Три круга ада. Как откушенный нос сломал жизнь воронежского инженера

Воронежец Евгений Давыдов лишился кончика носа в драке после новогоднего корпоратива 27 декабря 2014 года. Нелепый конфликт с незнакомым человеком привел к долгому болезненному лечению, неизгладимым шрамам на лице, неприятностям с работой. При этом за 11 месяцев дело «об откушенном носе» не дошло до суда.

Как рассказал Евгений корреспонденту РИА «Воронеж», расследование в полиции «затягивают» с лета. Подозреваемый Сергей Иванов собирается оспорить результаты судмедэкспертизы, по которым дело переквалифицировали на серьезную статью о причинении тяжкого вреда здоровью, выразившееся в неизгладимых изменениях внешности (ч.1 ст. 111 УК РФ). Защита Иванова с выводами не согласилась и считает, что шрамы Давыдова могли появиться из-за «небрежности в лечении».

Евгений Давыдов и адвокат Сергея Иванова в беседах с журналистом РИА «Воронеж» представили две разные версии событий.

Круг первый. Драка на корпоративе

Что произошло

Воронежец Евгений Давыдов 26 декабря 2014 года отправился с женой на корпоратив. Новый год праздновали в кафе «Блин-Компот» на улице Генерала Лизюкова. В одном зале с коллегами жены Евгения вечеринка была у платного отделения стоматологии №6.

Ранним утром, около 4 часов у входа в кафе между Евгением Давыдовым и мужем одной из сотрудниц стоматологии Сергеем Ивановым произошла драка. После нее Евгению потребовалась помощь врачей. Из-за укуса он лишился кончика носа, для восстановления которого в дальнейшем потребовалось несколько сложных операций.

Версия Евгения Давыдова

Жена Евгения Давыдова примерно в 3 часа ненадолго отлучилась домой. Позвонила тетя, которая сидела с двумя маленькими дочками супругов и сказала, что одна из них проснулась и жалуется на плохое самочувствие. Давыдовы тогда жили рядом с кафе, и Ольга пошла проверить ребенка.

Евгений остался в кафе, где познакомился и стал общаться с парнем с корпоратива стоматологов. По словам Давыдова, они с новым знакомым курили у входа, когда увидели выходящую из него женщину. Она носила в такси коробки с едой и алкоголем. По этому поводу коллега задал ей вопрос. На что та ответила: «Не твое дело, что я и куда несу!» При этом она обращалась к Давыдову и смотрела на него.

– Я вас не знаю. И ваша коробка мне, как шла, так и ехала, – вспомнил Евгений сказанные тогда слова, уверяя, что сразу же постарался избежать конфликта.

Дама зашла в кафе, откуда вскоре выскочил незнакомый мужчина, который стал кидаться на Евгения. По словам Давыдова, он, как мог, пытался отстраниться, избежать драки. Но она все-таки началась.

– Сначала Иванов удерживал мне руки, чтобы я не смог его ударить. Прокусил мне грудь, потом пытался откусить большой палец. В драке повалил на землю. Мужчина он крупный, килограмм 120-130, сел на меня верхом. Его жена в это время хотела каблуками выколоть мне глаза. Вмятина от каблука осталась на голове у виска слева и след под глазом справа. Как Иванов откусил мне нос, почти не помню. Помню, что удивился, когда он с меня встал. Попробовал нос, в руки лилась кровь. Кончика носа не было, торчал хрящ. Я стал его искать, нашел в снегу, бармен дал лед, чтобы положить его. Пришла жена, и мы поехали в больницу, – рассказал Евгений.

Несмотря на показания об участии жены Иванова в драке и переломе скулы у виска, этот факт не выделили в отдельный материал, хотя Евгений и просил полицейских.

По сведениям потерпевшего, к 29 декабря полицейские установили личность напавшего на него человека, и Сергей Иванов написал явку с повинной. У Давыдова, как и у следователей, есть видео с камер видеонаблюдения драки у кафе «Блин-Компот». В случае необходимости Евгений готов предоставить ее полицейским, как уже один раз делал, когда видео не оказалось в деле.

