Сильвио Гранд — звезда танго с мировой известностью, танцор и преподаватель, участник многочисленных фестивалей и танцевальных шоу в России, Италии, Швейцарии, Швеции, Латвии, Финляндии, Мексике, Бразилии. Кроме того он регулярно дает семинары и мастер-классы в школах танца в Европе, Мексике, Японии и России. В Воронеж Сильвио вместе со своей партнершей Розалией Ванка приехал из Мюнхена по приглашению руководителя воронежского клуба танго «Дон Милонгеро» Дмитрия Баклашова. В столице Черноземья танцоры пробыли несколько дней – за это время они успели провели для воронежских любителей танго серию уроков разного уровня сложности и дать концерт в Воронежской филармонии. А еще Сильвио успел рассказать корреспонденту РИА «Воронеж» о себе, о танго, о своих учениках и своих проектах.
– В этот раз вы провели в Воронеже целую серию уроков. Как вам воронежские любители танго?
– Когда я в этот раз приехал в Воронеж, меня очень удивило, какой прогресс сделали воронежские ученики всего за год. Русским людям обычно трудно с ходу понять язык тела, они довольно скованные, и приходится повторять некоторые вещи больше двух раз. Но в этот раз они двигались хорошо, и им было действительно интересно, они улавливали все с ходу. Я показал им несколько простых движений и увидел, что они все это уже знают, я ожидал меньшего, а они сделали огромный шаг вперед. Это очень многое говорит о школе.
– В прошлый раз вы были у нас в одиночку, в этот раз – приехали с партнершей. Что поменялось за это время?
– В апреле, когда я принял приглашение Дмитрия, я был в Воронеже впервые, и поэтому был один – я еще не знал, что это за город, что за школа здесь, сколько учеников будет на семинаре. И конечно, проще было приехать одному. В тот раз Воронеж меня поразил – ко мне на урок пришло более десятка пар, люди приехали из других городов. Для меня было потрясением, что были люди даже из Краснодара, ехали всю ночь в поезде, чтобы попасть на мои уроки – я много времени провожу в Европе, где все рядом, и такое долгое путешествие в моем понимании что-то удивительное. Вообще мне здесь очень нравятся люди – у них теплые сердца. То, как нас встречают, то, как слушают – это очень вдохновляет.
– Как вы познакомились с Розалией?
– Нас с Розалией познакомили наши ученики. Розалия с детства занималась классическими танцами и училась в оперной школе Вены. Когда ей было 13, она увлеклась танго, но долго не занималась им серьезно, участвовала в классических шоу. Просто потому что в подростковом возрасте мы редко что-то выбираем сами. А в 17 она стала профессионально танцевать танго. Сейчас у нее своя танцевальная школа и свои шоу.
Мы стали работать вместе, когда Розалия готовила шоу с Эрвином Шроттом – это оперный певец и муж Анны Нетребко, он очень увлекается танго. Эрвин хотел петь танго, и у него возникла идея сделать постановку, где соединились бы опера, танго и оркестр. И когда они стали готовить это шоу, Розалия обратилась ко мне с предложением поучаствовать в нем. Мы не знали друг друга, и чтобы узнать, нам пришлось станцевать вместе – только так мы могли понять, найдем ли мы общий язык – не в лингвистическом смысле, а в театральном. Все прошло отлично, и после этого мы решили не только участвовать в этом проекте, но и работать вместе дальше. Думаю, если все будет хорошо, мы так и будем сотрудничать дальше. Конечно, не все наши дела мы делаем вместе, я часто езжу один, потому что не все города готовы принять пару артистов, иногда случаются короткие семинары.
– Вы преподаете танго по всему миру. А есть ли различия между учениками в разных странах?
– На продвинутом уровне, когда они уже прочувствовали танго, различий почти нет. Но вот новички отличаются довольно сильно. Например, немцы любят, чтобы все было очень четко, всегда просят показать им архитектуру танца – делайте столько-то шагов туда, столько-то шагов сюда, теперь такой-то элемент. И когда я пытаюсь объяснить им, что они должны почувствовать связь, должны импровизировать, им трудно это понять. А когда я даю уроки в Стамбуле, то тут уже не приходится объяснять, что за чем, я показываю несколько простых шагов, и мои ученики уже готовы танцевать. А, к примеру, шведам трудно объяснить, что должен вести именно мужчина, а женщина только подстраивается под его темп. Совсем недавно я был на Украине, но танцевал там с русской, москвичкой. И она совершенно не знала ни английского, ни испанского, у нас не было ни одного общего языка, но во время танца мы понимали друг друга прекрасно – просто мы говорили на языке тела, который одинаков везде. И она сказала мне в тех нескольких словах, которые знала по-английски: «Now we talk», мол, сейчас мы разговариваем. И это действительно было так. Но это все было во время танца, а после танца мы сидели, смотрели друг на друга и ничего не понимали.
То есть различия есть, но это все первоначальные идеи и представления о танго, которые люди почерпнули из своей культуры, может быть из кино – они имеют значение только на начальном этапе. Более опытные танцоры обычно уже понимают философию танго, и все национальные различия стираются.
