В Воронеже 82 многоквартирных дома являются объектами культурного наследия. Из них 40% требуют ремонтно-реставрационных работ. Корреспонденты РИА «Воронеж» поговорили с жильцами пяти старинных домов города и узнали, в чем недостатки и преимущества жизни в домах-памятниках.
Дом общества квартирантов-собственников, 1915 год
Адрес: улица Комиссаржевской, 4
Яркий образец модерна, дом квартирантов-собственников был построен на кооперативных началах Воронежским обществом квартирантов-собственников по проекту архитектора Михаила Замятнина. Стены дома толстые, высота потолка в каждой квартире – по 4 – 4,5 м. По просторным коридорам можно ездить на самокате и велосипеде.
Журналисты Иван и Виктория Титовы поселились в шикарной четырехкомнатной квартире в 1970 году. Иван Яковлевич по советским меркам был большим человеком – собственным корреспондентом газеты «Правда» в Центральном Черноземье. Его жена Виктория Михайловна 50 лет проработала журналистом-телевизионщиком. Благодаря работе Ивана Яковлевича супруги объездили всю страну – жили в Тюмени, Красноярске, на Камчатке.
– До нас здесь была коммуналка – жило несколько семей. В каждой комнате по семье. Вообще раньше здесь был доходный дом, – рассказала Виктория Титова.
Во время войны дом был разрушен, его восстанавливали пленные немцы. По воспоминаниям местных жителей, из-за того, что стройматериалов не было, кирпичи утепляли ветошью и тряпками.
– Когда делаешь ремонт, порой вытаскиваешь тряпки, – заметила внучка супругов, поэт и филолог Мария Бахтина.
Детство Марии прошло в этой квартире. Теперь она часто приводит к бабушке своего маленького сына Яшу.
– В детстве квартира даже пугала своими высокими потолками и простором. А когда уехала отсюда, стала скучать по ней. Сейчас я живу в «однушке», потолок в которой в два раза ниже. Пришлось привыкать к новому пространству, – призналась Мария Бахтина.
Особенность квартиры – летняя веранда – застекленная комната, где хорошо пить чай в теплое время года. Из окон веранды виден соседний особняк Тулинова на проспекте Революции. Деревянные пристройки-веранды в доме появились в 1960-е – в изначальном замятнинском проекте их не было. Комнатки не отапливаются и на зиму закрываются.
– Раньше по стене дома полз дикий виноград и добирался до нашего третьего этажа, – вспомнила Виктория Михайловна.
Если посмотреть на дом со двора, то видно, что кто-то из предприимчивых хозяев на первом этаже обложил деревянную веранду кирпичом и получил дополнительную жилплощадь.
В квартире очень красивые удлиненные окна. Летом, говорит Мария Бахтина, в окна с Комиссаржевской заглядывают цветущие каштаны. А с крышей в квартире беда – она постоянно протекала, и 10 лет назад жильцы ее починили за свой счет.
– Все было отлично до этой зимы. Когда крышу начали очищать от наледи и сосулек, нам ее пробили. Только что отремонтированный потолок протек, стены покрылись черной плесенью и теперь мокрые. Это обидно, ведь ремонт мы делали в кредит, это очень дорого. Теперь нужно делать заново, – посетовала Мария Бахтина.
А несколько лет назад из-за протекающей крыши в квартире упал потолок – рухнули каменные потолочные плиты. Никто не пострадал.
– Не знаю, случайность ли это или Божья воля, но мы с мамой вышли из комнаты, и за нашей спиной рухнул потолок, – вспомнила девушка.
В 2018 году в доме-памятнике пройдет капитальный ремонт. По плану, в нем должны реконструировать фасад, поменять трубы, отремонтировать опасные балконы. На свой живописный балкон с видом на улицу Комиссаржевской Виктория Титова выходить не боится. Здесь у нее растут цветы, а в июне на балконе можно будет наслаждаться цветами цветущих каштанов.
