«Не на крысах, а на людях». Шесть свидетельств о медицинских экспериментах Третьего рейха

Студент 4 курса фармацевтического факультета ВГУ Илья Сафонов вернулся в Воронеж из польского города Освенцим. В качестве волонтера он разбирал показания узников концентрационного лагеря Аушвиц-Биркенау, которые те давали красноармейцам при освобождении лагеря. Эти показания, записанные красноармейцами от руки со слов узников, хранятся в архивах польского Государственного музея Аушвиц-Биркенау. Копировать, фотографировать эти рукописи нельзя. Воронежский студент стал первым, кто скрупулезно, буква за буквой, смог разобрать спешный чернильный почерк советских воинов и преобразовал тексты в электронный формат. В таком виде показания стали доступны всему миру – для переводов на любой другой язык, для издания и использования в научных трудах.

- Вместе со мной работали ребята из Австрии, Германии, Канады. Но я занимался именно русскоязычными протоколами. Разбирать почерк красноармейцев, которые засвидетельствовали самые «горячие» показания оставшихся в живых узников, было захватывающе. В своей студенческой практике я работаю с рецептами, а разобрать почерк наших врачей бывает еще сложнее. В первую очередь меня интересовали в этих показаниях любые сведения о нарушении биоэтики. Я искал в рукописях факты медицинских и фармакологических экспериментов, которые ставили над людьми нацистские врачи, - рассказал обозревателю РИА «Воронеж» Илья Сафонов.

Показание 1. Известные немецкие фармкампании родом из химического производства на территории Освенцима.

Как рассказала руководитель Регионального центра устной истории Наталья Тимофеева, крупные фармакомпании Третьего рейха испытывали свои препараты на людях. На территории Освенцима находилось крупное производство концерна «Иг Фарбениндустри», который после капитуляции нацистской Германии ради сохранения активов и репутации, не без помощи западных союзников по антигитлеровской коалиции, был раздроблен на несколько новых фармкомпаний, в том числе хорошо известных сегодня «Басф», «Байер», «Хенкель». Но во время войны на строительстве и производстве одной из фабрик этого химического гиганта в лагере Аушвиц III работали заключенные.

- Исследования Ильи интересно связаны и с нашим городом. Ведь часть оборудования «ИГ Фарбениндустри» с территории Аушвица было вывезено после освобождения лагеря в Воронеж, это оборудование использовалось на заводе «СК», – отметила руководитель Наталья Тимофеева.

Показания 2, 3. Посылки «Красного креста» до узников не дошли. В Освенциме было отлажено уничтожение людей в промышленных масштабах.

– Советские военнопленные свидетельствовали, что мало какая посылка с медикаментами и продовольствием «Красного креста» доходила до узников, все забирали эсэсовцы – охранники. Но я работал с показаниями не только русскоязычных узников, но также бельгийцев, чехов, поляков, которых советские офицеры расспрашивали через переводчика. Произвело впечатление показание польского заключенного, работавшего садовником в доме коменданта лагеря Рудольфа Гёсса – он пересказал красноармейцам разговоры Гёсса со своей женой и с другими эсесовцами о начале самой индустрии смерти – процессе уничтожения заключенных в промышленных объемах.

Например, в показаниях я прочитал, что 10-й блок лагеря, предназначенный для медицинских экспериментов, имел наглухо закрытые окна. Перед ним располагалась расстрельная стена, где расстреливали поляков-подпольщиков и советских военнопленных. Одну из камер тюремного блока заключенные называли «темной». В крохотную комнату с узкой щелью наружу помещали тридцать узников, и они постепенно умирали от удушья. Другая камера – метр на метр – была стоячей, через лаз снизу в нее после изнурительных работ загоняли пять человек, те должны были «отдыхать» стоя до рассвета, потом снова на работу, и снова в камеру, и так до гибели. В «голодной камере» узники содержались две недели без пищи и воды. К такой мучительной смерти эсэсовцы приговаривали заключенных, нарушивших, по их мнению, лагерный регламент.

Еще одно показание – о советских военнопленных, которых надзиратели отправили на работы в лес. Тридцать из них были уже совсем больны. Надзиратели приказали выкопать яму глубиной по плечи. Больных узников заставили встать в эту яму. Когда людей закопали так, что на поверхности оставались только головы, эсэсовцы пустили по ним лошадей. Так они развлекались. А вот «собственноручные» расстрелы считались для них психической травмой и практиковались в индустрии смерти все реже.

Показание 4. Людей убивали инъекцией фенола в сердце.