Версия защиты

Версию Сергея Иванова озвучил его адвокат Игорь Татарович. Он рассказал, что инициатором конфликта был сам Евгений Давыдов.

По сведениям защиты, причиной конфликта «послужили действия Давыдова». По этой версии, Давыдов, находясь в состоянии алкогольного опьянения, стал приставать к Ивановой, когда та несла оставшийся алкоголь в такси. Спиртное в кафе стоматологи покупали на свои деньги, и персонал заведения в конце вечеринки отдал его. До этого Давыдов конфликтовал с семейной парой и даже подрался с молодым человеком возле кафе.

– Давыдов приставал к Ивановой с требованием «делиться» – то есть отдать часть алкоголя. Когда та отказалась, схватил за руки и прижал ее к стене кафе. Женщина была без верхней одежды, звала на помощь. Все это увидел Иванов, когда вышел на улицу. Его реакция защитить супругу, была вполне естественной. У любого нормального человека были бы такие эмоции, – пояснил Игорь Татарович. – Факт драки с Давыдовым мой подзащитный не отрицает, при этом эта драка носила взаимный характер. Но момент, когда у Давыдова оказался отделен кончик носа, не помнит. Откусил он нос или нет, Иванов ни подтвердить, ни опровергнуть не может. Поэтому в том, как была причинена травма, должно разбираться следствие. Дерущиеся катались по земле, там были стекла. Не исключается и такой механизм появления травмы.

По словам Татаровича, Иванов не знал о том, что его противник лишился кончика носа. Жена и очевидцы растащили Иванова с Давыдовым, после чего Иванов с женой на такси уехали домой. Наутро Иванов уехал в командировку в Москву. О неприятности Евгения Давыдова с носом узнал только в январе, когда его нашли и вызвали полицейские. Защитник категорически отрицает участие в драке Ивановой, ссылаясь на показания очевидцев и отсутствие у женщины обуви на каблуках.

Круг второй. Больничные мучения: как вернули нос

Что произошло

Врачи «скорой» в ночь на 27 декабря 2014 года доставили Евгения Давыдова в городскую больницу №17. Ему поставили диагнозы – «ушиб мягких тканей лица и укушенная травма носа». Хирург обработал рану и пришил Евгению фрагмент носа, наложил повязку, рекомендовал ежедневно делать перевязки и отпустил домой.

Согласно медицинским документам, 30 декабря у Давыдова зафиксировали некроз. Пришитый кончик носа почернел, ткани начали отторгаться. Врачи предложили пациенту госпитализацию, от которой он отказался.

Евгений Давыдов лег на операцию в ожоговое отделение больницы 19 января. Там ему в два этапа сделали пластику. Хирург Александр Савельев использовал кожный лоскут со лба пациента. Он переместил кожу со лба на нос, не нарушая кровоток. На лоб он временно переместил кожу с плеча. Две недели, пока лоскут приживался к носу, Евгений провел в больнице. Чтобы пластика состоялась, каждый день требовались перевязки и наблюдение у врачей. Еще на две недели Давыдова выписали лечиться амбулаторно.

Спустя месяц после первой операции – 19 февраля – Евгений лег на второй этап лечения. Врач сформировал ему кончик носа из части прижившегося лоскута. Сам лоскут хирург вернул обратно на лоб, убрав кожу с плеча.

По данным судмедэкспертизы, у Евгения Давыдова в области носа, лба и на месте образовались рубцы, остались следы от укуса большого пальца. Кроме того, эксперты подтвердили у него перелом левой скуловой дуги у виска. Они предположили, что перелом был причинен «ударным действием тупого предмета». Все эти травмы эксперт определил как причинившие среднюю степень вреда здоровью. При этом констатировал неизгладимые изменения лица.

– Характер обнаруженных рубцов в области лба, носа, с деформацией кончика носа позволяют сделать вывод о том, что они являются стойкими и неизгладимыми, – констатировал специалист.

