Воронежскому скульптору Антонине Толмачевой 84 года. Наибольшую известность она получила как автор памятника «Клятва-салют» на Чижовском плацдарме. Возле монументальных работ Антонины Толмачевой, увековечивших память о Великой Отечественной, проходят возложения венков и торжественные митинги. Ее керамические скульптуры хранятся в Государственном музее имени Пушкина. И, несмотря на возраст, она продолжает работать в своей мастерской.
Как скульптор запомнила войну, когда открыла в себе талант, как создавала памятник воинам-защитникам на Чижовском плацдарме и над чем работает сейчас – в материале РИА «Воронеж».
«Война прошла через меня»
Женщина-скульптор родилась в 1936 году в украинском селе Березановка Днепропетровской области. Там до сих пор цел ее родной дом – глиняная мазанка с соломенной крышей.
Когда началась война, Тоне было всего пять лет. В ее семье было шестеро детей. С началом войны отца призвали на фронт. От бомбежек приходилось прятаться в вырытой на огороде яме.
– Война прошла через меня. С детства в памяти остался эпизод: я видела солдата, ползущего с оторванными ногами. Видела, как горело село, видела убитых людей. В нашем доме останавливались и немцы, и мадьяры, – рассказала Антонина Артемовна.
Тоня, ее мама, братья и сестры так и не дождались с фронта главу семьи – он пропал без вести. Троих детей, в том числе восьмилетнюю Тоню, матери пришлось отдать в детский дом – прокормить всех шестерых она была не в состоянии.
– В день нам давали кусочек хлеба размером со спичечную коробку, похлебку из огурцов. Было очень голодно. Мы ходили на поле и собирали корешки, которые остались от капусты, чтобы потом сварить из них щи. Но у нас никто не умер с голоду. Один мальчишка подорвался на мине, когда собирали металлолом, – вспомнила Толмачева. – Воспитатели были очень хорошими, относились к нам как к родным детям – выводили на природу, в цирк, рассказывали сказки, учили танцам, проводили уроки музыки. Устраивали даже утренники, где ребята рассказывали стихи. Старались сделать все, чтобы отвлечь нас от послевоенного голода и разрухи. Мы научились шить – шили балетные пачки, а потом в них танцевали. С девяти лет я шила на швейной машинке, научилась вышивать. В детском доме была взаимовыручка: старшие дети топили баню, чтобы малыши согрелись.
Послевоенный детский дом не отапливался. Ночью, чтобы согреться, дети спали вместе. Одеял не было – приходилось укрываться одним соломенным матрасом. Детские ножки накрывать было нечем. За ночь становилась холодной обувь – прежде чем надеть, ее нужно было согреть.
– Помню, нам выдали детские пальтишки, которые мы сняли перед сном. А когда проснулись утром, их уже не было. Кто своровал? Взрослые – в то время воров хватало, – отметила скульптор.
Зимой ребята сами носили воду из проруби для приготовления еды. Ведра были большими и неудобными, вода расплескивалась и замерзала. Как-то раз маленькая Тоня поскользнулась на льду и упала прямо в воду. Девочку вытащили и отогревали на печке.
– У нас имелась изнуренная голодом лошадка, которая была не в силах ходить. Ее зарезали и съели, – поделилась еще одним жутким воспоминанием Антонина Артемовна.
В пятом классе детей, в том числе и Тоню, перевели в другой детский дом. Для ребят, живших в голоде и холоде, было непривычно, что у каждого есть отдельная кровать с ватным матрасом, постельным бельем и одеялом.
В детдомовском детстве у Тони уже проявился талант – она красиво рисовала. Директор детдома говорила ей: «Я и курицу не нарисую, а ты рисуешь, как художник. Я тебя направлю в художественное училище». Так и случилось. Окончив семь классов, Тоня поступила в Днепропетровское художественное училище на отделение живописи. Там же впервые попробовала лепить и начала делать успехи. Преподаватели хвалили девочку – говорили, что у нее хорошее пространственное мышление, и советовали учиться дальше на скульптора.
После училища Антонина поступила в Львовский институт декоративно-прикладного искусства на факультет монументальной скульптуры. На ее курсе училось только пять студентов-скульпторов, Антонина была единственной девушкой.
– Наш выпуск стал последним – после нас скульпторов-монументалистов не набирали. Остался только факультет монументальной живописи, – рассказала она.
В студенческие годы Антонина встретила свою первую любовь – молодого скульптора Вячеслава. Но жизнь их разлучила. Антонина поехала в Ровно, а он – в Киев.
– Он называл меня «цоли», что по-грузински значит «жена». Мы дружили, но он никогда не говорил мне, что будем вместе, – заметила женщина.