«Дом с совой», 1912 год
Адрес: улица Алексеевского, 12
Еще один дом, спроектированный Михаилом Замятниным, – шикарный трехэтажный особняк в стиле неоклассицизма с элементами модерна, более известный как «Дом с совой». Воронежский архитектор построил его для своей семьи. До наших дней в доме сохранился вход с парадной лестницей – для господ. Раньше параллельно ей располагалась черная лестница – для прислуги. Увы, она не уцелела: во время войны дом подвергся артобстрелу.
– Мамина подруга, бывавшая здесь до революции, вспоминала, что дом по своей роскоши и великолепию соперничал с лучшими дворцами Москвы и Санкт-Петербурга, – рассказал старший по дому, инженер и краевед Олег Казаневский.
В доме 12 квартир, по четыре на каждом этаже. В памятнике живут люди разного достатка, среди них сын депутата. Высота потолков в квартире – почти 4 м. Из-за этого жильцам трудно менять лампочки в светильниках – приходится подниматься по лестнице.
Ранней весной фасад «Дома с совой» превращается в «царство Снежной королевы» – на нем висят длинные сосульки, похожие на сталактиты. Олег Казаневский объяснил: причина сосулек в несовершенстве кровли. Вода стекает по фасадной стене с маленького свеса, из-за этого страдает штукатурка и лепнина балкона.
– Главная проблема – большой карниз на главном фасаде, с которого вода течет прямо на лепнину балкона. Хотя чиновники мне говорят – при Замятнине обслуживание было на высшем уровне. Ну ладно, со снегом на высшем уровне бороться можно, а летом, во время ливня? С ведерком стояли? Теперь зимой и ранней весной вода замерзает и превращается в длинные сосульки и наледь, которые висят на лепнине балкона, – говорит Олег Казаневский.
По его словам, во время последнего капитального ремонта дома, который прошел в 2009 году, решить проблему с кровлей так и не удалось. Краевед утверждает, что в Воронеже нет грамотных специалистов по кровле. Единственный, кто мог бы дать совет – известный кровельщик Николай Савченко родом из Россоши, который сейчас живет в Париже и преподает в Лувре в научно-исследовательском и учебном институте по вопросам реставрации зданий. Олег Казаневский надеется, что Савченко мог бы проконсультировать жильцов дома-памятника.
– Такой дом – очень сложный. На него не сохранилось полной проектной документации, главного архивного документа. Ее не нашли, хотя ходят слухи, что она хранится в архиве Московского архитектурного института. Не осталось даже дореволюционных фотографий «Дома с совой» – только одна послереволюционная, – отметил Казаневский.
Во время последнего капремонта, который инициировали городские власти, дом отштукатурили (правда, штукатурку довольно быстро смыло – из-за проблемы с кровлей), левый южный ризалит здания, который был подвержен сильной осадке, привели в порядок. Фундамент усилили, под ним провели железобетонную конструкцию. Осадка стала меньше. Чтобы трещины не шли дальше, дом снаружи стянули тяжами, которые охватывают его весь, как прутья.
А вот коммуникации в доме никто не поменял. Многие жильцы «Дома с совой» сами заменили старые трубы на пластиковые. После этого, говорит Олег Казаневский, вода стала чище.
Сейчас в доме нужно провести фасадные работы, поменять кровлю и коммуникации. Некоторые жильцы дома-памятника пытаются решить проблемы с кровлей самостоятельно. Например, соседи Олега Казаневского переложили кровлю своими силами, но сделали это неудачно, из-за чего страдают:
– Они сделали кровлю из так называемых «кровельных картин», и это глупо. Мало того, что на крыше появляются вертикальные швы вдоль склона, но они ведь еще и поперечные – потому что сделаны из отдельных листов. Вода просачивается через швы, а потолок протекает. А современные технологии совсем другие: на крышу укладывают рулон из оцинкованной стали. Приезжает прокатный стан и из рулона катает волнистую кровлю прямо на месте, во дворе. Режут на отрезки от конька до свеса. Эта кровля намного надежнее, у нее нет вообще никаких швов.
Олег Казаневский отмечает: хорошо, когда в памятнике живут люди.
– А вот когда помещение арендуют организации, у них больше финансовых возможностей, а соответственно – соблазнов что-нибудь заменить, «раскурочить», – считает старший по дому.
