За 25 лет – 25 тыс морских миль. Как воронежский пенсионер ходил по морям на своей яхте

Живущий сейчас в Рамони 78-летний Юрий Жигалев, бывший нефтяник, с 1980 по 2005 год ежегодно ходил под парусами собственных яхт «Ассоль» и «Ведус» по Ладожскому и Онежскому озерам, Волге и Дону до Азовского моря, затем в Черное, а оттуда – через проливы Босфор и Дарданеллы – в Средиземное. О морских приключениях мужчины и его супруги – в материале РИА «Воронеж».

Поймать ветер

– Я с детства бредил морем, – вспомнил Юрий Иванович, – но судьба сложилась так, что моряком не стал, тем более что мы жили в Нижневартовске, который стоит на широченной Оби. Это холодная река, по ней я немного пытался ходить под парусами, но все равно в этом было что-то не то. В 1980 году я в тогдашнем Ленинграде купил свою первую яхту – «Ассоль». Планов было море: мы с женой хотели пройти по Волге, Дону и дойти до Азовского моря. И первым шагом к этой мечте стала покупка собственной яхты. Тогда она стоила 6 тыс. рублей, примерно как новые «Жигули», я долго искал ее и выбрал четырехместную, шестиметровой длины, весящую около 800 кг, с подвесным мотором для маневрирования при швартовке.

В первую зиму Юрий Жигалев оставил яхту на хранение в Ленинграде, решив в начале лета добраться туда всей семьей и совершить пробное плавание. Судоводительские документы у него имелись. На следующий год семья совершила первое путешествие под парусом по рекам Нева и Свирь и по Ладожскому и Онежскому озерам.

– Нашему старшему сыну Юре тогда было 12 лет, а младшему Ване – два с половиной годика. Муж приготовил навигационные карты, по которым мы ориентировались на воде, – вспомнила супруга мореплавателя Инна Николаевна.

Самым неприятным для Инны Жигалевой как для старшего матроса этой небольшой команды было прохождение шлюзов на реке Свирь:

– Мы заходим в шлюз, а сверху льет вода для выравнивания уровня. Я тогда просто забиралась в маленькую каюту и детей с собой уводила.

А однажды из-за неожиданного понижения уровня воды Жигалевы проснулись от того, что яхта, пришвартованная у берега, оказалась на суше, и пришлось ждать несколько часов, чтобы вода пришла снова – сдвинуть 800-килограммовую лодку самостоятельно они не могли.

– Это во времена СССР, чтобы на нашей крохотной яхте пройти шлюз, достаточно было созвониться с диспетчером, сообщить ему об этом. Иногда приходилось ставить магарычи в виде бутылки водки, а теперь, насколько я знаю, прохождение одного шлюза официально стоит около 1 тыс. рублей. Судовладелец легко вылетит в трубу с такими расценками, – считает Юрий Иванович. – Однажды на Ладоге мы попали в шторм, и, хотя «Ассоль» легко могла выдержать пятибалльный, сначала было страшновато. Но тут самое главное – правильно поймать ветер, чтобы яхта не легла на бок и не зачерпнула воды.

Открытое море

На «Ассоли» Жигалевы в следующие годы через Волго-Балтийский канал вышли в Волгу и через Нижний Новгород дошли до Чебоксар.

– Шли под парусом мы небыстро, в день проходили по 70–90 км, – отметил Юрий Жигалев. – На ночь причаливали к берегу, если требовалось пополнить запасы продуктов, шли в магазин. Одно плохо – на зиму на Волге оставить лодку было проблематично. В тогдашних яхт-клубах такая услуга предусмотрена не была, приходилось договариваться с местными жителями. Как-то мы оставили лодку возле Чебоксар у сельской жительницы, огород которой выходил прямо к Волге. Нанял кран, он подъехал, поднял яхту из воды и положил ее на берег метрах в десяти. Правда, слова хозяйки о том, что ее многочисленные шустрые дети могут за зиму что-нибудь сотворить с нашей «Ассолью», меня напрягли. Но ничего, лодка благополучно перезимовала на берегу Волги, откуда в следующем году мы начали путь к Дону, чтобы через Волго-Донской канал выйти в Азовское море.