– Меня как будущего провизора поразили свидетельские показания о заключенном - францисканском монахе Максимилиане Кольбе. Он вступился за многодетного поляка и вместо него пошел в «голодную камеру». Спустя две недели Кольбе оказался единственным выжившим в этой камере. Нацисты отправили его в медицинский блок и умертвили инъекцией фенола в сердце. Ничего общего с эвтаназией такая инъекция не имеет. Это мучительная смерть с долгой агонией. Об инъекции фенолом в сердце я узнал в протоколе красноармейцев, когда они допрашивали оставшегося в живых узника – врача из Белоруссии, который работал в таком блоке санитаром.

Показание 5. С помощью гинекологических экспериментов нацисты пытались вывести «правильного человека».

Илья перевел в электронный формат и показания о гинекологических экспериментах доктора Клауберга. Он занимался массовой нехирургической стерилизацией женщин посредством рентгеновского облучения яичников. Такую стерилизацию испытывали на узницах, затем она должна была регулировать «размножение биоматериала» – евреек, цыганок, славянок и даже ариек, если те страдали алкоголизмом, наркоманией или психическими заболеваниями. Ведь одна из задач медицины Третьего рейха – селекция нового «правильного» человека.

– Я прочитал докладную записку доктора Клауберга, которую тот составил своему начальству. В ней он поясняет эффективность такого метода стерилизации, – рассказал Илья Сафонов.

А «правильных» арийских детей выращивали благодаря государственной программе «Лебенсборн». Этим занималась новая наука – евгеника.

– По этой программе создавались фешенебельные «Дома свиданий», где «чистейшие» арийки в шестом поколении встречались с эсэсовцами. Воодушевленных представительниц «высшей расы» привозили из разных стран Европы – участниц проекта оказалось достаточно. А вот для самих «правильных» детей, зачатых не в семье и не в любви, а в столь рациональной идее, все это потом стало сильной психологической травмой. Ребенком «Лебенсборна» оказалась, например, солистка группы ABBA, – добавила сотрудница Регионального центра устной истории Анна-Мария Карафизи.

– Однако в показаниях узников удалось прочесть и про «побочный продукт» в индустрии сверхчеловеков. Среди заключенных Аушвица оказались также бывшие эсэсовцы, которые скрыли свою цыганскую кровь. Не исключено, что никаких цыганских бабушек в их роду и не было. Но доносы друг на друга такого свойства были рычагом интриг и смены персонала внутри Третьего рейха, - подчеркнул Илья Сафонов.

Показание 6. Экстремальные возможности организма исследовали на близнецах.

В протоколах красноармейцев Илья нашел и показания об экспериментах доктора Менгеле. Он занимался биологическим исследованием заключенных карликов и близнецов. Во время лагерной селекции близнецов отбирали специально для лаборатории Менгеле. Одному из них вводили новый медицинский препарат. Потом умерщвляли обоих, вскрывали и делали сравнительный анализ реакции внутренних органов братьев.

– Также я прочитал свидетельства 16-летнего еврейского парня из СССР, – поделился Илья. – Сначала его с другими евреями загнали в специальный барак. Потом весь барак отправили в газовую камеру. А его с братом – в больничный блок, для забора крови. Каждый день объем забора крови планомерно увеличивался. Нацистские врачи исследовали, как работает организм в разных экстремальных условиях. Опыты также проводились в разработке лекарства против гангрены. Ведь самый эффективный способ фармакологического эксперимента – не на крысах или свиньях, а на людях.

А эти два парня дожили до освобождения чудом, просто не успели получить окончательную лабораторную «дозу» забора крови. В протоколах написано, что во время общения с красноармейцами они уже не могли вставать.

Контекст

Воронежские волонтеры вот уже десять лет остаются единственными россиянами, которые работает в музее Освенцима. Эту работу организовал Региональный центр устной истории, действующий в структуре Воронежского института высоких технологий.

Илья Сафонов в государственном музее Аушвиц-Биркенау стал первым волонтером-провизором. Как и другие молодые воронежцы – будущие юристы, педагоги, архитекторы – он смог провести исследования в архивах музея благодаря сотрудничеству с музеем воронежского Регионального центра устной истории.

Ранее во время открытия экспозиции государственного музея Аушвиц-Биркенау в Воронеже в апреле 2015 года заместитель директора музея Анджей Кацоржик отметил, что в России всемирно известное историческое учреждение сотрудничает только с Музеем Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве и с Региональным центром устной истории в Воронеже.