В 2008 году в Семилукском районе убили двух девушек 22 и 16 лет. Обеих изнасиловали, задушили, а потом снова изнасиловали. Почти через неделю после второго убийства задержали 18-летнего воронежца Алексея Буркова. Вскоре он признал вину.
Родственники и соседи погибших требовали для парня смертной казни. Но те, кто его знал, наотрез отказывались верить в его виновность.
Как «хороший мальчик», скромняга, бывший кадет оказался «семилукским маньяком» и чем закончилось длительное судебное разбирательство – в материале РИА «Воронеж». Имена жертв и преступников изменены по этическим соображениям.
Только хорошее
Через месяц после задержания «семилукского маньяка» (так окрестили подозреваемого в прессе) журналисты РИА «Воронеж» побывали в общежитии, где он родился и вырос.
– Такой симпатичный мальчик, все с отцом во дворе с машиной возился. Как же так? А может, не он все-таки? Вы же знаете, как у нас в милиции? – поделилась своими сомнениями Галина Санина, прожившая бок о бок с семьей Бурковых 18 лет.
– Перед нашими глазами он с малолетства и семья его. Мать – труженица, таких поискать, она у нас литейщицей почти 20 лет проработала. Безупречная женщина, всегда ходила с высоко поднятой головой. Отец тоже трудяга, водителем на грузовых машинах всю жизнь работал. Честные, порядочные люди. Вы как хотите, экспертиза не экспертиза, а не верим мы, – призналась другая соседка, не захотевшая представляться.
– У меня характеристику на Алексея в милиции запросили – я про него написала только хорошее, потому что другого не знаю, – сообщила заведующая общежитием Лилия Паевская. – И поздоровается всегда, и на замечание, если такое случалось, правильно отреагирует... Боже мой, как родителей-то жалко: на мать больно смотреть – она замкнулась, отгородилась от всех. Отец пришел ко мне недавно, какая-то справка ему понадобилась, вижу – заговаривается человек, мне аж не по себе стало. То, что это Леша натворил все те ужасы, нам даже представить страшно. Думаем – ошибка все же, не может такого быть.
Рабочая общага – темная и беспросветная. Угрюмый лифт. Четвертый этаж – кишки коридоров, бьющие в нос запахи. За тамбурной дверью коридор сжимался, превращаясь в тропинку, где двоим уже не разминуться. Тряпичные перегородки, приходилось пригибаться и идти бочком. Три семьи на одну кухню, туалет и ванную. Узнав, к кому пришли журналисты, соседи опускали головы, отстранялись.
Семья Алексея жила в общежитии 20 лет. Отец чуть ли не полжизни асфальт катал, его жена литейщицей вкалывала, сын после семилетки в кадетском корпусе – то грузчиком, то заправщиком. И все вместе они едва сводили концы с концами.
Владимир – отец обвиненного парня – согласился поговорить. Щуплый, полураздавленный и ощетинившийся человек – комок нервов с горящими как угли глазами. Журналисты примостились на диванчике, где спал его сын, – крошечный, метров шесть, закуток разгороженной надвое комнаты. Там – родители, тут – он. Впритык – холодильник и узенький стол. Здесь Алексей родился, здесь прожил до 18 лет.
Владимир говорил отрывисто:
– Мать вон места себе не находит, уже месяц не спит, без меня в комнате боится оставаться – с ума сходит… Лешу подставили! Милиционер один из Семилукского РОВД, опер, фамилию не знаю. В 2007 году в Гремколодезном ребята подрались, и Леша там был. Ночью его приехали забирать, а он спросонья лягнул какого-то мента. Тот запомнил, обещал отомстить, вот и случай представился.
– Но ведь экспертиза показала, что это ваш сын сделал, – попытались возразить журналисты.
– Экспертиза?! Я знаю только то, что не мог он этого сделать. Вон в деревне у деда собака заболела и умирала, он плакал несколько дней. Да он в жизни ни одну девчонку пальцем не тронул!.. Мой сын весит 57 кг, а девочка убитая – под 90. Вторая тоже на голову его выше. Как он мог с ними справиться, через дорогу перетащить?..
