Жительница Кантемировского района Мария Черепкова – обладатель награды «За участие в героической обороне Ленинграда». Женщина 872 дня трудилась на торфяных разработках под окруженным городом. В канун Дня полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады – 27 января – Мария Егоровна рассказала корреспонденту РИА «Воронеж», как она оказалась в Ленинградской области и что помогло ей выжить в те страшные дни.
«Инкубатор»
Мария Черепкова родилась на хуторе Хрещатом в Кантемировском районе в 1924 году. Отец был немым, мама работала в колхозе. Девочка окончила четыре класса местной школы и тоже стала трудиться в колхозе.
В апреле 1941 года жителей хутора собрали и объявили, что набирают желающих помочь стране на торфяных разработках в Ленинградской области.
– Когда дома мало еды и нечего обуть, надеть, выбора особого не остается. Вот нас и собралось 15 человек с хутора, кто решил поехать, – вспомнила Мария Черепкова.
Хуторяне добрались на товарном поезде до станции Рахья Всеволжского района Ленинградской области. Там располагался завод по производству торфяных брикетов, которые использовали для отопления города. Люди разного возраста ехали туда работать со всей страны, чтобы прокормить семью.
– Помню, как вышли на вокзале, а там по перрону рыбу разных видов носили, продавали, булочки и много продуктов, каких мы раньше и в глаза не видели. Но у нас не было денег, чтобы попробовать эти деликатесы, мы ведь приехали заработать на одежду и обувь, – рассказала Мария Черепкова. – На заводе нас, самых молодых, называли инкубатором, хотя работали мы наравне со старшими.
Хрещатовцев поселили в один барак. Давали хлеб, чай, кильку, чечевичную кашу.
А через три месяца началась война.
«Бросаешься помочь… и отходишь»
В первые военные дни Мария Черепкова не уехала из Ленинградской области, а продолжила работать на торфяниках.
– Из нашей бригады осталось всего четверо, остальные куда-то пропали, а ведь нужно было снабжать город теплом, – продолжила Мария Егоровна. – В сентябре, когда Ленинград окружили, нам предложили перейти в госпиталь. Две девушки ушли туда, а мы с двоюродной сестрой Ниной остались. Согнали на помощь эстонцев, так они все за время блокады умерли. Страшное было время, голодное, холодное. С каждым днем становилось хуже. Сначала урезали паек до 120 г хлеба и ложки чечевичной каши, потом на улицах пропали кошки, собаки. Вот так утром идешь на работу, а люди по помойкам лазят или прямо на земле лежат синие. Сначала бросаешься к ним, чтобы помочь, и отходишь прочь, когда понимаешь, что в телах нет жизни. Потом привыкаешь к такой картине и просто проходишь мимо. Немцев мы не видели, а вот самолеты постоянно кружили в воздухе.
К середине блокады рабочим продолжали выдавать по 120 г хлеба на день. Торфяные разработки продолжались: нужно было обеспечивать город топливом.
– Растягиваешь эти 120 г жизни на целый день и стараешься не думать о еде, – вспомнила наша землячка. – До сих пор хлеб для меня – особая ценность, ведь благодаря ему выжила в те страшные 872 дня. Я не лазила по мусорным свалкам, не искала еду, пыталась о ней просто не думать.
«Нас просто впихнули в вагон»
Когда блокаду сняли, Марии и ее сестре выдали целую буханку хлеба на двоих и отпустили их домой.
– Мы обменяли хлеб на табак, сахар и водку, – сообщила Мария Черепкова. – Вы спросите, зачем? Один водитель согласился нас захватить. Он вез пустые бочки из Ленинграда через Ладожское озеро. Мы ему отдали табак и водку, а он вывез нас к железнодорожной станции.
По воспоминаниям женщины, вагоны были забиты людьми. В первую очередь вывозили в теплушках семьи военных. Девушек не пускали ни в теплушки, ни в товарные вагоны.
– Толкучка, крики, суета. А мы стоим на перроне и пробиться сквозь толпу не можем. Тут какой-то мужчина подскочил, схватил нас и просто впихнул в вагон отправляющегося состава.
Девушки доехали до станции Грязи, а там пересели на поезд до Кантемировки.
