Заброшенные хутора: как пустеют воронежские деревни. Андрюшевка

РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень региона. Журналистов интересует, останутся эти населенные пункты на карте через 10–15 лет или исчезнут вместе со своими последними жителями. Очередной выпуск спецпроекта посвящен селу  Андрюшевка Кантемировского района.

Андрюшевка, где постоянно живут шесть человек, относится к Осиковскому сельскому поселению и расположена в 5 км от его центра – села Осиковка.

Чтобы попасть в Андрюшевку, надо сначала проехать километр по асфальту, проложенному в 2019 году, через такое же умирающее село Викторовка.

– По одной из версий, в наших краях жил пан, который двум своим сыновьям – Виктору и Андрею – подарил по хутору. Так образовались Викторовка и Андрюшевка, сейчас это села, – рассказала журналистам РИА «Воронеж» учитель русского языка и литературы Осиковской ООШ, краевед Валентина Локтева.  

Коллега Локтевой – учитель начальных классов той же школы, имеющая «андрюшевские» корни, Валентина Гетьман – вспомнила, что в 1900 году в Андрюшевке было 29 дворов и 186 жителей.

– В селе было имение пана Ямпольского и его супруги Екатерины Николаевны. Жил там и богатый крестьянин по фамилии Усков – в его доме расположилась первая сельская школа. А в 1974 году в тамошнем колхозе «Путь к коммунизму» возводилась молочно-товарная ферма. Там работал студенческий стройотряд воронежского строительного института, – добавила Валентина Гетьман.

Она показала фото, где в президиуме во время торжественного собрания по случаю завершения строительства сидит улыбающийся студент-африканец, вместе с товарищами строивший ферму в российской глубинке.

Сегодня в Андрюшевке три жилых дома. В первом живет Галина Шимченко с сыном Михаилом, в соседнем – ее мать Раиса Локтева со вторым мужем Виктором. А на самом дальнем краю села стоит домик пенсионеров Зайдуллиных.

Галине Шимченко 56 лет, у нее два сына. Старший, Юрий, в Москве.

– Я почти всю жизнь провела здесь, на родине, – поделилась Галина. – Уезжала только учиться на связистку в Борисоглебск да немного пожила в Омске с мужем. Но он сильно выпивал, потому наш брак долго не продержался. Вернулась домой, работала дояркой и телятницей в здешнем колхозе. Во времена СССР в Андрюшевке были клуб, почта, библиотека, магазин. В каждом дворе – поросята, быки с коровами, птица. А теперь Андрюшевка доживает свой век – вон с горы лес наступает на село, лет через 20 тут все деревьями зарастет.

У Галины Шимченко довольно необычное увлечение – она, понимая, что совсем скоро ее родины может вообще не остаться на карте, пытается создать нечто вроде собственного музея. Он располагается в доме ее соседки Елены Локтевой, умершей в 2017 году в возрасте 92 лет. Галина выкупила еще крепкую хату у ее родственников, чтобы было где разместить экспозицию. Собирает ее около двух лет.

Внутри пустующего дома можно увидеть знаменитую «четверть» – бутылку вместимостью 3,075 л (в таких в деревнях хранили самогон-первач), две старые, но действующие прялки, несколько глечиков (глиняный кувшин, на украинском – жбан) макитру (глиняный горшок для приготовления творога из сметаны), самовар в рабочем состоянии и рубель – деревянную доску для стирки.  

В коллекции Галины также несколько домотканых рубах, изготовленных около века назад руками здешних мастериц. А главное – сундук, куда невесты клали свое небогатое приданое. Изнутри он обклеен пожелтевшими листами номера «Крестьянской газеты» 1931 года с передовой статьей о противодействии колхозников еще не сломленному как класс кулачеству.

– Может быть, когда-нибудь в наши края занесет туристов, хоть будет что показать им, – надеется Галина и грустно добавляет:

– Только вряд ли кто доберется до нашей глухомани.

Ее мать, 76-летняя Раиса Локтева, с супругом – 69-летним Виктором Локтевым – вместе около 30 лет. Их единственный общий сын Владимир, поехавший в Румынию по путевке как колхозный передовик и комсомолец в 1986 году, через полгода погиб.

Обстоятельств смерти сына супруги не знают до сих пор. Вроде бы во время экскурсии он откололся от туристической группы и пропал. Через несколько месяцев у подножия скалы нашли тело Владимира.

Старики всю жизнь проработали в колхозе и доживают свой век рядом с дочерью. У Виктора Семеновича есть любимое занятие – в холодное время года он наполняет пустую трехлитровую банку семечками, закрепляет ее на калитке и ждет синиц и воробьев.

– За зиму они склевывают у меня десяток трехлитровых банок, – с гордостью заметил пенсионер. – Какие еще радости могут быть в жизни? Мы с бабкой на таблетках сидим, в хозяйстве у нас только птица, хотя раньше и коровы, и свинки были. Дважды в неделю, по вторникам и субботам, к нам приезжает автолавка, привозит хлеб и другие продукты, так что с голоду не умираем, запасы делаем на зиму и ждем теплых дней.

В день визита журналистов в Андрюшевку как раз приехала автолавка. Накануне был снегопад, но дорожники расчистили асфальт, чтобы горячий хлеб из райцентра все-таки попал на столы немногочисленных сельчан.

В последнем доме села живут 84-летний Рафаэл Миншакирович и 80-летняя Нина Андреевна Зайдуллины. Поженились они в 1959 году. Рафаэл приглянулся доярке Нине, когда его после срочной службы в Кантемировской дивизии отправили на помощь подшефному колхозу.

У супругов две дочери, пятеро внуков и трое правнуков.

– Красивую свадьбу мы сыграли. Все близкие приехали сюда на праздник из моей родной Татарии, – вспомнил хозяин. – Всю жизнь с бабкой в колхозе проработали: я шофером, она дояркой. Был награжден медалью «За трудовую доблесть», у жены десятки грамот и благодарностей за работу. Я до последнего времени часто в Татарстан ездил, там у меня много родни осталось. Слава Богу, тут у нас асфальт положили – когда дорогу в обход Украины в наших местах строили, весь старый асфальт самосвалы разбили. Так что мы теперь в цивилизации живем.

Весной 2020 года по новому асфальту прикатили на иномарке в Андрюшевку несколько нездешних молодцев, собрали всех местных жителей и рассказали им о чудодейственном приборе, который лечит суставы. Зайдуллины клюнули и купили такой за 30 тыс. рублей. И до сих пор им не пользовались. Аппарат вроде с разными сертификатами, но стоит ли он этих денег – большой вопрос.

В семейном архиве Зайдуллиных есть фотографии деда Нины Андреевны – Николая Нестеренко, который воевал в Гражданскую, и отца, начавшего Великую Отечественную войну в кавалерии и пропавшего без вести в 1943 году где-то в Западной Украине.

– Мы даже не знаем, где он погиб и похоронен, да теперь, наверное, никогда и не узнаем. Зато точно знаю, что мы с дедом ляжем на нашем сельском кладбище – в родной земле для меня и уже ставшей родной для него, – сообщила Нина Зайдуллина.