Разговорившись с журналистами, Владимир рассказал, что у Алексея была мечта – стать шофером:
– Я его отговаривал, говорю: сынок, всю жизнь в солярке и мазуте ходить – вот и все удовольствие. Новой-то машины не дадут, от ремонта до ремонта под какой-нибудь рухлядью ползать придется. Он упертый: хочу и все. Вон в армию хотел пойти. Не взяли. Две недели на комиссии мурыжили, он из-за этого работу потерял. Позвоночник у него никуда, и рука сломана – забраковали.
После дискотеки
Бывший в 2008 году следователем по ОВД отдела по расследованию особо важных дел УСК при прокуратуре РФ по Воронежской области Андрей Шевелев возглавил следственно-оперативную группу, занимавшуюся расследованием убийств и изнасилований в Семилукском районе.
– Первое убийство произошло 9 июня в поселке Латное. Яне было 22 года – эффектная девушка модельной внешности. Рост под 180, худенькая, стройная. Она работала в Воронеже клерком в риелторской конторе. По выходным приезжала к родителям. У нее был парень, но около месяца назад они рассорились, – рассказал журналисту РИА «Воронеж» Шевелев.
В тот субботний вечер девушка была на дискотеке в местном доме культуры. Возвращалась домой в начале третьего ночи одна. В селах это было нормально – никто не боялся ходить по ночам. Яна прошла железнодорожный вокзал, метров через 70 был склад с одной стороны, с другой – кирпичный забор, рядом – кусты. Этой дорогой обычно шли на автобусную остановку, чтобы ехать в город. Рядом с забором ее и догнал насильник. Он повалил девушку на землю, левой рукой схватил за шею, правой закрыл рот и стал душить. Когда Яна перестала сопротивляться, сделал с ней то, ради чего на нее и напал…
Тело оттащил к забору, забросал ветками. Несчастную нашел в понедельник утром один из тех, кто спешил на автобусную остановку.
– Первым под подозрение попал бойфренд Яны. Но, на его счастье, у него оказалось алиби. По обнаруженной сперме была установлена группа крови насильника, около полусотни местных жителей прошли биологическую экспертизу. Она показала, что никто из них не был причастен к совершенному преступлению, – сообщил о ходе следствия Шевелев.
Раскрыть преступление удалось лишь четыре месяца спустя, но, увы, ценой жизни еще одной девушки.
Друзья детства
Десятиклассница Катя из Воронежа приезжала в Лосево (в 20 минутах езды от Латного) почти каждые выходные вместе с родителями. Отсюда родом ее мать. Дом бабушки с дедушкой приспособили под дачу и сбегали сюда от городской суеты. Бывало, что Катя жила здесь месяцами. В округе ее хорошо знали – милая, приветливая девочка, доверчивая и открытая. В тот вечер, 5 октября, за ней зашли местные ребята, те, с кем дружила с детства. Родители отпустили Катю совершенно спокойно.
Компания отправилась на пруд праздновать знаменательное событие: освобождение от условного срока за кражу одного из них – Антона Ячнева. Болтали, немножко выпивали – обычное времяпровождение подростков. Кто-то с кем-то поссорился, подрались. Виноват был, кажется, Бычок – так называли 18-летнего низкорослого и жилистого парня, которого Катя знала года полтора. Он вроде бы выпил больше других и был настроен агрессивно (на допросе после он вспомнил, что выпил 250 г водки, два стакана вина и бутылку пива). После драки он ушел. Компания, посидев возле пруда еще какое-то время, направилась в центр села. На улице Центральной был хорошо освещенный пятачок – от нескольких работавших там киосков. В этом месте и собиралась молодежь. Часа в два ночи Катя засобиралась домой. Обычно ее провожал кто-то из ребят, но на этот раз до дома было рукой подать, и она, отказавшись от провожатых, ушла.
Наутро родители Кати забили тревогу. Их дочь не ночевала дома и никто из тех, с кем она гуляла накануне, понятия не имел, куда она делась.