А на четвертом курсе Антонина познакомилась с будущим мужем, тоже скульптором-монументалистом, Олегом Толмачевым. Он был родом из Борисоглебска, учился на курс младше. Через полтора года они поженились и в 1964 году переехали в Воронеж.
Птичница Маруся и сказительница Королькова
Первыми работами Антонины Толмачевой были фаянсовые настольные скульптуры (например, «Модницы») и тиражные скульптуры пионеров в полный рост, которые устанавливали в парках и пионерских лагерях по всей Воронежской области.
В 1973 году Антонина создала скульптуру «Птичница Маруся», которая выставлялась на Первой республиканской выставке «Скульптура малых форм» в Москве.
А в 1974 году представила на зональной выставке «Край Черноземный» в Орле керамическую скульптуру малых форм «Телятница».
Обе работы Толмачева лепила с натуры. Позировали доярка и птичница из Семилук. Скульптор выполнила работы из глины, потом обжигала ее в печи в мастерской у художников-керамистов Зои и Николая Суворковых.
Воронежская знаменитость – сказительница Анна Королькова – позировала Антонине Толмачевой у себя дома. Восьмидесятисемилетняя Анна Николаевна встретила скульптора в красивом народном костюме и, пока Толмачева лепила из глины, рассказывала ей сказки.
– Она рассказывала, а я старалась быстрее схватить ее характер – мне было нужно, чтобы получился цельный образ. Я сделала пять вариантов скульптуры, все они по-разному раскрашены и выставлялись на всесоюзных выставках. Это была «тиражка». Одна из них хранится в Государственном музее имени Пушкина в Москве, – сообщила Антонина Толмачева.
Когда Анне Корольковой было 90 лет, женщина-скульптор создала ее керамический портрет.
Еще одна легендарная женщина, позировавшая для скульптора, – певица Мария Мордасова. Работа хранится в музее имени Крамского.
– Мы жили по соседству. Мордасова была очень женственной и доброжелательной. Я пыталась передать ее внутренний образ – образ русской женщины, – вспомнила Антонина Толмачева.
«Клятва-салют»
Тогда же Антонина Артемовна начала создавать монументы в память о Великой Отечественной и Гражданской войнах. Мастеру удавалось отразить внутреннее состояние человека. Яркий пример – женская скульптура «Скорбящая» на братской могиле в Репьевке.
– Мне никто не позировал. Я изобразила Родину-мать, которая оплакивает своих сыновей, – рассказала Антонина Толмачева.
Над всеми памятными знаками на братских могилах и мемориалах она работала совместно с архитекторами. Всего по Воронежской области их 15.
Антонина Толмачева за работой над памятником Победы в Острогожске
Главной монументальной работой на военную тему для женщины-скульптора стал памятник «Клятва-салют» на мемориальном комплексе «Чижовский плацдарм». Над ним Толмачева трудилась вместе с мужем и архитектором Виктором Селютиным. Супруги изобразили трех воинов высотой 6 м, которые держат автоматы вверх, отдавая оружейный салют погибшим солдатам.
Эскиз памятника Антонина Артемовна делала в мастерской, которая находилась в недействующей церкви пророка Самуила. Шестиметровые скульптуры солдат создавали в цехе Воронежского механического завода. Сначала сделали деревянный каркас, затем фигуры покрыли глиной, с которой сняли форму из гипса. После этого гипсовые фигуры покрыли бетонным слоем шириной 7 см. Бетонные скульптуры сняли с гипсовой основы и отвезли на Чижовский плацдарм.
– При работе над памятником мы с мужем поссорились. Он слепил большие головы. Когда скульптуры стояли на Чижовском плацдарме, мне пришлось их уменьшить – стоя на строительных лесах на высоте двухэтажного дома, я сбивала лишний бетон молотком. Наш друг, скульптор Федор Сушков, отговаривал меня от этой затеи и говорил: «Тоня, ты не сможешь уменьшить головы и сделать другие образы». Но у меня получилось, – поделилась Антонина Толмачева.
Первоначальный вариант
Памятник открыли в 1975 году. Бетонные скульптуры солдат простояли на Чижовском плацдарме до 1983-го. В 1983 году, перед тем как приступить к переводу памятника в листовую медь, художественный совет попросил Антонину Толмачеву внести в него коррективы. Руки солдат пришлось переделать – в одну вложить автомат, а вторую опустить. Изменить пришлось и лица.
– Изначально у меня было три солдата одного возраста. Но мне сказали изобразить три разных возраста, – пояснила скульптор.
Затем Антонина Артемовна стала переводить скульптуры в металл. Открытие памятника в металле состоялось в 1985 году.