Версия защиты

Адвокат Игорь Татарович усомнился, что именно действия его подзащитного вылились в серьезные последствия для Евгения Давыдова. Защитник не исключает, что рубцы на лице потерпевшего могли произойти из-за небрежности в лечении.

– В медицинских документах зафиксировано, что Давыдов после того, как ему пришили кончик носа, не являлся на рекомендованные ежедневные перевязки. Возможно, из-за этого и началось отторжение ткани. Давыдов обратился к врачам 30 декабря, когда уже начался некроз, и от госпитализации отказался. А потом получил медпомощь только после новогодних праздников, 19 января 2015 года, когда ситуация стала критической. Из-за такой небрежности потребовалось более серьезное вмешательство, от которого и произошли шрамы. Таким образом, не установлена причинно-следственная связь того, что неизгладимые рубцы появились от действий Иванова, – отметил Игорь Татарович.

Версия Евгения Давыдова

Евгений Давыдов рассказал, что по рекомендации врача ездил на перевязки в дежурные больницы, как и положено в выходные. Судя по календарю, 27 и 28 декабря выпали на субботу и воскресенье. Изначально хирург в больнице №17 предупредил пациента, что с большой вероятностью кончик носа может не прижиться. В хрящевой ткани носа слабое кровообращение, поэтому шансов на успешное заживление было не так много. Как и предупреждал медик, на третий день нос почернел, появился неприятный запах. От госпитализации Евгений отказался, так как уже не видел в ней смысла. В день обращение после пришивания носа ему в больницу лечь никто не предлагал.

– Узнав о некрозе 30 декабря, мы через знакомых нашли хирурга в областной больнице. На следующий день он меня проконсультировал. Предложил вариант с пластикой с помощью кожного лоскута со лба. До этого надо было какое-то время походить так, чтобы зажила хрящевая ткань под пришитым кончиком носа. Из-за этого промучился все новогодние каникулы – из носа текло, шел неприятный запах, – рассказал Евгений. – У меня есть юридическое образование, много знакомых юристов. Все говорят, что, если нос был откушен полностью, уже квалифицируется как тяжкий вред здоровью. Хоть немного восстановить лицо, привести его в более-менее нормальный вид удалось лишь благодаря замечательному хирургу, который рискнул в моей непростой ситуации сделать пластику.

Круг третий. Затянутое следствие

Что происходит

В январе 2015 года после процессуальной проверки полицейские возбудили дело по факту откушенного носа. Первоначально они квалифицировали случившееся с Евгением Давыдовым как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ч. 1 ст. 112 УК РФ). Наказание по этой квалификации – до трех лет колонии либо принудительные работы. Однако уже тогда правоохранители прогнозировали, что с большой вероятностью к направлению дела в суд речь будет идти о тяжком вреде здоровью. Для серьезной статьи у полицейских должно появиться комиссионное исследование по результатам лечения Давыдова. Но уже тогда делались прогнозы, что откушенный нос будет признан «неизгладимым обезображиванием лица».

Результаты судмедэкспертизы появились в июле. На их основании дело переквалифицировали на статью о причинении тяжкого вреда здоровью, которое выразилось в неизгладимых изменениях внешности (ч.1 ст. 111 УК РФ). Предусмотрено наказание до 8 лет лишения свободы. С ней категорически не согласились Сергей Иванов и его адвокат. Они добились назначения дополнительной экспертизы. Затягивание следствия, которое и так длится 11 месяцев, возмутило Евгения Давыдова.

Версия защиты

Игорь Татарович обосновал несогласие с новой квалификацией все теми же медицинскими вопросами. Чтобы предъявлять серьезное обвинение, следует четко установить причинно-следственную связь между действиями Сергея Иванова и последствиями на лице Евгения Давыдова, уверен адвокат. Защита настаивает, что рубцы на лице Евгения могли появиться из-за «травматичного» лечения. Если бы ткань после первой хирургической манипуляции прижилась, никакого тяжкого вреда здоровья могло бы не быть.

