«Первый программист в истории искусства»: 12 тезисов лекции Кирилла Светлякова в Воронеже

Московский искусствовед Кирилл Светляков прочитал лекцию «Наследие русского авангарда: процессы обобществления и приватизации в советской и российской культуре» в книжном клубе «Петровский» в субботу, 24 октября. Кандидат искусствоведения, куратор, заведующий отделом новейших течений Государственной Третьяковской галереи рассказал, какую тайну скрывает «Черный квадрат», что общего между иконописью и творчеством Казимира Малевича и почему именно он считается «дедушкой» современного дизайна. Корреспондент РИА «Воронеж» собрала основные тезисы лекции, прошедшей в рамках проекта «Открытое пространство».

Тезис №1. Как Малевич запрограммировал культуру XX века

Зимой 1915/16 годов в Петрограде прошла выставка «0,10». Именно на ней впервые экспонировался «Черный квадрат» Казимира Малевича. От выставки осталась одна-единственная фотография.

«Черный квадрат» – это не шедевр, но индустриальный эталон в искусстве XX века. Это запускающая программа для современной культуры, без которой она не заводится и без которой она не тестируется. «Черный квадрат» породил множество вариаций на эту тему: сотни художников по всему миру пытались его воспроизвести.

Тезис №2. Почему у всех – квадраты, а у Малевича – программа

Малевич был совсем не первым, кто додумался нарисовать черный квадрат. В 1893 году, за 22 года до Малевича, французский журналист и провокатор Альфонс Алле, который обожал шокировать публику, представил на выставке «Черный кот» свой «Черный квадрат». Правда, назвал его «Битва негров в амбаре глубокой ночью». Аналогично Альфонс Алле создал «белый квадрат» – карикатуру, которую он назвал «Первое причастие девушек, страдающих анемией в снежную погоду». Алле во многом предвосхитил французских сюрреалистов, которые любили давать своим произведениям такие названия.

В 1913 году Анри Матисс пишет картину «Окно»: с первого взгляда на работу становится понятно, что черный квадрат он уже написал до Малевича. Многие зрители говорят: «После этого Малевич мог и не рождаться». Нет. Вопрос не в том, кто пришел первым к форме черного квадрата, а в том, кто сделал программу. А программу первым сделал Малевич.

Тезис №3. О чем программа Малевича

Картина Малевича «Голова крестьянки» 1913 года – это классический кубизм. Малевич анализировал чужие системы и пытался создать оригинальный вариант. Выставка «0,10» имела и свое подназвание – «Последняя футуристическая выставка». Что имел в виду Малевич? Он хотел остановить время, остановить историю искусства и начать с нуля. Он хотел вырваться из-за решетки кубизма. Ему помог Алексей Крученых и поэты-кубофутуристы. Крученых был одержим идеей зауми – первичного языка, и Малевич решил создать вариант заумного языка в искусстве – манипулировать корнями разных живописных систем как элементами разных языков. Это помогло создать ему свой визуальный язык – базовый язык супрематизма. Этот язык очень условный, очень простой, но он позволяет ему программировать сложные отношения и сложные пространства. По сути, Малевич был первым программистом в истории искусства. Супрематизм – это программа. То, как она работает, мы можем увидеть своими глазами.

Тезис №4. Что Малевич закрасил квадратом

Первый «Черный квадрат» опознается по «кракелюрам» (трещинам красочного слоя или лака – РИА «Воронеж»). В процессе рентгеновского излучения выяснилось, что за темным слоем скрываются красные геометрические фигуры – «супремы», как их называл Малевич. Художник их закрасил. Недавно исследователь «Черного квадрата» Ирина Вакар вдруг начала утверждать, что за черным фоном стоит текст той самой карикатуры Альфонса Алле «Битва негров в амбаре глубокой ночью». "Но пока мне не покажут рентгенограмму с этим текстом, я не поверю в это," - сказала она. Кстати, рентгенограмма «Черного квадрата» делалась уже неоднократно. Возможно, это байка, а возможно, и правда. Вполне может быть, что Малевичу попалась на глаза карикатура Альфонса Алле, и он решил зашифровать ее в своей картине.

Если мы посмотрим на карикатуры XIX века, то мы увидим, что все искусство XX века отрисовано в карикатурах XIX века. Там есть предметные картины, там есть трансгендеры и перфомансы, «Черный квадрат» и черт знает что еще. Карикатура была комментарием. По количеству карикатур судили о качестве произведения, о его популярности и резонансе. Поэтому некоторые художники сознательно делали такие работы, чтобы на них можно было делать карикатуры.

Тезис №5. Как Малевич предсказал невесомость

Казимир Малевич создал систему, которую он назвал «супрематизм» (от лат. supremus – наивысший – РИА «Воронеж»). Он имел в виду, что эта система позволяет художнику оперировать чистыми формами и чистыми идеями живописи. Малевич говорил: «Я освобожу вас от жира этого мира – вы увидите чистые, живописные идеи». Художник выступил против дополнительной нагрузки первичных живописных элементов.

