В последней публикации серии «Улицы культурных бунтарей» специального проекта «Urbis in Orbis» руководитель бюро средового проектирования «Урбонавтика» Илья Бейлин в интервью РИА «Воронеж» даст свое видение того, сколько времени может понадобиться на создание в Воронеже собственного арт-кластера и что нового он внесет в городскую среду.
– В рамках нашего проекта мы рассмотрели несколько вариантов размещения арт-кластера в Воронеже: на старых промышленных площадках, в историческом центре, на периферии центра города. Можно ли обобщить цели, которые встанут перед новыми культурными пространствами в Воронеже?
– Таких целей, на самом деле, очень много. Это и освоение и передача знаний в управлении брендами, актуализация и обновление организационных и финансово-инжиниринговых схем партнерами по бизнесу и территории. И обеспечение новой интеллигенции, творческой молодежи и предпринимателей в сфере медиа возможностями для обучения, обмена навыками, экспериментирования и реализации собственного видения города и мира. Наконец, это создание новых рабочих мест взамен утраченных в традиционной промышленности. Если исходить из европейского опыта, то в новой индустрии могут быть заняты до 30 % трудоспособного населения. Арт-кластеры могут сыграть свою роль и в решении других социальных задач: вывод депрессивных городских районов из упадка (это актуально, в частности, для Левобережного района), снижение социального напряжения между городскими сословиями, создание среды для рождения элит и механизмов по адаптации транзитного населения к проживанию в нашем городе. Арт-кластеры, как правило, способствуют и повышению туристической привлекательности своих городов, а это одна из тех задач, которые сегодня решают не только городские, но и региональные власти.
– То есть, создание арт-кластера может стать элементом большой стратегии развития Воронежа?
– Приоритетность каждого из названных пунктов зависит от способности городской власти рассматривать подобные проекты не как частный случай, но как развитие городской среды в целом, рассматривать это, например, как часть большой «образовательной платформы» или элемент формирования современной знаниевой экономики для Воронежа. Давно пора мыслить на перспективу, ревитализация, обновление территорий стимулирует повышение интереса к обновленному городскому ландшафту, что в свою очередь вызывает рост цен на недвижимость в районах по соседству. Эта азбука, но на нее не будут обращать внимания, пока у нас доминирует рынок продавца, а не покупателя. Хотя конечно пришло время внедрять стандарты качественного жилья, качественной среды обитания.
Большая опасность заключается в том, что арт-квартал останется лишь ноткой. А городу нужен не просто арт-квартал, а полноценный арт-кластер: минимум три арт-квартала, соединенные пешеходными зонами, парками и пассажами, создающими новую опорную сеть для торговли. В перспективе – для товаров местного происхождения. Я провел шутливый опрос в сообществе «Город и идентичность» в социальной сети «ВКонтакте» для одной из потенциальных целевых аудиторий арт-кластера. Сами воронежцы так расставили приоритеты появления арт-кластеров: на первом месте Центральный район (17,6%), всего на 0,4% уступил Северный, 10,8% – на Левом берегу, и 8,8% набрал Юго-Западный. Правда, я своим волюнтаристским решением исключил из опроса Ленинский район.
– Все-таки, получается, что одним проектом не обойтись?
– Продолжая музыкальную тему, арт-кластер должен быть настоящей мелодией города. Если не рассматривать культурное пространство как опорный каркас для планировки города, то в итоге мы получим просто еще один торгово-офисный центр, правда, с хипстерским имиджем. Не более.
– Если представить, что арт-кластер появился,что изменится в Воронеже?
– Нам стоит ждать пересмотра коммерческих зон: приход крупных арендаторов на территорию арт-кластера и близлежащую зону, рост стоимости жилой недвижимости, расширение туристических зон и зон отдыха, открытие филиалов федеральных компаний, включение воронежского бизнеса в международные цепочки кооперации, возможна нагрузка на транспортную сеть, рост цен на землю в данном районе.
– А сколько времени потребуется на создание такого кластера?
– В Лондоне модернизация бывших промышленных зданий была сопряжена с кучей бюрократических процедур, поэтому такие проекты часто тянутся годами. Электростанция Барретси, закрывшаяся в 1975 году, пустует до сих пор, а на то чтобы превратить Bankside Power Station в музей Tate Modern ушло десять лет. С другой стороны, ряд успешных проектов реализовался в три-четыре года. Подобные проекты –это больше чем размещение двух-трех дюжин студий в лофтах какого-либо завода. Не в меньшей мере успешность арт-кластера продиктована в высокой степени заинтересованности представителей творческих профессий в нахождении вместе и отчуждении от традиционного уклада офисного планктона.
Спрогнозировать позитивный вариант для Воронежа несложно. Нынешний год уйдет на осмысление, маркетинговый анализ, фокусировку внимания публики на возможностях и перспективах. Другими словами, на создание концепции. Затем начнутся первые шаги строительства или реконструкции, закладка первого камня в основание, первые пикники на крыше или в атриуме заводской площадки. Таким образом, ждать появления первого воронежского арт-кластера стоит не ранее осени 2016 года.