Антонина Толмачева (в центре) с семьей Прониных, которые отливали фигуры солдат в бетоне
– Почему в металл скульптуры переводили целых десять лет? Нам не давали медные листы – медь была в дефиците. Медными листами мы оборачивали бетонные фигуры. Предварительно металл нужно было довести до пластичного состояния. Для этого сварщик нагревал листы сваркой. Чтобы не видно было металлических швов, медный лист пришлось предварительно чеканить – обстукивать молотком. Металлический слой был тонким – 1,5 мм. Мне помогал художник Николай Веревкин. Конечно, работа была физически изматывающей. Мужчины, видя, как я работаю, называли меня кузнецом в юбке, – рассказала Антонина Артемовна.
По обеим сторонам памятника тянулась лента скорби – рельефы с иллюстрациями войны, которые были продолжением композиции. Но ее сняли – сейчас стена у музея боевой славы пустая.
В музее боевой славы на Чижовском плацдарме есть еще одна скульптура Антонины Толмачевой – «Раненый солдат, знаменем ставший».
«Поляна сказок»
В 1980 году в парке «Танаис» появился сказочный детский городок – «Поляна сказок», жителями которой стали Конек-горбунок, Змей Горыныч, Кощей Бессмертный, Аленушка и братец Иванушка, Маша и медведь, Лиса и Колобок, Царевна-лягушка, Золотая Рыбка, старик и баба у разбитого корыта.
Архитектором парка был Владимир Кашин, а скульптором – Антонина Толмачева. Воплощать творческий замысел помогали Олег Толмачев, резчик по дереву Николай Веревкин и сварщики.
Змея Горыныча скульптор сделала из коряги, которую нашла на лесной просеке.
– Я ее погрузила на машину и привезла на «Поляну». К коряге мы приделали три бревна и три головы Горыныча из металла, которые я сделала в своей мастерской, – добавила Антонина Толмачева.
«Крылья» она за неимением металла сделала из металлолома и металлических труб, которые помог сварить сварщик.
– В то время было сложно получить стройматериалы. Особенно трудно – медь, – отметила Антонина Артемовна.
В 1990-х большая часть «Поляны сказок» пришла в упадок, скульптуры демонтировали.
Петр I и Прасковья Щеголева
Антонина Толмачева и сейчас делает проекты памятников, участвует в конкурсах, пишет стихи. В работе находится глиняный бюст воронежского физика Марии Левитской.
Антонина Артемовна себя критикует: говорит, оставлять скульптуру в глине преступно – с нее нужно было снять форму, но денег на это нет.
В последние годы эскизы памятников Толмачевой не проходят конкурсные отборы, а заказов нет с 1990 года. Не так давно скульптор целый год трудилась над проектом памятника «Женщинам тыла», но заказчик в последний момент от него отказался.
Мастерскую Антонины Артемовны заполняют невостребованные пластилиновые эскизы.
Модель композиции памятника Петру I «Окно в Европу», эскиз памятника бывшему губернатору Воронежской области Алексею Гордееву, воеводе Сабурову, Прасковье Щеголевой, которая в 1942 году в Семилуках страшной ценой спасла подбитого немцами советского летчика. Женщина не выдала врагам место его укрытия, за что фашисты натравили собак на ее четверых детей и племянника. Прасковью избивали, пытали, а затем расстреляли вместе с детьми. Младшему едва исполнилось два года. На месте гибели женщины и ее родных в Семилуках установили обелиск.
Когда в 2018 году в Семилуках объявили конкурс на памятник Прасковье Щеголевой, Антонина Артемовна представила на суд жюри и свой проект. Женщину-мученицу скульптор изобразила с крыльями ангела.
– Сколько работала, столько плакала. Прасковья смотрит вверх, в небо. Это образ души, которая поднимается вверх, к Богу. Но, поскольку Прасковья не причислена Церковью к лику святых, мой образ конкурсной комиссии не понравился, – констатировала Антонина Артемовна.
После этого скульптор переделала композицию, но комиссия отдала предпочтение другому проекту.
Есть у Толмачевой и эскиз обновленного памятного знака «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» возле ВГУ (его еще называют «чупа-чупсом») из камня.
В основе – якорь как напоминание о том, что Воронеж – колыбель российского флота. На лапах якоря стоят профессор и студентка с книгой, а на самом верху – земной шар стелы «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Этот проект скульптор решила сделать после того, как прочитала, что «чупа-чупс» хотят снести.
В сложное время Антонине Артемовне помогает написание стихов и воспоминания.
– В детстве было еще хуже, но мы выжили. Переживем и нынешние трудности, – уверена она.
){kind=link}