По свидетельству ежегодного отчета областного уполномоченного по правам человека, за год воронежцы обращались по тому или иному поводу более тысячи раз, при этом в 96 процентах случаев подтвержденных нарушений прав люди получили государственную защиту – их права восстанавливаются.
Более того, одним из самых важных индикаторов эффективности работы воронежской власти продолжает являться ИЧР – «Индекс человеческого развития», вычисляемый по сложной формуле ООН, но точно характеризующий, если говорить официальным языком, возможность граждан «вести долгую здоровую жизнь, получать знания, иметь достойный уровень жизни». Согласно недавним расчетам, ИЧР Воронежской области – 0,862, заметно выше среднероссийского и находится, по международной статистике этого индекса, на уровне очень богатой Саудовской Аравии и благополучных курортных Португалии и Хорватии.
Дополняется наш ИЧР еще и таким важнейшим показателем, как высокая доля социальных расходов бюджета – на охрану здоровья и образование, на социальную защиту и культуру, на охрану материнства и детства, физкультуру и спорт. В отличие от большинства государств мира, такие расходы в нашей области с населением в 2,3 млн человек достаточно высоки. Заметно превышают 70 процентов всех расходов из консолидированного областного бюджета.
Конечно же, сравнительно небольшое число обращений к воронежскому омбудсмену – 1 тыс. на 2,3 млн воронежцев – вовсе не говорит о том, что в наших краях с правами человека все идеально. Скорее, цифры регулярных отчетов вскрывают самые «горячие точки» и обозначают самые острые тенденции.
Совсем не удивительно, что в Воронежской области в последние годы полностью отсутствуют жалобы на нарушения «права на свободу творчества». Возможностей самореализации ведь так много, а эстетических запретов так мало, как никогда прежде в нашей истории не было. Верность старой русской истины «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится» прямо подтверждает то, что каждое шестое обращение – от заключенных и находящихся под следствием. Как и то, что более 200 жалоб, порядка 20 процентов, нацелены на защиту права на справедливое правосудие.
Всего два раза в год воронежцы требовали защитить их законное «право на свободу и личную неприкосновенность». И еще восемь раз настаивали на собственном «праве на достоинство личности». В то же время более ста обращений – каждое десятое – было посвящено «праву на социальное обеспечение». Из тысячи жалоб в 46 мы хотели добиться реализации «права на благоприятную окружающую среду», в 79 – «права на охрану здоровья и медицинскую помощь», а в 34 – «права на защиту государством семьи, материнства и детства».
Причем треть случаев из года в год оказывается «вне компетенции полномочий уполномоченного по правам человека».
Не менее любопытно, что тема нарушений прав человека совсем не интересна воронежским журналистам. В прошлом году полторы сотни наших медиа два раза интересовались состоянием прав человека в регионе. В позапрошлом – три раза. Перед началом пандемии – где-то раз в квартал.
Насколько же на самом деле ценны для нас наши права? Если судить по числу обращений к омбудсмену, по нашему общему интересу к теме, то вроде бы не очень. Так себе ценны. Насколько защита наших прав интересна власти? Если судить по размеру социальных бюджетных расходов, то очень интересна. Как, в общем-то, и должно быть. Свой «экзамен на права» она исправно сдает.
){kind=link}