Бычок – тот самый жилистый парень, учинивший у пруда драку, остался ночевать у приятеля. Выпив лишнего, он не рискнул ехать в соседнее село, где жили его родственники. Родители Кати разбудили мирно спавших молодых людей. В ответ на расспросы парни лишь пожимали плечами и разводили руками, и тогда родители девушки пообещали обратиться в милицию. Бычок вышел на улицу и в рассеянной задумчивости побрел вдоль Центральной. В какой-то момент остановился, якобы закурить, и вдруг стал всех звать: «Да вот же она!». Примерно в 100 м от дома в кустах лежало растерзанное тело 16-летней девушки.
– На теле погибшей были обнаружены следы спермы, которую тут же отправили на экспертизу. У всех ребят, с которыми Катя общалась в тот вечер, были взяты образцы крови. Еще до того, как были готовы результаты экспертизы, под подозрение попал тот самый Бычок. У него единственного из всей компании отсутствовало алиби. Минут сорок его никто не видел – именно в то время, когда предположительно было совершено преступление, – объяснил журналисту следователь.
Обычно генетическая экспертиза делается в течение месяца, а в тот раз криминалисты судебно-медицинской экспертизы Воронежской области умудрились закончить ее меньше чем за неделю. Результаты показали, что сперма, обнаруженная на теле убитой Кати, принадлежит Алексею Буркову. Более того – сперма, обнаруженная на теле убитой в начале лета Яны, тоже принадлежит ему.
Алексея задержали. Парень оказал яростное сопротивление, пытался драться и бежать. Но его поймали, надели наручники и повезли на допрос к следователю. Уже на следующий день он во всем сознался. Чистосердечное признание, написанное с чудовищными ошибками, сняло последние вопросы.
Ошибки быть не может
Достоверный факт: по обвинению в убийствах, которые совершил Андрей Чикатило, расстреляли трех ни в чем не повинных людей. У Чикатило была аномалия – группа крови не совпадала с группой спермы.
– В 1980-е годы, когда совершил свои преступления Чикатило, еще не была доступна генетическая экспертиза. Она практически гарантирует отсутствие подобных роковых ошибок. В Воронежской области такую экспертизу стали делать примерно в 2005 году, – рассказал Андрей Шевелев.
Кроме экспертизы, доказательством вины Буркова стали выданные им следствию украшения и сотовый телефон Кати.
Следователь, разумеется, спросил Буркова, зачем он это сделал. Парень отвечал односложно – мол, понравилась девушка, захотел секса, убил, чтобы не выдала. Никаких особых мук совести и следов раскаяния у обвиняемого, по словам Шевелева, не наблюдалось. Его мучил только один вопрос: что же теперь будет с ним.
К слову, после первого убийства, едва прикрыв тело ветками, он позвонил отцу, чтобы тот его забрал. Родитель без лишних слов сел за руль и приехал за сыном в три часа ночи. Он поругал сына только за то, что тот выпил сверх меры. О том, что в кустах в пяти метрах от дороги лежит растерзанное тело 22-летней красавицы, он, разумеется, не знал.
Судебно-психиатрическая экспертиза не выявила у Буркова психических расстройств. «В вопросах практической жизни ориентируется хорошо, словарный запас невелик. Характеризует себя как человека вспыльчивого, порой мстительного, общительного, необидчивого, упрямого, принципиального. В применении мер медицинского характера не нуждается», – заключили эксперты.
Областной суд под председательством Александра Кавешникова 5 мая 2009 года признал Буркова виновным в совершении убийств и изнасилований, а также краже с причинением значительного ущерба. Суд приговорил его к пожизненному лишению свободы в колонии особого режима. Кроме того, родным убитых назначили возмещение – по миллиону рублей.
На пожизненном заключении настаивали и жители села Лосево Семилукского района. Они писали коллективные обращения: «Если Буркову дадут более мягкое наказание, то после возвращения из мест лишения свободы он будет снова насиловать и убивать ни в чем не повинных детей и женщин».
Но родители Буркова наняли хорошего адвоката, и спустя год приговор был обжалован. Верховный суд заменил пожизненный срок 25 годами тюрьмы. На момент публикации текста Бурков уже отсидел 11 лет.
Редакция РИА «Воронеж» благодарит сотрудников архива областного суда за помощь в подготовке материала.
){kind=link}