Усадьба Плотникова, 1900-1903 годы
Адрес: улица Никитинская, 4
В двухэтажном доме с кирпичным низом и деревянным верхом Антонина Садковская живет с 1943 года. Именно в это время в доме расположился советский военный штаб, куда поселили семьи офицеров и солдат. Во дворе были столовая, баня и парикмахерская для военных. Удобства – туалет и колонка – располагались на улице.
Антонина Ивановна живет на первом этаже.
Там сыро, стены «съедает» грибок. Шиферная крыша протекает, а из-за влажности постоянными обитателями дома стали сколопендры и большие улитки. Деревянные полы в общем коридоре кое-где прогнили и провалились.
По словам жильцов, дому требуется срочный капитальный ремонт, которого здесь не было с 1968 года.
– Почти полвека назад нам провели паровое отопление, воду, поставили ванны, подключили колонки, А вот крышу не меняли. Я восемь лет писала президенту – жаловалась, что несущая стена мокрая, что это памятник, который разрушается. Недавно нам поменяли трубы, пока – только холодного водоснабжения, – рассказала Антонина Садковская.
При этом жильцы называют деревянный дом комфортным для жизни: зимой здесь жарко, а летом прохладно.
На второй, деревянный этаж дома ведет крепкая деревянная лестница, которую меняли жильцы. На этом этаже купила квартиру семья Светланы Гребенниковой. По словам женщины, 16 лет назад на Никитинской был «тихий центр», что и повлияло на решение.
Ремонт в своей половине Светлана Гребенникова делает за свой счет: говорит, это проще, чем писать жалобы и ждать помощи со стороны.
В деревянном подъезде очень уютно. Стены своей половины Светлана украсила рисунками дочери – пейзажами, поставила комнатные цветы.
– Потолки здесь непривычно высокие – 3,8 м – поначалу у нас было ощущение, что мы спим на улице: очень большое пространство, дышится хорошо. Теперь мы привыкли, и, заходя в гости к знакомым с «низкими» потолками, понимаем, что у нас намного лучше. Это и есть основной плюс, – говорит жительница памятника.
Но есть и минусы.
– Когда начинаешь в таких домах что-то менять, не зная старинной технологии, по которой дом строился, это чревато последствиями. Например, мы поменяли старые чугунные батареи на современные – теперь зимой стало прохладнее. А сосед на первом этаже поменял старые дубовые окна на пластиковые и пожалел: в доме нарушилась теплоизоляция, в его квартире стало холоднее. Мы тоже собирались менять деревянные окна на пластиковые, но теперь задумались: а нужно ли? – рассуждает Светлана Гребенникова.
Еще одна проблема – в доме сложно мыть окна: открываются они не внутрь, а наружу. Чтобы помыть окно, приходится с риском для жизни вылезать на крышу.
– В старину окна мыла прислуга, которая на второй этаж забиралась по лестнице. У нас лестницу с улицы не поставишь. Это какую лестницу нужно иметь? Ее даже хранить негде, – говорит Светлана Гребенникова.
Однажды семья вызвала специалистов по пластиковым окнам, но те побоялись менять старые окна.
– Говорят: если мы сейчас вытащим рамы, возможно, окно рухнет. На чем держится «перемычка», неизвестно, – вспомнила Гребенникова.
Дерево, из которого построен второй этаж, очень прочное и качественное. Жильцы предполагают, что это «либо кедр, либо дуб, либо сосна».
– Стены деревянные, но очень крепкие. Когда нам ставили кондиционер, мастера сверлили стену и сломали сверло! Дерево такое крепкое, что шла искра. Дом построен на совесть, особенно его верхняя часть. Он нас переживет еще на несколько столетий, – уверена Светлана.
Кухонная зона совмещена с ванной. Жильцы моются в душевой кабине. Здесь же находится колонка, и переносить ее в другое место газовщики не разрешают.
На подвесном потолке в квартире Гребенниковой видны пятна, оставшиеся после очередного «потопа» с крыши.
– Пятно не отмывается – лилась такая грязь! Потолок испортился, – говорит женщина.
