Стоит по улице Севастопольской в Новохоперске небольшой уютный домик. В палисаднике уже проклюнулись тюльпаны и пионы, на окошках горит красным цветом герань. Живет здесь семья пенсионеров Негуляевых.
Екатерина Николаевна родилась в Хохольском, тогда Гремячьем, районе. Когда село заняли немцы, Катя была совсем маленькой. Еще трое детей – чуть постарше. Отец - на фронте. Мать почти каждую ночь пекла для партизан хлеб. Они переправлялись с другого берега реки. Привязывали караваи к голове и так плыли за реку.
Однажды ранним утром немцы стали выгонять жителей деревни на улицу. Всех: женщин, стариков и детей - погнали пешком за 80 километров от дома. По дороге маленьким детям разрешили сесть на подводы. Мать шла вместе со всеми и вела с собой корову. Остановились в Семилукском районе. Фашисты организовали здесь лагерь. Территорию обтянули колючей проволокой, людей загнали на конюшню. Поставили одну бочку с водой на всех. Кормили и старых, и малых одной вонючей баландой. Матерей гоняли на работу в поле. Дети оставались в лагере.
Когда началась зима, людей стали расселять по хатам. Маму Кати с четырьмя детьми и двумя несовершеннолетними сестрами никто принять не захотел. Их поселили в пустой развалюхе на краю села. Женщина натаскала туда соломы. Это была и кровать, и одеяла, и подушки. Соломой мать кормила и жившую вместе с ними корову. Благодаря ей и выжили - хоть по стаканчику молока, но детям доставалось.
К весне сильно отощали. Еду готовить было не на чем. Разжигать огонь на улице немцы строго запрещали. Но мать все-таки разводила костерок и прилаживала на него котелочек. Если это замечали фашисты, они переворачивали их варево, а мать избивали. Однажды немец сильно ударил ее прикладом. Очнувшись, женщина никак не могла понять, где плачет ребенок. Это плакала Катя. Немец, после того как избил мать, закинул ее в овражек с зарослями крапивы. «Вся в волдырях ты лежала, – рассказывала ей мать, - кричишь, а я никак не пойму, в какую сторону мне ползти за тобой».
А другого немца Екатерина Негуляева запомнила потому, что он любил возиться с детьми. Приносил им хлеба. Показывал на пальцах, что у него тоже четверо ребят дома осталось. «Он с нами вроде по-доброму играется, а мы все равно трясемся», - вспоминает баба Катя.
Когда фашистов прогнали, Негуляевым разрешили вернуться в родное село. Но оказалось, что в их деревне уцелели всего четыре дома - остальные немцы сожгли. Зимовали в немецком блиндаже, топили буржуйку. Весной мама сама стала носить лес и сама же «в заборку» поставила хатенку. В ней их и нашел вернувшийся с фронта отец. Домой он пришел контуженный, хромой и без одного глаза. Долго работал на восстановлении Воронежа. Уже после войны у родителей родилось еще двое детей. Прожили мать с отцом дружно и умерли в одно время – в 1978 году.
А Катя вышла замуж и уехала Новохоперск. В их село хоперский парень приехал проводить свет и радио. Он ее и увез в Кочергу. 40 лет отработала Екатерина Николаевна на ферме колхоза «Заветы Ильича» дояркой. Муж трудился в РМЗ. Воспитали трех дочерей, есть у них пять внуков и уже двое правнуков.
- Многие удивляются, что я все так хорошо помню, - рассказывает Екатерина Николаевна. – Говорят: "Ты же маленькая была". А вот помню! И боль, и страх, и голод, и мамины слезы – это, наверное, не голова, а сердце запоминает. И никогда уже не забудет».
В Новохоперском районе сегодня живут 15 несовершеннолетних узников фашизма.
){kind=link}