– Нужен ли какой-то талант, чтобы танцевать танго?
– Наверное, не талант, а любовь к музыке. Если вы не любите музыку, скорее всего, вы не полюбите танцевать. Танго – несложный танец (я имею в виду, на бытовом уровне, не на профессиональном). Здесь нет жестких требований к подготовке или телосложению, вы можете быть маленьким или высоким, худым или толстым, молодым, старым… Хотя, конечно, есть те, кто танцует лучше и те, кому нужно больше времени, чтобы научиться – но все это не так важно. Главное – почувствовать танго, его язык.
– Как складывается ваша гастрольная программа?
– Со временем у меня все больше приглашений. Получается, что я куда-то приезжаю с мастер-классами или с концертом, кому-то это нравится, и меня приглашают и в другой город. Например, с Дмитрием я познакомился в Москве, он позвал меня в Воронеж. В Воронеже на мои уроки приехали танцоры из Краснодара, они пригласили меня и у них провести мастер-класс. И так все это разрастается, что я уже не могу соглашаться на большинство приглашений, выбираю только те места, где мне хорошо. В Воронеже мне очень комфортно, я приехал сюда с удовольствием.
– А где же рационализм?
– Буквально недавно нас пригласили выступить в Вене – и на те же самые дни позвали на нефтегазовый конгресс на Сахалине. И мы с Розалией стали думать – ну вы представляете себе выбор, да? С одной стороны Вена, нам до нее ехать два часа, ну и это все-таки Вена, а с другой стороны – какой-то остров на краю земли, хотя там будут руководители крупных нефтегазовых корпорации, с которыми можно будет познакомиться и, возможно, найти спонсоров для своего проекта – это экономика, да. Но решило все не это. У нас возникла идея – позаниматься на Сахалине с сиротами из детского дома, провести с ними несколько уроков танцев. И все, с этой идеей поездка сразу обрела другой смысл – это уже были не просто какие-то денежные вопросы, это была миссия. И мы выбрали Сахалин.
Вообще мне больше нравится проводить семинары в небольших городах. В Москве или других столичных городах у людей есть все – у них большой выбор, на какой концерт пойти или какой мастер-класс посетить. В провинции этого не так много, и люди больше ждут, больше радуются, у них горят глаза. Это заставляет меня чувствовать себя счастливым.
– Часто люди, которые много путешествуют, привозят из каждой поездки однотипные сувениры или стараются зайти в каждой стране в одно и то же место, допустим, в храм. А у вас есть обязательный пункт программы, который нужно соблюсти в каждой стране?
– Я очень люблю пробовать национальную еду везде, где я бываю. А еще очень люблю бывать у людей дома. Памятники, театры, музеи более или менее одинаковые везде – хотя я все-таки собираюсь сегодня поехать и посмотреть на вашего котенка из мультфильма. А вот дома жителей, то, как устроен их быт, как они оформляют пространство вокруг себя – это очень многое говорит о стране.
– У вас никогда не возникает желания сказать: «Все, стоп, с меня хватит, никуда больше не поеду»?
– Бывает, конечно, да. Вот, например, в прошлом году я всего пару месяцев был дома, в Буэнос-Айресе. Ноябрь, пару недель и декабре и часть января. Все остальное время ездил по миру с концертами, мастер-классами и шоу-проектами. Это, конечно, выматывает. Я недавно купил дом в Италии, чтобы сделать там базу для поездок по Европе, которых у меня в последнее время очень много. В Италии мне комфортно, она мне психологически близка, к тому же часть моей семьи приехала в Аргентину из Тосканы, поэтому Италия отчасти родная для меня страна. Но пока я все равно не чувствую себя там дома, дом в Аргентине.
– Собираетесь приехать к нам снова?
– Если это будет возможно, я приеду с радостью. Здесь люди, которые действительно интересуются танго и мне приятно приезжать сюда и учить их. Это относится не только к Воронежу: Саратов, Владивосток, Екатеринбург – это города, где мне приятно работать. Вообще передвигаться по России довольно сложно, здесь большие территории и чтобы провести мастер-классы в нескольких городах, надо далеко и долго ехать или лететь. Дело даже не в расходах, а в том, как технически это все организовать и спланировать. Но русских очень приятно учить – они очень серьезно вникают во все, они много думают. Я веду занятия на английском языке и знаю, что большинство моих учеников не очень хорошо его понимают. Но вот буквально сегодня меня удивил один мужчина, который во время урока задавал кучу уточняющих вопросов: «А почему вот тут так? А что вы имеете в виду, когда говорите это?». То есть он все это время меня слушал и пытался понять, а не просто механически повторял движения. Он все время волновался, что беспокоит меня вопросами и все время извинялся. Но это было не беспокойство, это было действительно здорово, что человек относится к моим словам с таким вниманием. Для кого-то важно, что я здесь – и поэтому я здесь.
){kind=link}
){kind=link}