Татарович хочет получить от экспертов ответы на вопросы о правильности лечения и причинах неизгладимых изменений на лице потерпевшего. Ранее Иванов находился в статусе свидетеля, и права ставить вопросы специалистам у него и защиты не было. Поэтому Игорь Татарович и ходатайствовал о дополнительной комиссионной экспертизе.

– Сергей Иванов не отрицает участие в драке и сожалеет о случившемся с Давыдовым. Никакого умысла на причинение вреда у него не было. Мы не раз пытались урегулировать отношения миром, извинялись при встречах, в официальном письме, предлагали компенсировать ущерб – лечение и моральный вред. Однако потерпевший ведет речь о каких-то астрономических суммах, исчисляемых миллионами рублей, которых у семьи попросту нет. Мы готовы вести переговоры, но пока никак не придем к согласию, – отметил защитник.

Версия Евгения Давыдова

Евгения Давыдова возмутило решение следствия удовлетворить ходатайство защиты о дополнительной экспертизе.

– В деле есть корректная судмедэкспертиза, которая проводилась по результатам лечения довольно длительное время. Я предполагаю, что понадобилась еще одна для переквалификации дела. Не исключаю, что есть какие-то инструменты влияния. При этом мне не дали ознакомиться с ходатайством защиты о повторной экспертизе, не дают как потерпевшему изучить материалы дела. Мне так и не смогли мне ответить, куда делся материал на гражданку Иванову, которая при попытке выколоть мне глаза проломила каблуком кость головы. Дело подозрительно тихо и долго расследуется. Я ждал его скорого направления в суд, но теперь буду вынужден жаловаться, – пояснил Евгений.

Из-за истории с носом семья Давыдовых надолго осталась без доходов. Жена Евгения в отпуске по уходу за младшей дочкой. Самому Евгению же после начала больничной перестали платить зарплату. До травмы Евгений работал ведущим инженером в энергетической компании. Поначалу пытался работать из больницы – связывался с людьми по телефону, готовил на ноутбуке документацию. Однако директор фирмы в положение работника не вошел, перестал платить зарплату и оборвал контакты. Пока нос заживал после пластики, Давыдов был вынужден сидеть дома. Евгений признался, что и сейчас еще психологически не готов работать с людьми.

– В будущем хочу работать в связи или энергетике. Но пока поработаю на заводе. Чувствую себя неуверенно, – признался Евгений Давыдов.

Евгению предстоит еще одна операция в областной больнице, во время которой ему расширят ноздри. После пластики они оказались сильно сужены, что доставляет большие неудобства во время еды, сна, при насморке. Также Давыдов надеется на косметические операции по удалению рубцов с носа и лба. Они проводятся только в платных клиниках и стоят недешево.

Евгений говорит, его семья надеялась на то, что виновник его бед «поведет себя по-человечески, если уж так получилось». По словам Давыдова, нормальных извинений от Ивановых он так и не дождался.

– После операции в областную больницу ко мне приходила жена Иванова. Вела себя довольно высокомерно. Сказала: «Ты мужчина, тебе не надо быть красивым. В кино не сниматься». Они твердят, что шрамы украшают мужчину. И надо договариваться без полиции. Предлагали договориться с врачами, как-то оплатить лечение по факту и возместить 50 тыс. рублей морального вреда. Цифры смешные, учитывая то, что мне предстоят платные косметические операции, и неизвестно как травма отразиться в будущем на здоровье. При таком отношении я решил, что никаких компенсаций не надо. Буду настаивать в суде на реальном лишении свободы, – обозначил позицию Давыдов.

Позиция следствия

В пресс-службе ГУ МВД по Воронежской области журналисту РИА «Воронеж» подтвердили переквалификацию дела «об откушенном носе» на тяжкую статью и информацию о назначении дополнительной судмедэкспертизы. Об основаниях для ее назначения говорить отказались, сославшись на процессуальный статус следователя, который имеет на это право. Версия следствия по резонансному делу станет известна после окончания расследования. Вероятнее всего, после начала судебного процесса.