На фотографии с выставки «0,10» видно, что Малевич хотел освободить элементы не только от изображения, но и от плоскости картины. То есть он выстраивал инсталляцию – пространственную композицию с помощью этих картин, чтобы их элементы оторвались от плоскостей, а геометрические фигуры казались зависшими между пространством иллюзорным и реальным.

Когда на первые выставки авангарда приходили космонавты, они говорили, что Малевич первый почувствовал состояние невесомости. Структуры его картин соответствуют структуре орбитальной станции, предназначенной для движения в космосе.

Тезис №6. Что общего между квадратами Малевича и 3D

«Черный квадрат» – это трапеция – более динамичная форма, которая врезается в белое поле. Если вы попробуете зрительно охватить четыре угла картины, то вы заметите, что фигура начинает блуждать – она зависает между плоскостью и иллюзорным пространством. Этот эффект иногда по-умному называют «расфокусировка зрения», проще говоря – «глазки в кучку». Если вы настроите «глазки в кучку», то увидите, как работает этот квадрат.

Искусство трехмерных иллюзий было известно еще до Малевича. Были целые учебники о том, как из плоской картинки сделать объемную, трехмерную. Этими иллюзиями занимались люди и в XIX веке. Малевич читал еще теоретические работы, написанные французскими кубистами, был знаком с теорией относительности Эйнштейна. Художники вытащили из первых теорий относительности идею четвертого измерения – измерения, где пространство и время сходятся. Их интересовало, как их представить.

Тезис №7. …и компьютерными мониторами

«Черный квадрат», который Малевич создал в начале 1920-х годов и который хранится в «Русском музее», – немного другой. Этот квадрат – подобие экрана, на котором могут всплывать разные образы и формы. Этот экран предвосхищает современные экранные технологии.

В пространстве, открытом Малевичем, художник Лазарь Лисицкий начинает делать почти 3D модели. Это трехмерное восприятие, которое возникло из супрематизма и которое у нас начинает развиваться задолго до компьютерных технологий. Формы, которые вращаются в наших мониторах, и есть те самые супремы, изобретенные Малевичем и усовершенствованные Лисицким и превращенные в элементы дизайна и конструирования. С Малевича начинается эпоха конструирования: вместо рисования появляется моделирование форм в пространстве и на плоскости. Таким образом, супрематизм породил дизайн. Принцип конструирования лежит в основе современной культуры.

Последователь Малевича, художник Лазарь (Эль) Лисицкий, оформил сборник стихов Владимира Маяковского «Сволочи». Если присмотреться к развороту книги, то становится понятно, что он оформлен как сайт. Получается, Лисицкий стал первым дизайнером сайта. Свои проуны (фигуры) Лисицкий мыслил электроуправляемыми марионетками и считал, что эти фигуры приводятся в движение кнопками. Поэтому он представлял художника, который работает с этими фигурами, как оператора. Отсюда и рождается принцип операционного мышления,

Кирилл Светляков

искусствовед

Тезис №8. Почему рисовать квадраты разрешил Карл Маркс

Малевич пытался сопоставить свое искусство с учением Маркса, говорил об идее освобождения. Он цеплялся за понятие эксплуатации: он ассоциировал эксплуатацию человека человеком с идеей эксплуатации искусства идеологией. Малевич хотел достичь состояния формы и систем, которые потенциально принадлежат всем. То есть все могут нарисовать черный квадрат. И когда человек говорит: «Я могу нарисовать черный квадрат» – это первый шаг к пониманию Малевича. Малевич хотел оперировать теми первичными элементами, которые принадлежат всем. Геометрию знают все. Мы мыслим треугольниками, квадратами, кругами. Именно так Малевич представлял свою систему, которая состоит только из основных форм и только основных спектральных цветов. Изначально это была некая общая азбука, которую он в доступной форме предлагал всем. Кроме того, это были вещи, не предназначенные для продажи. Малевич хотел вывести искусство из товарного производства.

Когда мы говорим о супрематизме, нужно иметь в виду, что Малевич не хотел стать элитарным художником. Он сознательно исключил из своей системы момент артистизма – у него не было живописного мазка и признаков индивидуального творчества.

Когда зрители смотрят на картину Малевича 1911 года «Купальщик», они говорят: «Он не умел рисовать». На самом деле до «Купальщика» он уже прошел значительную школу – это было влияние Ларионова, фовистов, экспрессионизма, но он все это утрировал, как максималист. Он хотел быть более диким, чем сами «дикие».

Тезис №9. Как икона вдохновила авангард

Малевича трудно представить без иконы. Как и все художники-авангардисты, он «подпитывался» иконописью. Интерес к использованию иконописи как ресурса начался еще в эпоху модерна. В 1900 годы началось научное изучение иконописи. Как ни странно, настоящее изучение древнерусского искусства началось в эпоху революции – в 1920-е годы. Потребовалось отказаться от религии, чтобы начать изучать это искусство. Иконой интересовались и художники круга Михаила Ларионова, и «Бубнового валета». Иконами и фресками интересовался и Василий Кандинский. Многие его композиции восходят к монументальной древнерусской живописи, например, «Страшному суду». Малевича интересовала икона как канон – как система с очень экономным и жестким распределением элементов. Малевич оставил структуру иконы, но убрал из нее образное содержание.

