Центральный райсуд возобновил процесс по делу об убийстве у кафе IL Tokyo в среду, 21 октября. Адвокат Эдуарда Ельшина Максим Баев снова выступил в суде с ходатайствами, в том числе попросил о возвращении обвинительного заключения прокурору. Защитники назвали основной документ следствия о событиях 16 ноября 2014 года, унесших жизнь воронежца Дмитрия Кривошеева, «процессуально ущербным». Обосновывая необходимость в доработке обвинительного заключения, Максим Баев озвучил неизвестные детали резонансной истории. Он рассказал о пропавшем ноже, который мама подарила Эдуарду Ельшину на 23 февраля, о загадочных следах крови и проблемах со здоровьем у подсудимого.
Ходатайство о незаконности дела: отказ
Заседание по делу об убийстве у IL Tokyo началось с возражений представителя потерпевших Юлии Кириченко и гособвинителя Виктора Настаушева на предыдущее ходатайство защиты. Они настаивали на том, что нет никаких оснований для признания уголовного дела незаконным, а доказательств недопустимыми. Юлия Кириченко в ответ на претензии в процессуальных нарушениях тоже сослалась на законодательство. Виктор Настаушев ее выступление поддержал и дополнил.
После 30 минут в совещательной комнате судья Ольга Бруданина отказалась признать незаконным возбуждение дела об убийстве. В постановлении она пояснила, что для подобного решения нет оснований, а возбуждение дела об убийстве Дмитрия Кривошеева соответствует требованиям УПК.
Ходатайство о закрытии процесса для СМИ: отказ
Тут же с ходатайством выступила адвокат Людмила Суворова, второй защитник Эдуарда Ельшина. Она снова попросила сделать суд закрытым для прессы. В обосновании ходатайства Суворова представила скриншоты из соцсетей и информационных порталов Воронежа.
– В обсуждениях под публикациями в СМИ содержатся угрозы, оскорбления и ненормативная лексика в адрес адвокатов, самого Ельшина и его родных. Мы угрозы с призывом к самосуду воспринимаем реально, – отметила Людмила Суворова, сообщив также о телефонных звонках с угрозами.
Законный представитель потерпевшего – маленького сына погибшего Дмитрия, его мама Ксения Кривошеева, возражала против закрытия процесса. Юлия Кириченко в своем возражении подчеркнула, что защитники и Эдуард Ельшин в полицию по поводу угроз не обращались. По ее мнению, слова пользователей в соцсетях «носят оценочный характер», и адвокаты при желании могут защитить свою честь, достоинство и репутацию в суде. Кириченко отметила, что адрес и данные Эдуарда Ельшина появились в открытом доступе задолго до начала суда, а поток угроз иссяк вскоре после изменения меры пресечения на домашний арест.
– Закрытый процесс не предполагает обеспечение безопасности для защиты. Личные данные подсудимого и так известны, а личные данные защитников никто при рассмотрении дела разглашать не собирается, – поддержал представителя Виктор Настаушев.
Новое ходатайство о закрытом процессе судья Ольга Бруданина рассматривала почти час. Пока судьи не было, Эдуард Ельшин продолжал, застыв, сидеть на своем месте. Все время он держал спину прямо и почти не двигался. На этом заседании Ельшин не разговаривал с адвокатами. Поднимался с места, когда его спрашивал суд о ходатайствах защиты с единственным словом – «поддерживаю».
Выйдя из совещательной комнаты, Ольга Бруданина отказала защите, сообщив, что не представлено достаточно доказательств угроз и призывов к самосуду.
Ходатайство о доработке обвинения: ожидание
После получения отказа Максим Баев выступил с новым ходатайством: вернуть прокурору обвинительное заключение по делу об убийстве Дмитрия Кривошеева. В своем выступлении он несколько раз назвал основной документ следствия «процессуально ущербным». Суть его претензий сводилась к отсутствию оценок и ссылок на доказательства защиты, а также исключение их из документа.
Так, у защиты после допросов судмедэксперта возникли сомнения по поводу «травматических орудий, которыми были причинены воздействия как Кривошееву, так и Ельшину». Но следователи отказались назначить дополнительную медико-криминалистическую экспертизу о происхождении травм у Кривошеева и Ельшина. Еще одним серьезным недочетом Максим Баев назвал недочет при исследовании «соскобов вещества бурового цвета» с дерева у места преступления. Выяснилось, что это кровь, которая не принадлежит ни Кривошееву, ни Ельшину. При этом защитник напомнил, что у Эдуарда Ельшина было проникающее ножевое ранение. Претензии защиты свелись к тому, что следователь проигнорировал кровь с дерева как вещественное доказательство, не указав его в обвинительном заключении.
Отдельно Максим Баев остановился на допросе матери Эдуарда Ельшина. Показания Светланы Трифоновой включили в доказательства обвинения, нарушив, по мнению адвоката, право на защиту. Баев акцентировал внимание на ноже, о котором говорила женщина. Она пояснила, что подарила на 23 февраля охотничьи ножи мужу и сыну, которые оба «использовали для бытовых нужд». После убийства у IL Tokyo один нож пропал. Для его поисков и нужно вернуть дело прокурору, считает Баев. Кроме того, Светлана Трифонова говорила на допросе о непроизвольных покачиваниях головой у сына, бессонницу, одышку, боли в груди, из-за которых ему не раз приходилось вызывать «скорую».
Свое выступление Максим Баев окончил претензиями по поводу очной ставки между Эдуардом Ельшиным и Виктором Ключниковым – другом погибшего Дмитрия. По словам защитника, следователи не дали ему задать Ключникову как основному свидетелю обвинения дополнительные вопросы.
После оглашения ходатайства Юлия Кириченко и Виктор Настаушев попросили время для подготовки возражений на выступления защиты. Судья Ольга Бруданина объявила перерыв слушаниях до утра 22 октября.
){kind=link}