В огороде у 82-летней бабы Лиды в селе Девица Семилукского района Воронежской области словно райский уголок: покрашенные стволы деревьев, усыпанные цветами вишни, грядки, как с картинки. Сама она в нарядном платье с аккуратно убранными волосами. И только глаза этой миниатюрной скромной женщины говорят о пережитом ужасе – 78 лет назад она оказалась в фашистском лагере. В честь 75-летия Великой Победы Лидия Зайцева поделилась своими детскими воспоминаниями с журналистом РИА «Воронеж».
Слезы Девицы
Маленькая Лида запомнила войну вспышками:
– Помню, как мы с мамой и братиком жили в холодной земляной яме, как хотели постоянно есть, долго-долго шли. Не забыла свирепых собак – я до сих пор их боюсь. Помню колючую проволоку и мамино «Лида, не подходи к проволоке, застрелят!». Постоянный лай, огромных крыс и ослепляющее зарево в небе.
Согласно архивным данным, немцы оккупировали Лидино родное село Девицу в июле 1942 года. Они установили жесткую комендатуру, создали отделение гестапо. Школу взорвали, а полуразрушенную церковь обнесли колючей проволокой и превратили в один из лагерей. По рассказам историков и краеведов, раненых советских солдат и офицеров здесь держали по 700-800 человек без еды и медицинской помощи.
О том, что творилось в селе, свидетельствуют находки, которые порой поражали опытных поисковиков. В 100 м от девицкой больницы обнаружили останки 50 женщин и мужчин, а недалеко от церкви – яму с детскими скелетами. Семерых мальчишек («девицких орлят» Колю, Ваню, Толю, Митрошу, Алешу, еще одного Ваню и еще одного Алешу) за помощь партизанам пытали, а потом расстреляли на глазах у родителей. Ребятам было от 12 до 15 лет.
Выгнанные из дома
Четырехлетняя Лида оказалась в гуще этих событий вместе с мамой Акулиной Татаринцевой и годовалым братиком Юрой. Папа погиб в первый год войны во время бомбежки. Фашисты выгнали Акулину с двумя детьми из дома, оборудовав их сад под стоянку боевой техники.
Несколько недель Татаринцевы прятались в землянке, но вынуждены были уйти и оттуда.
– По рассказам мамы, в землянку нас пустил сосед, который копал ее для своей жены и троих детей. Потом ему пришлось нас выгнать, поскольку восьмером там было очень тесно, – пояснила Лидия.
Зимой 1942-го Татаринцевых погнали на пересыльные лагеря, откуда они должны были попасть в Освенцим.
«Добирались не все»
Дойти до пересыльного лагеря было под силу не каждому. Малышам и старикам приходилось преодолевать по 20-30 км без остановки. Тех, кто падал, враги добивали на месте.
– У меня от усталости немели ножки, но лай собак и грозные крики дядей позади заставляли двигаться без остановки, – вспоминает Лидия дорогу в 25 км к лагерю на станции Курбатово в Нижнедевицком районе Воронежской области.
За колючей проволокой у станции Курбатово семья пробыла несколько дней. Затем узников посадили в поезд и повезли в Курскую область, где фашисты в годы оккупации создали восемь пересыльных лагерей. Лида и ее родные попали в лагерь на Гнилище. Вот цитата из сообщения администрации города Курска об этом месте:
«Ужасают детали, описанные Чрезвычайной комиссией по расследованию злодеяний немецко-фашистских оккупантов и их пособников: в лагере на Глинище советской комендатурой были обнаружены на проволоке части тел военнопленных, развешены трупы сожженных заключенных. В последние дни оккупации, понимая свое поражение, фашисты зверствовали особенно. На территории Курской области гитлеровцы замучили 9 826 пленных».
Освобождение
К счастью, казней Лида не запомнила. Лишь рыдающую мать и худющие лица.
– Мама рассказывала, что нам давали похлебку из картофельной шелухи и мясо павшего скота, – вспоминает узница. – Приходилось есть траву, которая росла на территории и за проволокой, куда можно было достать рукой. Варили кашку-клевер, он такой сладкий. Лопух ели сырым, он горький, но сытный. Подорожник – горьковато-кисловатый, но обеспечивает водой.
Вот как запомнились Лидии последние дни легендарной Курской битвы, где полегли 864 тыс. советских солдат:
– Хорошо помню яркое зарево в небе, черный дым и страшный низкий гул, от которого дрожала земля.
В феврале 1943 года курские лагеря были освобождены.
– Когда лагерь освободили, мы начали ходить по домам местных жителей, просили дать хоть какую-то еду, – описывает еще одно яркое пятно из своего детства пенсионерка. – Навсегда запомнила дедушку, который дал мне не только полведра картошки, но и обул меня в лаптенки. К нему шла в разорванных лаптях по снегу, а обратно – как королева! Бегу и кричу на всю улицу: «Ура, мама, я обута, посмотри!».
После войны
В этих лаптях девочке пришлось ходить еще несколько лет после войны, пока они совсем не развалились. Ведь в родном селе Татаринцевых ждали полуразрушенный дом и голод.
– Война не прошла бесследно, у мамы болело сердце. Казалось, мы остались в этом мире одни, – от нахлынувших воспоминаний в горле Лидии застрял комок. – Не было ни интернатов, ни детских домов, ни людей, которые могли бы нам помочь. Как мы выжили – одному Богу известно. Ни еды, ни одежды, ни дров.
Чтобы хоть немного прогреть полуразрушенный дом, Лиде пришлось воровать солому с территории колхоза, охраняемой сторожевыми собаками. После жизни за колючей проволокой девочка до ужаса боялась этих животных. Но страх потерять младшего брата был сильнее.
В девять лет Лида мыла полы в колхозе, потом несколько лет ворочала рельсы на железной дороге. Дальше – стройка, где хрупкая девчонка таскала кирпичи и растворы. В трудовую книжку вошли 15 лет работы санитаркой на станции скорой помощи и 25 лет на механическом заводе, где уже были не кирпичи, а тяжелые горячие болванки.
Параллельно Лидия строила дом вместе с мужем, растила дочь Аллу, сажала огород и держала коров, индюшек и другую скотину.
Акулина Татаринцева с внучкой Аллочкой
Из-за тяжелой работы на заводе у Лидии отсоединилась почка. Хирург районной больницы Александр Фетисов пришил орган к ребрам, и такая операция была первой в его практике. После женщина вернулась на завод.
– После войны все приходилось начинать с нуля: производство, домашний быт. Часто ложились спать без корки хлеба. Но все не зря, – Лидия Зайцева с улыбкой окинула взглядом старенький сервант, где под стеклом вставлены фотографии улыбающихся внуков и правнуков. Их у нее пять.
У бабы Лиды есть еще один стимул радоваться каждому дню. Около пяти лет назад, после смерти мужа, у нее появился бесценный помощник по хозяйству Павел Певнев. Мужчине 84 года, и недавно он попросил ее руки.
){kind=link}