Немецкий спектакль-кабаре «В баре «У крокодила» («In der Bar zum CROCODIL») на Платоновском фестивале стал одним из самых ожидаемых событий – билеты на него раскупили почти сразу после начала продаж. Премьера спектакля в Воронеже прошла вчера, 12 июня; сегодня и в пятницу представление покажут еще раз.
Тереза Вайсбах очаровала воронежцев с порога, как только появилась на пресс-конференции перед спектаклем.
– Пррривет! – обратилась она по-русски к директору фестиваля Михаилу Бычкову и к журналистам и быстро защебетала по-английски. – Я так счастлива оказаться в Воронеже, здесь все такие дружелюбные, мне очень тут комфортно, тем более, что у вас тут настоящее лето, а у нас в Берлине идут дожди. Я в первый раз выступаю в России, и очень волнуюсь, как это получится, вы ведь не будете меня понимать!
Спектакль шел на немецком языке (за исключением нескольких песен, исполненных на английском), а над сценой появлялись субтитры, однако многое звучало и на русском.
К приезду в Россию Тереза подготовилась основательно – с тех пор, как она получила приглашение на Платоновский фестиваль в январе, она выучила массу русских слов и выражений («Мой прынц, ви настоящчий джиголо!», «А тепьерь быстро застегни мое платье!», «Спасыбо, аплодисменты!») и включила в спектакль кусочки про Воронеж («Меня ждет Берлин, Милан и Воронеж! Город Платонова, Бунина и Кольцова!»).
Вся эта мешанина из трех языков отлично вписалась в спектакль, создавая немного безумную атмосферу кабаре, летящего времени, меняющихся зрителей и номеров.
Сюжет спектакля прост: Лола, девушка из провинции, мечтающая «о вспышках фотоаппаратов и аплодисментах» отправляется в Берлин с первым попавшимся жиголо на белом автомобиле. В Берлине она становится артисткой в маленьком баре и по мере того как идут годы – на сцене их отлистывает бумажный перекидной календарь – в личных драмах, надеждах и сомнениях («Вы увидите ее взлеты и падения, и в том числе ее путь к себе. Увидите, как она действует, как маленький жеребенок, жадный до жизни и любви») проживает целую эпоху – «ревущие двадцатые». На сцене звучат уникальные интерпретации известнейших песен той эпохи.
От сцене к сцене спектакль меняется, в какие-то моменты он кажется забавной комедией, в другие вдруг превращается в лиричную драму.
Вместе с Терезой на сцене выступает одаренный американский пианист и танцор Джон Карлсон («У него длинные волосы и потрясающая харизма. Он не просто аккомпанирует мне на фортепиано, он тоже взаимодействует со мной и со зрителем. Он мой лучший друг и всегда меня выручает»). Джон еще в 15 лет он стал стипендиатом колледжа искусств в Сиэтле, затем начал делать профессиональную карьеру танцора. Он писал и исполнял музыку для театров Германии, Швейцарии, Австрии, Франции, Индии, Англии, Америки.
Спектакль изначально сделан для небольших площадок – он полон интерактивных моментов. По словам Терезы, во время спектакля для нее важно видеть каждого зрителя и играть не для всех, а для одного. Актриса то и дело выходит со сцены в зал, присаживается на колени к мужчинам, протягивает руку женщинам, поет, глядя в глаза то одному зрителю, то другому, обращается к ним за поддержкой.
– Некоторые зрители всем своим видом показывают: ко мне не подходи, – рассказывает Тереза, – но большинство все-таки хотят, чтобы я выбрала именно их. А поскольку одинаковой публики не бывает, то спектакль трансформируется в зависимости от того, где и на какой сцене он идет. Где-то он получается вполне оптимистичным, а где-то – печальным.
По словам Терезы Вайсбах, которая стала соавтором спектакля, сюжет для нее во многом биографичен:
– Я тоже девушка из провинции – я выросла в Цвикау и в 17 лет переехала в Берлин. Поэтому в спектакле много параллелей. Вообще роль женщины в Германии 20-30-х меня очень интересует. Мне интересно, как женщины становились независимыми. Когда вы женщина и актриса при этом, вы постоянно должны выбирать между семьей и карьерой, и это даже сейчас сложно. И мне были интересны все эти мысли о том, как я должна жить. В спектакле много цитат известных женщин-актрис того времени, и удивительно, что многое из того, о чем они говорили, все еще так.
«Я не знаю, кому я принадлежу. Но мне кажется, я принадлежу только самой себе», – после завершения спектакля зал долго аплодировал стоя. Тереза заулыбалсь, подошла к фортепиано и затянула: «Миленкий ты мой, возми меня с собой – там, в краю дальёком я буду тебе женой….».
){kind=link}