На днях в Воронежском концертном зале выступила известная немецкая группа «De Phazz» (название ее участники расшифровывают как DEstination PHuture of jaZZ – путь в будущее джаза). Коллектив называют самым стильным проектом последних десяти лет на европейской эйсид-джазовой сцене – и это действительно так. «De Phazz» одновременно играют очень разные вещи: хаус, фанк, техно, лаундж, джаз, соул с впечатляющим мужским и женским вокалом. Как объясняют артисты, они для себя в музыке никаких стилевых ограничений не видят.
В этом году команда «De Phazz» отмечает 15-летие творческой деятельности – гастрольный тур по городам России она как раз и приурочила к юбилею. Вообще-то, нашу страну талантливые солисты группы – Карл Фриерсон и Пэт Эпплтон – облюбовали еще много лет назад и с регулярной периодичностью бывают здесь с концертами. Правда, чаще у них получалось приезжать поодиночке – сольными выступлениями они покорили весь юг России. И вот теперь, на радость российским поклонникам, коллектив отправился в тур в полном составе.
– В первую очередь предназначение нашей музыки – заводить людей, – говорят немецкие исполнители. –Под нашу музыку можно запросто мыть посуду, убирать постель или мчаться куда-нибудь на машине, что-то писать – потому что она не напрягает.
Кроме того, признаются артисты, они вполне бы могли почивать на лаврах только от продаж пластинок, но им это неинтересно – гастроли и шоу дают «De Phazz» потрясающий заряд энергетики, плюс веселят публику.
Кстати, на воронежский концерт группы приехали поклонники из соседних городов – Липецка, Курска, Белгорода, Старого Оскола. Чтобы все зрители успели по заснеженным дорогам города добраться до концертного зала, организаторы на полчаса намеренно задержали выступление.
«De Phazz» с первых же песен завели зал, показывая, как можно в шутливой манере танцевать и импровизировать на ходу – чтобы растопить ледяной март и принести в Воронеж африканское лето. О неожиданной погоде за окном вокалистка Пэт отозвалась так:
– Друзья, какой у вас чудесный снег! Не гадкий грязный, а чистый и яркий. Как будто Новый год наступил. Жаль, что мы не можем нырнуть в сугробы – организаторы не выпускают нас из машины!
В плане танцев воронежские зрители оказались очень даже способными учениками. Особенно хорошо двигать разными частями тела в такт музыке получалось, конечно же, у представительниц прекрасного пола. Видя, как девушки стараются, Карл Фриерсон несколько раз «выходил в народ», чтобы пошептаться о чем-то с очаровательными барышнями и поцеловать им ручки. Между прочим, улыбчивый солист «De Phazz» – отец четверых детей, активно занимается спортом, любит покататься на горном велосипеде, свободно говорит на английском, немецком и французском.
О других своих способностях Карл вместе с партнершей по команде Пэт Эпплтон рассказали корреспонденту «РИА Воронеж».
– В России очень популярны две немецкие группы: «Rammstein» и «Scooter». Знакомы ли вы с ними и нравится ли вам такой стиль музыки?
Пэт: – Вы забыли назвать еще одного суперпопулярного немца – Томаса Андерса, он душка! Когда я была помоложе, с удовольствием слушала и «Scooter», и «Rammstein» – мне они оказались очень забавными. Но дни их популярности прошли, и мне они стали неинтересны.
Карл: – Пэт немножко слукавила: он не просто слушала «Rammstein» – она, как фанатка, тащилась от них! Я рад, что у нее изменился музыкальный вкус и теперь она слушает другую музыку. Хотя парни из «Rammstein» на самом деле неплохие ребята. Когда их слышишь, думаешь: кошмар, да они психи натуральные, сейчас еще убьют кого-нибудь! Но в жизни они совершенно не агрессивные люди. К счастью, у нас с ними совершенно разные стили и в работе мы не пересекаемся.
– Какую музыку вы слушаете сейчас, нравится ли кто-нибудь из российских исполнителей?
Пэт: – Большинства русских музыкантов, которых я слушаю, уже нет в живых. Это прекрасные классические композиторы из прошлого – Рахманинов, Глинка – их произведения я слушаю в большом количестве. А с современными вашими артистами мы не знакомы – в Германии по радио такую музыку не крутят. А жаль.
– Вы написали песню «The ball is my friend» («Мяч – мой друг») и посвятили ее футбольной команде из Севастополя, которая не смогла прорваться в высшую лигу. Может, вы могли бы сочинить гимн и для воронежских футболистов, вот вам, к примеру, первая строчка: «Да, я умею играть в футбол!».
Пэт: – А ваши футболисты действительно умеют играть в футбол? Если так, то почему бы и не написать? Мы подумаем на эту тему. Что касается песни «The ball is my friend», наш продюсер Пит Баумгартнер, который является ярым футбольным болельщиком, придумал ее для чемпионата Европы. Видимо, в Севастополе ее кто-то нечестно позаимствовал, лично нас никто не предупреждал.
– Известный российский джазовый музыкант Герман Лукьянов как-то сказал: «Центр джаза – это 42-я авеню в Нью-Йорке. Все остальное – провинция». Согласны ли вы с таким утверждением?
Карл: – Получается, Берлин – тоже провинция? Наверное, господин Лукьянов прав: Берлин – большой город, но по сравнению с Нью-Йорком действительно провинциален. Хотя, думаю, в каждом городе есть своя сцена – неважно, из Нью-Йорка ты или из Берлина, или из Воронежа, например. Кроме того, сейчас у всех есть интернет, благодаря которому стираются границы провинциальности. Мастера джаза раньше ездили в большие города, чтобы их услышали. Да и в Москве, посмотрите, сколько выступает групп из маленьких городков, местечек! Мы тоже с Пэт приехали из немецкой провинции Хайдельберг, а прославились на весь мир. Великие джазмены Диззи Гиллеспи, Джон Колтрейн приехали в Нью-Йорк с юга Америки и стали настоящими легендами музыки.
– Еще есть такое мнение, что на концертах немцы в первую очередь обращают внимание на техническую часть, и только потом – на самого исполнителя. Это действительно так?
Карл: – Германия – технически развитая страна, у нас все завязано на электронике. Но немцы чувствуют музыку так же, как и другие люди. Более того, немцы стараются сохранить качественную музыку для истории. У нас есть раритетные черно-белые видеопленки 40-50-х годов прошлого столетия, на которых запечатлены американские джазмены, приезжавшие с концертами в нашу страну. Почему-то самим американцам не было до этого никакого дела, а немцы позаботились об истории! Опять же, именно немцы создали большое джазовое движение и открыли в нью-йоркском Гринвич-Виллидж знаменитый на весь мир джаз-клуб «Blue Nоte».
К сожалению, сейчас все решают люди с деньгами. И даже какую музыку слушать – диктуют бизнесмены, а не музыканты. Песни стали похожи на жевательную резинку: поначалу вкус есть, но он быстро заканчивается. Ты выплевываешь жвачку и идешь, тратишь деньги, чтобы купить новую.
– Расскажите, какие отношения у вас с российскими поклонниками, какие подарки вам дарят, чем удивляют?
Карл: – Самое ценное, что мы получаем он наших российских фэнов, это любовь. Первый раз мы приехали в вашу страну в 2000 году, и тогда нас больше всего шокировали пиратские CD-диски с черного рынка. К счастью, с годами русская публика полюбила качество и готова платить за него большие деньги. Наша группа играет качественную музыку. Так что благодаря русским мы, можно сказать, выживаем.
){kind=link}