РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень региона. Журналистов интересует, останутся эти населенные пункты на карте через 10–15 лет или исчезнут вместе со своими последними жителями. Очередной выпуск спецпроекта посвящен поселку Новоржавец Новохоперского района, где живут около десятка человек.
Новоржавец относится к Троицкому сельскому поселению и от его центра – села Троицкое, куда ведет асфальт, положенный в 1980 году, – находится примерно в 5 км.
Поселок основали переселенцы из соседних деревень на рубеже ХIХ–ХХ веков. Во времена СССР в этих местах располагался большой колхоз «Красный партизан». Тогда в Новоржавце насчитывалось примерно 30–40 дворов, тут были клуб, магазин, школа, конюшня для элитных лошадей и воловня для нетелей. Последняя до сих пор сохранилась – на территории «Финляндии».
Издавна весь Новоржавец как бы делился на три части, каждая из которых носила неофициальное название европейской страны. Сторона поселка, прилегающая к асфальту, ведущего от трассы Курск – Саратов в сторону Новохоперска, именовалась «Польшей», примыкающая к ней и идущая в направлении Троицкого – «Германией», а напротив нее издавна была «Финляндия». Правда, историю происхождения этих названий не знает никто из теперешних жителей поселка.
– Сегодня вся здешняя жизнь сосредоточена именно в «Германии», на единственной улице, которая так и называется – Новоржавец, – рассказала журналистам РИА «Воронеж» библиотекарь Старожильского КДЦ, краевед Елена Кривобокова. – В «Польше» остался единственный полуразрушенный дом, в котором лет 15–20 тому назад жила Мария Иванченко. А на территории «Финляндии» домов нет вообще – лишь в поле метрах в 300 от асфальта сохранилась та самая колхозная воловня. В годы войны в поселке располагалась гончарная мастерская, где делали глиняные миски для фронта, но сегодня от нее не осталось и следа.
В Новоржавце много «изюминок», характерных именно для этих мест. Например, все кресты на крохотном кладбище почему-то толщиной с железнодорожную шпалу. На одной из могил меньше чем за полвека выросла толстенная ветла (белая ива), занявшая почти все пространство за оградой.
Главная особенность Троицкого и соседнего с ним Новоржавца – необычная архитектура домов.
Практически все они строились с так называемым выносным крыльцом, находящимся вровень с домом, но не под одной крышей с ним. А крышу крыльца подпирали четыре столбика.
– Это наш «фирменный» почерк, – отметила Елена Кривобокова. – Почти во всех здешних домах были такие. Раньше на них вечерами старики устраивали посиделки, иногда там играли дети. В наших краях, конечно, были мастера, но в основном такие крылечки в строящемся доме делал сам хозяин.
Бывший здешний почтальон Валентина Исаева категорически отказалась общаться с журналистами из Воронежа, зато ее соседка Наталья Мордвинова оказалась гостеприимной хозяйкой.
У супругов Мордвиновых – 59-летней Натальи и 61-летнего Николая – небольшой бизнес – два магазина в Троицком и соседнем Калиново. В день приезда корреспондентов Николай был в отъезде.
Корни Мордвиновых – в Киргизии. Оттуда они уезжали на десять лет работать в Якутию, а вернувшись в родные края в 90-х, поняли, что надо перебираться в Россию.
– По образованию я бухгалтер, муж – инженер, – сообщила Наталья. – Мы целенаправленно ехали в центр России, пробовали осесть в Волгограде, но там нас просто убили цены на жилье. В Воронежской области остановились в Среднем Карачане. Муж расспросил местных жителей о тамошней жизни, две недели мотались по округе, искали, где продается жилье. Проезжали мимо Новоржавца. Бабушка пасла коз возле кладбища, спросили у нее, продаются ли тут дома. Она нам сразу показала тот, где продавалась одна часть за 950 тыс. рублей. Так в августе 1993 года мы переехали сюда. Два наших сына учились в Троицком, супруг их возил в школу каждый день. Сейчас дети взрослые, у нас уже трое внуков. Постепенно мы расширились, купили вторую половину дома, начали пристраивать к ней комнату. Иногда по праздникам готовим дома киргизские национальные блюда – плов, манты, лагман, но уже, конечно, считаем себя почти коренными жителями этих мест.
По всему участку Мордвиновых развешаны видеокамеры. Острой нужды в них нет – редко какая посторонняя машина заедет с трассы в Новоржавец, а те, которые пролетают мимо на Троицкое, и так хорошо знакомы жителям поселка.
У Натальи довольно редкое увлечение – она коллекционирует дамские сумочки. Каждый год покупает по две-три новых, чтобы было с чем поехать в Воронеж, где они с мужем бывают чуть ли не каждую неделю.
Сегодня у хозяйки порядка 25 сумочек, купленных в разные годы.
– Начиналось все с простых, сшитых из кожзаменителя. Потом, когда бизнес начал развиваться, я стала покупать себе кожаные под то или иное пальто или плащ. Мы хоть и живем в глуши, но до сих пор в душе остались городскими людьми, хотя, когда начинали сажать свой огород в середине 90-х, порой приходилось обращаться за советами к старожилам Новоржавца. Тут отличная земля, палку ткни – прорастет! Раньше мы высаживали огород полностью, одного томатного сока на зиму заготавливали по 300 л, а сейчас один сын в Москве, другой в Борисоглебске, у них свои семьи, поэтому сажаем только три ряда картошки – нам с мужем за глаза хватает. Скотину мы не держим, только 18 кошек и несколько собак.
Соседка Мордвиновых, 70-летняя Тамара Семченко, живет вместе с сыновьями, которых у нее шесть. Двое занимаются фермерством. Тамара Андреевна и ее давно умерший супруг Николай Кириллович были одними из первых фермеров в этих местах, а теперь их дело продолжают двое сыновей.
– Нас по жизни сопровождает число шесть, – улыбнулась хозяйка. – У меня шестеро сыновей, шестеро внуков, у прадеда моего мужа по фамилии Шаповалов было тоже шестеро детей, а у мужа – шестеро братьев! Тот самый Шаповалов, кстати, и стал основателем нашего поселка, когда переселился с семьей из Кутков сюда, на пустое место. Было это, кажется, во времена Столыпинской реформы. Его раскулачивали после революции, отняли мельницу, лошадей. Да у нас сравнительно недавно – во времена СССР – разобрали деревянную поселковую школу и отвезли в Новохоперск, а там, по-моему, из этих бревен построили интернат.
Прадед Тамары Семченко – слева
Сегодня в домашнем хозяйстве Тамары Семченко корова, куры, гуси, утки. А на краю двора возвышается сушилка для зерна, которую используют для работы двое ее сыновей.
Из дальнего участка огорода, куда хозяйка, взяв велосипед, отправилась срезать несколько кочанов капусты, вся округа видна как на ладони.
– Вот там, в «Польше», стоял ряд домов. Там, на границе с «Германией», была школа. Теперь ни бугорка, ни холмика от всего этого не осталось, – посетовала пенсионерка. – Хорошо, что хоть мои дети землю не бросают. Тем пока и держится Новоржавец.
){kind=link}