Спецпроект РИА «Воронеж». Пусть мама увидит. Драматические судьбы сирот
Четыре истории выросших воспитанников интерната.
Оксана Грибкова , 21 декабря 2016, 22:48
Жизнь порой преподносит сюжеты круче и невероятнее, чем в захватывающих драмах. В этом на своем опыте убедилась социальный педагог Хреновской коррекционной школы-интерната Екатерина Криулина. Работая в службе постинтернатной адаптации, Криулина помогает сиротам получить квартиры, обустроить их, оформить инвалидность, подыскать работу – старается сделать все, чтобы ребенок, долгое время живший в интернате, без проблем вступил во взрослую жизнь.
В беседе с журналистом РИА «Воронеж» Екатерина Криулина рассказала о судьбах детей, которые рано столкнулись с жестоким миром и пережили настоящие драмы. Такие, с которыми не всегда взрослым справиться под силу.
История первая. Марина
Марина попала в Хреновскую коррекционную школу-интернат в шестом классе. Девочку перевели из Бутурлиновской школы-интерната, где она окончила начальные классы. В то время, в начале 90-х, Екатерина Криулина вела в школе-интернате русский язык и литературу. Педагог вскоре после появления новенькой поняла, что ее диагноз – «умственная отсталость» – надуманный или ошибочный. Криулина стала выяснять причину его появления у девочки и узнала такое, от чего волосы на голове зашевелились.
Социальный педагог Екатерина Криулина
Фото – Виталий Грасс– Пишет один диктант – пятерка, второй – тоже, третий – опять ни одной ошибки. При этом девочка недоверчивая, смотрит исподлобья. На литературе молчала, пока я не дала ей вместо устного задание письменное, с которым Марина отлично справилась, – вспоминает Екатерина Криулина. – Повезла ее на обследование к психологу. Диагноз «умственная отсталость» сразу же сняли, поставив промежуточный между нормой – задержка психического развития (ЗПР). Позже нашла человека из областного отдела народного образования, который рассказал мне историю Марины.
Ее звали Олей. С младенчества девочка воспитывалась в доме ребенка. В 4 года Олю удочерили, поменяв ей имя, фамилию и судьбу. Сироту забрали спешно и срочно в семью начальника цеха одного из воронежских предприятий, которого переводили на должность директора завода в Подмосковье. У них с женой детей не было, на двоих государство давало однокомнатную квартиру. С Олей-Мариной в качестве дочки супруги получили «двушку». Через полгода приемные родители сдали девочку в клинику №6 в Москве – по сути, в психбольницу. Отказаться от ребенка после усыновления невозможно. Для этого нужно доказать, что он болен, и что тебя, приемного родителя, при оформлении документов об этом не уведомили. Девочка провела в психбольнице почти два года.
– Чтобы поставить диагноз, врачам обычно нужно было 10-21 день. Марине его не ставили, потому что с ней все было в порядке. Люди, которым досталась двухкомнатная квартира, забирать домой ее отказывались. Как ребенок так долго жил и рос в психбольнице, даже трудно себе представить. В итоге кто-то из московских светил продался и поставил-таки диагноз. Девочку вернули в коррекционную школу-интернат в Воронежской области, – говорит Екатерина Криулина.
Когда Марине сняли диагноз, уезжать из Хреновской школы-интерната она отказалась. В школу с общеобразовательной программой ее могли принять в третий-четвертый класс, чего взрослой девушке не хотелось. Она получила свидетельство об обучении, с которым поступила в училище на специальность «штукатур». Марине дали в Воронеже старую «убитую» квартиру, которую она превратила в уютный дом. Вышла замуж за такого же сироту, как она сама. Когда у Марины появился малыш, она захотела побывать на могиле родной матери. И тут судьба Марины открылась с новой, неизвестной стороны.Екатерина Криулина позвонила в отдел опеки района Воронежской области, где родилась Марина. Педагог с удивлением узнала, что у воспитанницы есть две сестры и брат. В личном деле этой информации не было. Больше того, выяснилось, что одна из сестер продолжает жить в родном селе.