«Ассоль» ходила по побережью Азовского моря несколько лет, пока Юрий не решил купить себе судно помощнее – плавать вдоль берегов ему уже казалось слишком простым, тянуло в открытое море. В 1986 году в украинском Мариуполе он увидел девятиметровый «Ведус», весящий почти 4 т, с 40-сильным дизельным мотором. Для превращения лодки в яхту в Ростове-на-Дону была заказана 11-метровая мачта с двумя парусами. Так состоялось рождение нового судна.

– На такой яхте уже не страшно было выходить в открытое море, – отметил Юрий Жигалев. – Тем более берега Азовского были хорошо известны. Мы со старшим сыном, которому к тому времени было 18 лет, пересекли Черное море и махнули в Турцию. Летом черноморские шторма неопасны, и потому мы решили идти напрямик. Наш погранконтроль оказался жестче, чем турецкий. Процедура стандартная: осмотр лодки, проверка документов – и вперед. Была у нас простенькая радиостанция с радиусом действия в несколько километров – на всякий случай. Черное море мы пересекали пять суток, менялись с сыном вахтами по четыре часа. Конечно, ночами бывало тревожно – мало ли что, вдруг яхта накренится, кто-то из нас за борт упадет… Дошли до Айвалыка – турецкого города на побережье Эгейского моря. Всего в тот год получилось за 20 дней пройти около 1000 км.

По словам Жигалева, параллельным курсом по Черному морю тогда ходило много небольших яхт:

– Мы часто останавливались возле крохотных островков, купались, загорали, рыбачили. В Турции каждый яхт-клуб приспособлен для хранения судов. В том 1987 году мы с Иваном решили не возвращаться тем же путем в Мариуполь, а оставить «Ведус» на зимнее хранение в одном из яхт-клубов, самолетом вернуться домой, следующим летом прилететь в Турцию и совершить на яхте переход в обратную сторону. За хранение и мелкий ремонт нашей яхты мы отдали 400 долларов и, загорелые, вернулись в нашу неласковую Сибирь.

«Пинту рома!»

Экстремальных ситуаций во время путешествий под парусами не возникало. Однажды во время швартовки в одном из портов Крыма крохотная яхта Жигалевых долго ходила вокруг громадного освещенного сухогруза, немного сбившись с пути захода в порт.

– Мы тогда, задрав головы, кричали: «Как зайти в порт?» Пока кто-то из членов команды не ткнул рукой куда-то в темноту: «Туда!» – вспомнила Инна Жигалева. – Вообще золотое тогда время было. Идем по Азовскому морю, муж меня привязывает веревкой к яхте, и она тянет меня за собой, а я лежу на воде… Когда на яхте нас заставал дождь, муж по традиции командовал мне как старшему матросу: «Пинту рома!» И я несла ему на мостик 100 г водки для согрева... Лучшего отдыха, чем на море, наверное, люди еще не придумали!

С яхтами и парусами Юрий Жигалев завязал, когда сыновья совсем выросли и уже не составляли ему компанию в путешествиях – управляться в одиночку с парусами и прочими судовыми снастями пенсионеру было сложновато. В 2006 году он продал «Ведус».

– За 25 лет, что мы ходили по морям, прошли под парусами примерно 25 тыс. миль, – подсчитал Юрий Жигалев. – Но теперь, даже если бы были силы, такие прогулки для нас были бы непомерно дорогими.

Семья Жигалевых переехала из Нижневартовска в 2007 году, когда Юрий Иванович и его супруга Инна Николаевна, работавшая инженером по качеству воды, вышли на пенсию. Они долго искали место в центре России, чтобы уехать с «Северов», и остановились на Рамони.

Здешнюю реку не сравнить с привычной Жигалевым громадной Обью – впрочем, к передвижению по воде Юрий Жигалев уже заметно охладел. Но в доме пенсионеров до сих пор висит штурвал «Ведуса».