«Усыновленный дом». Как Воронеж стал источником вдохновения для английского фотографа

В 1999 году лондонский инженер, фотограф и путешественник Кристофер Уэгстаф впервые оказался в Воронеже. С тех пор он приезжает в столицу Черноземья каждые полтора-два месяца и называет «побег в Воронеж» своей отдушиной. Корреспондент РИА «Воронеж» встретился с 70-летним англичанином и выяснил, что заставляет его возвращаться снова и снова.

Вторая родина

Кристофер Уэгстаф родился в бывшей британской колонии Индии в семье английского военного. В его семье все увлекались спортом: отец – боксом, братья – атлетикой и хоккеем, сестра была вратарем футбольной команды. Сам Уэгстаф, несмотря на преклонный возраст, держит себя в спортивной форме: увлекается плаванием, виндсерфингом, играет в регби и сквош (разновидность тенниса). Кроме того, он заядлый путешественник, объездил всю Европу. Правда, по идеологическим убеждениям англичанин никогда не бывал в Соединенных Штатах.

– Мне не нравится, как американцы относятся к людям, – они их используют. В лицо говорят одно, а за спиной – другое, – уверен Крис Уэгстаф. – Меня много раз приглашали в Нью-Йорк, но я туда не собираюсь.

Сейчас он живет в Лондоне и продолжает работать инженером систем отопления в крупной компании. Помимо этого, Уэгстаф – профессиональный фотограф. В 1990-х он работал на подиуме и фотографировал моделей, был и папарацци. Теперь с улыбкой вспоминает, как прятался в кустах, «охотясь» на легендарного певца Стинга.

Есть у англичанина еще одна страсть – Воронеж, который стал для него второй родиной или, как говорит он сам, «усыновленным домом». В город он приезжает каждые полтора-два месяца. Отгулы на путешествие в Россию Уэгстаф накапливает, работая по праздникам и выходным, – в результате выходит недельный отпуск.

– В жизни много проблем, и люди ищут пути для того, чтобы сбежать от них и найти свою нишу для счастья. Всякий раз я совершаю побег в Воронеж. Это моя отдушина, – признается англичанин.

Неудачный роман

В конце 1990-х Крис Уэгстаф работал в Португалии. Когда перед англичанином встал выбор, в какую страну отправиться путешествовать, его приятель, известный португальский репортер, посоветовал обратить внимание на Россию, загадочную и неизвестную для иностранцев.

– Сейчас это звучит немного глупо, но, не имея никакого представления о вашей стране, мы взяли карту, положили ее на стол, и начали водить булавкой наугад. В тот момент булавка показала на Воронеж. Таким образом, город был выбран абсолютно случайно, – вспомнил Уэгстаф.

Впервые в Воронеж английский инженер прибыл в декабре 1999 года. Перед этим он наткнулся в газете на объявление жительницы Воронежа Виктории, желающей познакомиться с иностранцем. Завязалась переписка, которая вскоре переросла в роман.

– В Россию я прибыл зимой. Было очень снежно, – вспоминает англичанин. – Воронеж был в ужасном состоянии. Везде было темно, мрачно и грязно. Тогда был застой экономики, и жизнь в Воронеже была, как в странах третьего мира. Тем не менее я был поражен фантастическим гостеприимством русских людей. Я не ожидал, что получу столько внимания от горожан. Все хотели знать, зачем я сюда приехал.

Когда в 2002 году Кристофер Уэгстаф вернулся в Воронеж, он увидел «настоящий прогресс»: в городе начали ремонтировать здания, открывать новые производства, торговые центры и супермаркеты.

– Вы не заметили, какой скачок совершил ваш город! Когда вы, русские, жалуетесь на свою жизнь, вы не понимаете, какие налоги мы платим в Англии. За один автомобиль в месяц я плачу налог, какой для некоторых из вас равняется годовому заработку, – рассказал англичанин.

В 2003 году во время очередного приезда в Воронеж англичанин решил улучшить жилищные условия своей подруги Виктории и построить для нее дом. Выкупил по соседству с ней участок земли, нарисовал чертежи дома. Право собственности оформили на Викторию. В декабре 2004 года дом был построен.

– Перед этим я провел здесь целое лето, контролировал каждый этап строительства. Но во время моего очередного приезда в декабре 2005 года отношение Виктории ко мне резко изменилось – она оказала мне враждебный прием. Она выставила мои чемоданы на улицу и не пожелала даже разговаривать. Я понял, что меня просто использовали, – вспомнил инженер.

Между Крисом Уэгстафом и его бывшей любовью началась судебная тяжба за дом. Можно представить, как иностранцу было обидно, ведь в строительство жилья он вложил силы и деньги, доверил любимой пользоваться личной банковской картой. А подруга заявила в суде, что англичанин не имеет к дому никакого отношения.

Тяжба длилась два года. Доводы иностранца и его адвоката судья оставила без внимания, суд встал на сторону женщины.

– Отношения с Викторией чуть не стоили мне жизни. Я был близок к самоубийству, – признался Уэгстаф.

Приключения на атомной станции

После такой драмы любой иностранец решил бы, что ноги его в этом городе не будет. Но Кристофер в Воронеже не разочаровался – продолжает навещать город. Залечить сердечные раны помог новый роман с воронежской девушкой, который длился семь лет. С ней англичанин остался в дружеских отношениях.

– Я бы хотел жить в Воронеже. Но получить вид на жительство в России очень сложно. Работать здесь я не могу, потому что не знаю русского языка. Меня много раз спрашивают: как, не зная русского, я умудряюсь жить в России? Но у вас есть руки, есть выражение глаз, есть улыбка. Если вы голодны и если вы счастливы, это написано у вас на лице – не нужно слов, – пояснил Уэгстаф.

