суд приобщить к материалам постановление Следственного комитета, продлившего срок следствия по делу до 30 октября. Надежда Савченко снова попросила суд позволить ей лично прочесть постановление:
– Будь я в суде, у меня была бы такая возможность.
Судья Литовкина заметила, что раз Савченко понимает русскую речь, она и так поймет суть документа после того, как его зачитает прокурор. Судя по тексту, который огласил Бутырин, суть обвинения не изменилась. Дело Савченко объединено в производство с другими делами – о похищении съемочной группы LifeNews, двух съемочных групп телеканала «Звезда», а также об убийстве оператора «Первого канала» Анатолия Кляна. В целом дело посвящено военным преступлениям на территории самопровозглашенных Луганской и Донецкой народных республик. В ходе следствия опрошено 17915 человек, из них 5443 признаны потерпевшими, отметил прокурор.
И все-таки Савченко не сразу смогла понять, что за документ пытаются приобщить к делу. Когда Анна Комова вновь неточно передала смысл очередного вопроса летчицы, Савченко перешла на русский:
– Вы спрашиваете, можете ли положить эту бумажку к уже имеющимся? Не возражаю.
Фото: Роман Демьяненко
Необходимость выпустить Надежду Савченко из-под стражи адвокаты Полозов и Фейгин мотивировали в том числе тем, что Савченко якобы задержали на Украине, а не в России.
– Пусть справедливый российский суд вернет меня на территорию Украины, и, если я буду нужна для вашего следствия, попросите меня вернуться в Россию, – резюмировала сама Надежда Савченко.
Николай Полозов предложил выпустить его подзащитную под залог в 500 тысяч рублей – эту сумму устанавливает российское законодательство, и согласился на ее увеличение, если того потребует суд. Однако прокуроры попросили суд отклонить ходатайство, поскольку не видели оснований для изменения меры пресечения, пояснив при этом, что «сумма залога явно недостаточна». Кроме того, по мнению представителей надзорного ведомства, доводы адвокатов вообще не имели отношения к предмету заседания – законности ареста Савченко.
В последнем слове украинская летчица пожелала российским судам «быть честными и справедливыми».
В Москву?
После небольшого перерыва Татьяна Литовкина вернулась из совещательной комнаты и приготовилась зачитать решение суда, но видеосвязь с СИЗО вновь пропала: остался только звук. Через несколько минут, когда проблемы удалось решить, Литовкина объявила: ходатайство адвокатов об изменении меры пресечения Надежде Савченко оставить без удовлетворения. Какими доводами руководствовался суд, станет известно на следующей неделе, когда будет готова мотивировочная часть решения.
Летчица, выслушав судью, подтвердила, что решение ей понятно, и завершила процесс фразой «Слава Украине!».
– Героям слава! – отозвались присутствовавшие в зале украинские журналисты, а девушка в синем платье, которая посылала Надежде Савченко воздушные поцелуи во время перерыва, развернула перед видеокамерой, передававшей картинку в СИЗО, украинский флаг.
Приставы направились к девушке, чтобы вывести ее из зала, однако та вовремя свернула флаг и поспешила к выходу. Уже на улице, рядом со зданием облсуда, документы у нее проверили дежурившие рядом полицейские. Задерживать ее они не стали. Адвокат Фейгин, в свою очередь, позже сообщил в Twitter, что видел, как полиция «бросилась проверять аккредитацию у украинских журналистов». Представители украинских СМИ действительно стояли рядом, однако полиция ими не интересовалась.
Фото: Роман Демьяненко
Марк Фейгин, по сути, повторил то же самое, о чем говорил в суде, подчеркнув, что к гибели корреспондента и звукооператора ВГТРК Савченко отношения не имеет. Также он отметил, что защита украинки обратится в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) после того, как получит решение Воронежского облсуда.
– В ЕСПЧ уже подано заявление со стороны Украины. Наша жалоба впоследствии будет объединена с украинской, имеющей приоритет, что означает рассмотрение дела в ЕСПЧ в кратчайшие сроки, – пояснил Николай Полозов.
Он отметил, что у следствия «нет никаких препятствий», чтобы в ближайшее время этапировать Савченко в один из столичных следственных изоляторов («скорее всего, Лефортово», заявил Полозов), чтобы проводить с ней следственные действия в городе, где уголовное дело и расследуется.
Воспользовавшись тем, что пресса увлечена интервью с адвокатами Полозовым и Фейгиным, украинский консул Геннадий Брескаленко тихо прошел мимо журналистов, но все же был остановлен украинскими переселенцами, которые дежурили у здания суда в течение всего процесса. Брескаленко взял у них номера телефонов и пообещал позвонить.