– Вышли на родной земле и не поверили, что дома. На вокзале подошли к буфету гостинцев купить, там такие саечки продавали! А нам-то есть много нельзя. Понимали, что после такого голода нужно постепенно привыкать к еде. А продавщица отказалась нам их продавать больше двух штук. Так мы и отошли в сторону, понимали, что время голодное. Тут к нам подошел мужчина и спросил, откуда мы такие худющие. Мы сказали, что из Ленинграда. Он оказался начальником станции, подошел к буфетчице, отругал ее и дал нам бесплатно булочек. А нам и брать неудобно было. Потом сестра осталась ждать на вокзале, а я к тетке пошла, которая в Кантемировке до войны жила. Но оказалось, что она с семьей уехала из поселка еще до оккупации. Я вернулась на станцию, а там наши, хрещатовцы. Они посевной хлеб возили из Кантемировки. Так мы с ними и доехали домой.
Отец, мать и брат Марии были дома.
Ошибка в фамилии
Девушка пошла работать в колхоз. А после войны услышала от знакомой, что тем, кто был на торфоразработках в Ленинградской области, присылают пайки. Мария Егоровна рассказала об этом знакомым, с которыми работала там. Вместе написали коллективное письмо со списком фамилий. Через время всем, кроме нашей героини, прислали посылки.
– Я удивилась, но подумала, что, наверное, не положено. Когда узнала, что после войны вновь набирают рабочих в Ленинградскую область, снова поехала туда. Там меня тетка уговорила пойти разобраться в ситуации. Оказалось, что в письме неправильно была моя фамилия указана – не Черепкова, а Черенкова. Тогда как писали? Неразборчиво. Вот, наверное, и ошиблись. А потом все проверили и исправили, – рассказала Мария.
Через некоторое время девушка получила письмо из дома от соседей, что ее брат пошел служить, а мама заболела. Пришлось вернуться домой.
В Хрещатом Мария пошла работать в колхоз. Она трудилась на свинарнике 25 лет, потом вышла на заслуженный отдых.
«Не вспоминать то время»
Сегодня участница Великой Отечественной войны живет с котом Угольком в маленьком домике со старой печкой, без газа, водопровода и канализации. По хозяйству ей помогает социальный работник Светлана Гоптарева.
– Я 29-й год обслуживаю пожилых людей. Самому младшему моему подопечному – 80 лет. Они мне как родные. Стараюсь каждый день к ним забегать. Кому продукты принесу, кому хозтовары. Марии Егоровне воду из колодца ношу, дрова и уголь помогаю заготовить, чтобы печку топить. Да и так, что попросит – делаю, – информировала соцработник корреспондента РИА «Воронеж».
Частая гостья у Марии Черепковой – соседка, 87-летняя Мария Гоптарева.
– Вот так добреду до Маши, посидим с ней, повспоминаем. Глядишь, и еще один день пройдет. Друг друга нужно поддерживать, – отметила Мария Гоптарева. – Время такое, что страшно одной. Люди говорят, что мошенников много кругом. А в военные годы мы наших солдат в домах привечали, последнюю еду им на стол ставили, в сараях от фашистов прятали. Не думали, что они незнакомые люди – все свои были. Теперь нельзя и дверь открытой оставлять.
В Кантемировском районе осталось всего пять человек, которые в Великую Отечественную войну находились в Ленинграде и под Ленинградом. Трое – жители блокадного Ленинграда, две женщины имеют награды «За участие в героической обороне Ленинграда».
Из хуторян, поехавших на торфяные разработки в 1941 году, в живых осталась только Мария Черепкова.
– С каждым годом отдаляется Великая Отечественная война, уходят те, кто видел ее ужасы, – говорит она. – Каждый январь стараюсь не вспоминать то время, но ценность тех 120 г хлеба никогда не забуду.
Справка РИА «Воронеж»
Во время Великой Отечественной войны Ленинград держали в блокаде немецкие, финские, испанские войска с участием добровольцев из Северной Африки, Европы и военно-морских сил Италии. Блокада Ленинграда продлилась с 8 сентября 1941 года до 27 января 1944 года. Единственным путем сообщения с городом был маршрут через Ладожское озеро, находившийся в пределах досягаемости артиллерии и авиации фашистов. На озере также действовали военно-морские силы противника.
Пропускная способность транспортной артерии не соответствовала потребностям города. В Ленинграде начался массовый голод. Ситуацию усугубили особенно суровая первая блокадная зима, проблемы с отоплением. Все это привело к сотням тысяч смертей среди мирных жителей.
После прорыва блокады в январе 1943 года осада Ленинграда вражескими войсками и флотом продолжалась до января 1944 года. В 1941-1943 годах через поселок Рахья проходила «дорога жизни», по которой везли снабжение в Ленинград. Зимой 1944 года в результате Ленинградско-Новгородской операции противника удалось отбросить на 220-280 км от южных рубежей города.
День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады является Днем воинской славы России.
){kind=link}