Тезис №10. Зачем супрематизм объединил Ленина и «Кока-колу»

В 1918 году Малевич стал комиссаром по делам искусств. Супрематизм стал сигнальной системой новой власти. Супрематисты ездили по городам и весям, оформляли площади, делали плакаты с геометрическими формами. К примеру, красный круг – это архетипическая форма, на которую реагирует каждый человек. К этому сигналу можно подставить и надпись «Кока-кола», и «Владимир Ленин». Главное – привлечь внимание.

Но если авангард был так востребован, то почему от него отказались? В 1920 годы этот стиль утверждался «сверху». Группы революционеров, анархистов и большевиков «высасывали из пальца» элитарную идею пролетарской культуры. Они считали, что если победил пролетариат, то у него должна быть пролетарская культура, а вся жизнь пролетариата должна быть похожа на завод. Большевистское руководство посчитало, что для пролетариата необходимо придумать «рабочие танцы». Хореографы придумывали танцы на тему основных движений пролетариата – нажимов и ударов. Фотографий, к сожалению, на эту тему не осталось. Я думаю, это выглядело как техно-дэнс, ведь техно  тоже индустриальная культура. Представьте, художники ездят на производство и показывают рабочие танцы – рабочим, говоря: «Это ваши танцы». Можно догадаться, что отвечали рабочие.

Были проведены социологические опросы. Крестьянских детей спрашивали: «Вам нравятся супрематические картинки?». Они отвечали: «Нет». Художники Казимир Малевич и Павел Филонов водили рабочих на свои выставки, пытаясь наладить с ними контакт, но тем они не нравились. Эти технологии на 80 лет опередили историю и, конечно, были страшно далеки от пролетариата. Поэтому «конструктивизм» как проект пролетарской культуры оказался неприемлемым для потребителя.

Тезис №11. Как соцреализм вытеснил авангард

Альтернативным авангарду проектом стал соцреализм, который обрел мощную социальную базу. Еще одна причина, почему от авангарда отказались, – это тотальная мобилизация 1930-х годов. Надо сказать, что никто не сомневался во Второй мировой войне еще в далеком 1924 году. Авангард оказался не самой мобилизующей программой для этой войны. Гитлера уже «клином красным» не побьешь – требовались материальные образы, требовалась фигура вождя. Вот почему появился соцреализм. Авангард исчез в подполье – в 30-е годы им уже никто не занимался. Поздний Малевич начал создавать фигуративные работы. Он черпает супрематические структуры из раннего итальянского Реннесанса. Вот почему в его работах возникает образ художника Реннесанса, который постигает законы божественной геометрии. Если соцреализм предложил свое переосмысление античной культуры в виде «Девушки с веслом», то Малевич создал свои варианты неоклассики 1930 годов. Он свой супрематизм перерос.

Тезис №12. Зачем Малевич нужен олигархам и анархистам

Супрематизм оказался матрицей для XX века. Черные квадраты можно увидеть в работах Рене Магритта. Художники, которые идут вслед за Малевичем, интересуются идеей ничто. В 60-е годы, с развитием концептуального и минималистического искусства, вариантов «ничто» становится огромное количество. Все концептуалисты и минималисты 60-х годов будут в один голос говорить: «Малевич». Все началось в 1948 году, с первой выставки Малевича в нью-йоркском музее Соломона Гуггенхайма. На Западе бум на Малевича начался в 1960-е годы. Именно тогда вышла книжка Камиллы Грей «Русское искусство. Великий эксперимент».

Сейчас авангард становится идеей национальной гордости и пропаганды. Его пиарят на Олимпиаде, он становится государственной идеологией. При этом авангард – объект капиталовложения. Олигархи коллекционируют авангард, показывая тем самым свою «продвинутость». Авангардом интересуются «левые». Возникли даже исследования на тему того, что Малевич – убежденный анархист, а его «Черный квадрат» – это не что иное, как черное знамя анархии. Да, Малевич в газете «Анархия» опубликовал несколько статей, потому что ему было все равно, где публиковаться. Но прямых заявлений в духе марксизма, коммунизма и анархизма вы у него не найдете. С одной стороны, авангард становится государственной идеологией, с другой стороны, с авангарда хотят сорвать шлейф капитализации и сделать из него черный флаг. Есть еще одна тенденция – «Черный квадрат» пытаются превратить в изящное искусство. Но Малевич избегал файнартизации – он говорил, что любая замечательная идея, в конце концов, станет кольцом в носу папуаса. С этим трудно не согласиться – ведь «Черный квадрат» оказался в сувенирной лавке, и его «шлепают» на лоб, кружки и нижнее белье.