По ее словам, коммуникации в доме в плачевном состоянии. В 2018 году у жильцов прорвало трубу.
– Сети, на которых «сидит» наш дом, по половине документов нигде не проходят. К нам периодически приходят мастера и говорят: мы не можем найти коммуникации, к которым подключен ваш дом, – рассказала жительница дома-памятника.
А плата за коммунальные услуги очень высокая – за однокомнатную квартиру площадью 30 кв. м семья зимой платит 6,3 тыс. рублей, половина из них – за отопление.
«Дом с мезонином», 1883 год
Адрес: улица Никитинская, 2
Деревянный старожил Воронежа, стоящий на госохране «Дом с мезонином» год от года ветшает и гниет. Кое-где выложенный елочкой тес превратился в труху. С улицы видно, что фундамент дома – цоколь – превратился в труху и дал осадку, из-за чего весь дом покрылся трещинами. Фасад дома безобразно обклеен объявлениями и расписан неприличными надписями.
Несмотря на кажущуюся безлюдность, дом жилой. Большинство квартир выкупил частный предприниматель, но в двух квартирах старинного деревянного дома все еще живут люди. Живут в постоянном страхе пожара – ведь случись что, дом может вспыхнуть, как спичка.
Единственный жилец первого этажа – Виктор Синюгин – обитает в маленькой квартирке, разделенной на две тесные комнатки. Первая проходная, вторая «глухая», без окон.
Единственное окошко, выходящее на улицу Никитинскую, хозяину постоянно разбивают футбольные фанаты. Но, кажется, с этой неприятностью хозяин уже смирился.
– Идут мимо и сдури бабахают по окну кирпичом. У меня на такие случаи есть запас скотча, которым я склеиваю стекла, – рассказал Виктор Синюгин.
Мужчина живет в доме 33 года – с 1985 года. Виктор работал инженером в воинской части, квартиру ему выделили от квартирно-эксплуатационной части.
Жилец «Дома с мезонином» возмущен тем, что проводку к дому – 220 вольт – работники жилищно-коммунального отдела прибили к хрупкому деревянному фасаду гвоздями.
За коммуналку хозяин квартиры в среднем отдает 3,5-4 тыс. рублей. Зимой в доме холодно: если на улице –12 градусов, то в помещении +12. Однажды, когда хозяин подключил радиатор, чтобы согреться, в квартире вспыхнула проводка – огонь пошел от розетки.
Деревянная рама в доме хрупкая, Виктор Синюгин боится на нее надавливать.
С потолка периодически отваливаются куски штукатурки, хозяин делает ремонт своими руками.
– Я слышу, как сосед на верхнем этаже ходит – у меня весь потолок в этот момент «пляшет», – говорит Виктор.
В доме из удобств один туалет: канализацию – 20 м – хозяин прокопал по двору сам, сделав врезку к канализационному колодцу. А вот ванной нет, как и горячей воды. Трубы горячего водоснабжения хозяину подвести не разрешили, запретили и устанавливать колонку. Чтобы искупаться, воду приходится подогревать на газовой плите. Водные процедуры Виктор Синюгин принимает в корыте.
По словам жильца, в доме не было капитального ремонта. В 1987 году городские власти провели косметический – заменили оконные рамы, снаружи «подмазали» фасад и частично покрыли крышу шифером. На этом ремонт закончился.
Виктор Синюгин мечтает переехать из дома-памятника в обычную «хрущевку». Но за деревянное жилье в центре города риэлторы предлагают немного – 800 тыс. рублей. Этого не хватит и на покупку самой дешевой квартиры.
Дом Вартанова, 1913 год
Адрес: улица 20-летия ВЛКСМ, 48а
Дом построен в 1913 году азербайджанцем Христофором Вартановым. В 2017 одна из городских компаний начала в доме капитальный ремонт, поэтому по сравнению с другими памятниками дом выглядит хорошо. Его будут штукатурить со всех сторон. Ремонт должен закончиться в августе 2018 года.