У англичанина накопился целый архив фотографий Воронежа. В музее Крамского несколько лет назад проходила фотовыставка Уэгстафа. Излюбленная для Кристофера точка съемки Воронежа – высотные здания, а любимое время суток в городе – ночь.

– Ночной Воронеж даже красивее Москвы, – говорит он.

Крис Уэгстаф особенно любит снимать стройки, промышленные объекты и современную архитектуру – все индустриально-урбанистическое. Чтобы вышел один хороший кадр, может потратить до шести часов.

Однажды он поехал на такси в Нововоронеж, чтобы издалека сфотографировать охладительные башни атомной станции – градирни. Но не подумал, что на съемку режимного объекта нужно получать разрешение.

– Меня впечатлил пар, который валит из башен, и тени, которые он отбрасывает на соседние здания, – простодушно объяснил иностранец. – Когда я снимал АЭС, ко мне подошел полицейский и спросил: «Что вы делаете?». Я совсем не говорил по-русски и спросил: «Говорите ли вы по-английски?». Полицейский куда-то позвонил, и к нам вскоре подъехало «подкрепление»: сначала два полицейских, потом пять, потом еще больше. Вскоре я насчитал уже 23 полицейских. Мне эта история напомнила комедию. Никто не говорил по-английски и не знал, что со мной делать. Они спорили и что-то доказывали друг другу. Стражи порядка объяснили, что это секретный объект, изъяли у меня фотоаппарат и вытащили карту памяти. Отпустили меня только вечером, вернув технику без карты памяти. Словом, я отделался испугом.

Боевое крещение 

У себя на родине Кристофер «не в тренде» из-за своих идеологических взглядов: он прослыл патриотом России. Коллеги знают, что в присутствии Уэгстафа ничего дурного о России говорить нельзя. На стекло своей машины он даже прилепил стикер «Газпрома» – компания, по его словам, вкладывает огромные деньги в развитие культуры в Лондоне.

– В мире никто ничего не знает про Россию, а западные СМИ рисуют ужасные картины жизни здесь. Но когда приезжаешь сюда, идешь по улице и видишь обычных людей, то понимаешь, что у вас все хорошо. Я чувствую, что в России люди стараются относиться друг к другу неравнодушно. Считаю, что русские – суперумные на любом уровне: начиная со школьников и заканчивая пенсионерами, – поделился англичанин.

Он уверен, что Воронеж образца 1999-го и 2018 годов – совершенно разные города, не идущие ни в какое сравнение. Город, на его взгляд, стал чище и красивее. Но есть и минусы – небезопасные маршрутки и автохамы на дороге. Англичанин отметил, что переходить дороги в Воронеже опасно:

– Иногда, когда переходишь дорогу по «зебре», водители затормаживают в последний момент – тебя чуть ли не сбивают! Я хочу снять видео, как себя ведут русские водители на дорогах. Когда я учился в школе, подруга моей сестры погибла на пешеходном переходе по вине водителя. Но в Европе уже много лет такого просто нет: если пешеход начинает переходить улицу, водители тут же затормаживают.

Что касается плохих дорог, то, по мнению англичанина, такая проблема есть и у него на родине. А вот такого гололеда, как в России, в Лондоне не бывает – климат там совсем другой.

– Когда в Лондоне -6 градусов, чувствуешь себя неуютно из-за высокой влажности, – заметил Крис Уэгстаф. – По ощущениям это как -10 в Воронеже. Я помню, как снимал Воронеж в -23. Пальцы синели от холода. Делал два-три кадра – и сразу прятал руки в варежки. Это было мое боевое крещение русской зимой.

Россия привлекает англичанина еще и тем, что, по его словам, сюда еще не докатилось эхо толерантности и политкорректности, которые на Западе порой приобретают абсурдные формы.

– В Лондоне из-за притока мигрантов ужасно вырос уровень преступности. Представьте себе, сейчас в присутствии мусульман на моей родине нельзя говорить друг другу: «С Рождеством!», потому что я могут задеть чувства исламистов. В офисах запрещено вывешивать плакаты с надписью «Merry Christmas!» («Счастливого Рождества!»), – говорит инженер.

Вода вместо водки

Английский инженер – большой поклонник русской кухни. Его любимое блюдо – борщ и блины. Русскую водку не любит – признается, что крепким напиткам предпочитает красное сухое вино. Но в подарок английским друзьям из России обычно привозит чекушку «беленькой». Как-то раз даже нашел водку с необычным названием «Noвel» специально для антироссийски настроенного босса по имени Нобель.

– Поскольку у меня был плохой опыт с водкой, однажды в компании с важными русскими я решил «перестраховаться». Я взял бутылку с водкой, вылил ее содержимое, а вместо водки налил воды, – рассказал Кристофер. – Когда мои русские собеседники за рюмкой настоящего алкоголя сказали: «Англичане не умеют пить водку», то я решил опровергнуть их мнение и перехитрить их. Я налил стакан из своей бутылки и выпил его до дна. Таким образом, я выпил три стакана фальшивой водки. Но моя афера вскрылась: когда от моей бутылки осталась половина, а я все еще был трезвый, мои знакомые догадались, что у меня была не водка. Я всего-навсего хотел быть вежливым и пытался поддержать компанию.

Редакция РИА «Воронеж» благодарит за помощь в организации встречи с Крисом Уэгстафом учителя гимназии имени Кольцова Елену Тихую.