88-летний Влас Максимович Заратуйченко был вынужден покинуть родную Украину – говорит, что там могли убить в любой момент. Старик с трудом произносит слова. От немощен, ему нужны покой и забота близких.
– Вы даже не представляете, что там сегодня творится, – не может сдержать слез ветеран Великой Отечественной войны, покинувший Луганск. – Как же жить дальше?
У него больше нет ничего, кроме семьи. Когда пришлось бросать все нажитое и бежать в Россию, родные буквально несли его на руках.
– Люди познаются в беде, теперь я это точно знаю, – говорит дочь ветерана Наталья Ляпина-Зновенко. – Когда лихая година привела нас в Лебединку, на помощь к нам пришла и местная администрация, и жители села. Огромное всем спасибо. Главе поселения Владиславу Войтикову, который нашел возможность предоставить нам жилье, и лебединцам, сразу же пришедшим к нам с вопросом, в чем мы нуждаемся, и поделившихся предметами первой необходимости и продуктами. Потерять все и обрести надежду, что жизнь наладится, это, поверьте, дорогого стоит.
Наталья рассказала, что жители Лебединки принесли им не только предметы обихода, но и рассаду овощных культур и … цветов.
– Сказали, обживайтесь сразу, – улыбается Наталья аленьким цветочкам в клумбах из автошин. И это так трогательно на фоне того, что семье из восьми человек пришлось пережить совсем недавно.
Наталья с мужем вспоминают, как в ночь, когда буквально у них на огородах убили журналистов телеканала «Россия», началась атака Нацгвардии, и обстрел достиг такой силы, что выбора не осталось, решили: надо бежать.
– Атака началась в три ночи, а в шесть утра, когда бой стих, мы схватили детей и отца и бросились в сторону российской границы. Все пришлось бросить. В такой момент думаешь об одном: дай Бог, чтобы все остались живы, – вздыхает Наталья.
Когда добрались до границы, увидели огромную очередь из таких же, как и они людей, вынуждено покидающих родные края.
– Очередь разделили на два рукава. В одной – женщины с детьми, у детей – приоритет, им стоять под палящим солнцем труднее всех. В эту очередь стала дочь с внуками, – вспоминает Наталья свое прощание с Украиной. – В ней им пришлось простоять 12 часов, чтобы попасть на пропускной пункт. Все остальные оказались в огромной колонне, которая двигалась так медленно, что охватывало отчаяние. Отцу стало плохо от жары, от всего пережитого и увиденного на склоне лет. Я обратилась с просьбой пропустить нас без очереди – боялась, отец не дотянет. И мне пошли навстречу. Мы взяли отца под руки и буквально понесли вперед. Нам помогали совершенно незнакомые люди. С пониманием отнеслись и пограничники. Когда пересекли границу, отец разрыдался. В его годы особенно страшно утратить привычную жизнь, родину, где осталась могила жены.
Всю свою жизнь Влас Максимович прожил в селе Ново-Белое. Оно находится в приграничной полосе с украинской стороны. По другую сторону кантемировское село Новобелая. Когда-то там никакой границы не было, и Влас Максимович еще не забыл те времена. Все дружили, никто не спрашивал, какой ты национальности, тогда нынешние события не могли привидеться и в дурном сне.
Влас Максимович опять молча плачет. Дочь успокаивает его: «Не плачь, все позади».
Ветеран еще ниже наклоняет голову, скрывая слезы. Понятно, что ему хотелось бы дожить свой век в родных краях.
– Не плачьте, – говорю и я. И привожу главный, на мой взгляд, аргумент: родные рядом, все живы.
Влас Максимович поднимает на меня глаза, полные боли и тоски. Кивает. Соглашается надеть пиджак с наградами и сфотографироваться, рассказать о том, что пережил, и о тех, кто разделил с ним его беды.
Перед объективом он из последних сил старается выглядеть молодцом. Чтобы не подумали, что он, ветеран войны, дал слабину.