По словам жильца дома, предпринимателя Александра Вальченко, в доме остались старые своды подвала. В ходе капитального ремонта обнаружилось, что кирпичная кладка дома уходит на 2,5 м вниз.
Александр Вальченко живет в доме с 1985 года. Сейчас он владеет всем подъездом: здесь у него офис, квартира, квартира дочки. В соседнем подъезде жила его соседка Раиса Лепнева. Раньше у дома протекала крыша, которую в последний раз перекрывали в 1947 году, и именно Раиса Лепнева была главной вдохновительницей ремонта. В 2017 году женщина умерла.
– Она меня подвигала на то, чтобы держать дом в порядке, – признался Александр Вальченко.
Началось с того, что 10 лет назад жильцы решили отгородить двор воротами. Изящные ворота в стиле модерн сковал автор макета корабля «Меркурий», установленного на водохранилище.
– После того, как облагородили Петровский сквер, наш двор в прямом смысле слова был проходным. Чего у нас тут только не было! Начиная от общественного туалета и заканчивая уличными драками, – вспомнил Александр Вальченко.
Инициативный жилец дома-памятника за свой счет покрыл плиткой цоколь дома. Затем решил навести порядок в изрытом буераками внутреннем дворе. Грунтовку, опять же, за свой счет покрыл плиткой.
– Сначала я все делаю сам, а затем люди, которые в состоянии сдать деньги на ремонт, отдают их мне. Так что плитка, которой я покрыл двор, вышла мне пополам с соседями. У всех людей – разный достаток. Мне отдают кто сколько может. В первую очередь мы делаем это для себя. Если каждый человек возле своего дома будет облагораживать хотя бы несколько метров, у нас все будет хорошо. Я не жду помощи «сверху», – говорит Александр Вальченко.
Он признается: не думал, что с его домом может случиться такое чудо, как капитальный ремонт.
В 2015 году он вместе с двумя соседками пошел на встречу с депутатом Юрием Баем. После нее мужчина начал собирать необходимые документы, написал письма главе управления по охране объектов культурного наследия Воронежской области Николай Петрищеву, в фонд капремонта, тогдашнему мэру Александру Гусеву.
Ремонт начался в 2017 году. Александр Вальченко считает, что его следовало начинать с крыши, но фонд капремонта решил приводить дом в порядок с фасада. У дома очистили кирпичи, замазали швы, поменяли кирпичи, которые пришли в негодность. Потом кирпичи шлифовали, обрабатывали специальной защитной жидкостью, чтобы они дольше сохранялись.
Александр Вальченко, взявший решение проблем дома в свои руки, отмечает, что жить в памятнике приятно:
– Не сказать, чтобы я с самого начала полюбил старину. Сам я вырос в «хрущевке». Со временем я понял, что жить в старинном и красивом доме лучше, чем в бетонной коробке. Люди, которые строили этот дом и жили здесь, в основной своей массе были интеллигентными, порядочными, у них был вкус.
Справка РИА «Воронеж»
По закону реконструкция объектов культурного наследия не допускается. Работы по сохранению объектов культурного наследия (консервация, реставрация, ремонт, приспособление для современного использования) проводятся по заданию и разрешению органа охраны объектов культурного наследия. Согласование и историко-культурную экспертизу проходит и проектно-сметная документация для ремонта.
В многоквартирных домах-объектах культурного наследия работы проводит фонд капремонта. Конструктивные элементы, являющиеся предметом охраны, определяет облуправление по охране объектов культурного наследия.
В краткосрочный план капремонта многоквартирных домов Воронежской области на 2017-2019 годы включены 26 зданий, имеющих статус объектов культурного наследия. Стоимость капремонта в таких домах значительно выше: затрат требуют проведение авторского надзора и научного руководства, историко-культурной экспертизы проектной документации.
По закону мероприятия по сохранению, популяризации и госохране объектов культурного наследия должны финансироваться из средств бюджетов соответствующих уровней. Но сейчас средства на капремонт многоквартирных домов, являющихся объектами культурного наследия, не выделяются.
Собственники обязаны нести расходы на поддержание объекта культурного наследия в надлежащем техническом, санитарном и противопожарном состоянии.
){kind=link}