Девочке Оле было три недели, когда в 1980 году умерла ее мама, серьезно заболевшая после родов. Осталось четверо детей. Старшая дочь была 18-летней студенткой. Девочку 12 лет и мальчика 4 лет взял в свою семью дядя, а новорожденную отдали на попечение государства. Через несколько лет родные искали Олю, но им ответили, что девочку удочерили.
– Усыновительница на медико-социальной экспертизе зачем-то сказала врачам, что девочка – подкидыш. Марина прочитала об этом в личном деле. Переживала, что мать ее бросила, – говорит Екатерина Криулина. – Когда Марина собиралась на родину, я ей сказала: «Если кто-то назовет тебя Олей, знай, что ты была дома, и мать тебя не бросала». Марина познакомилась с сестрой, они сходили на могилу к матери. А потом поехали к дяде, в дом к которому пришла соседка. Услышав, что все ее зовут Мариной, женщина возмутилась: «Какая еще Марина! Ты же Олей была! Я тебя купала, когда мама твоя лежала болела».
Домой в Воронеж Марина вернулась с легким сердцем. С тех пор у нее появилась настоящая семья, где родные люди вместе и в горе, и в радости, где и Марина своим сестрам и брату стала поддержкой и опорой.
– Маринка у нас очень сильная. Ее дважды бросили, она жила в детстве в психбольнице, росла одна, но выдержала и не сломалась, не озлобилась. У нее все хорошо – муж-трудяга и сын, а еще обретенная семья, где здоровые замечательные отношения, – рассказывает Екатерина Криулина.
История вторая. Миша
Родных воспитанника Миши социальный педагог отыскала, когда тот был подростком. Любому сироте важно понимать, что он не один в этом мире. Для ребенка много значат приезды в интернат даже дальних родственников. Поэтому Екатерина Криулина всегда старалась найти воспитанникам близких людей.
– Миша родился недоношенным, весил всего 700 граммов. Врачи сказали родителям, что мальчик не выживет. Они отказались, оставили в роддоме. Вполне обычная для 80-х годов история. Часто в подобных ситуациях, когда я находила родителей и они узнавали, что ребенок жив, его забирали домой, – поясняет Екатерина Криулина. – Я довольно быстро «раскопала», что родители Миши успешные люди, учитель и инженер. К сожалению, его случай стал единственным в моей практике, когда нормальные благополучные родители не взяли своего ребенка.
Родители Миши категорически отказались с ним знакомиться. Социального педагога настоятельно просили «не лезть», писали на Криулину жалобы в вышестоящие инстанции. История с сыном-отказником тогда аукнулась его матери-педагогу. Узнав о позиции учителя по отношению к сыну-сироте при живых родителях, руководство школы попросило женщину уволиться по собственному желанию. В проблемах педагога ее родные винили Криулину, благодаря которой история Миши и его родителей получила огласку в учительских кругах Воронежа.
После окончания училища Миша устроился в магазин под Воронежем работать кочегаром. Больше родной матери его пожалела и приютила хозяйка торговой точки. Когда в магазин провели газ, оставила Мишу трудиться там грузчиком. Теперь владелица небольшого бизнеса не может на него нарадоваться – Миша лучше продавцов принимает товар, считает и выверяет все до рубля.
Когда продавцы из магазина узнали историю Миши, они не смогли остаться в стороне. Женщины отправились в Воронеж для разговора с его матерью-кукушкой, чтобы рассказать ей уже о взрослом сыне. У подъезда по нужному адресу они столкнулись с девушкой, которая шла в ту самую квартиру, куда направлялись продавцы. Она оказалась сестрой Миши. Девушка узнала о брате от незнакомых женщин у подъезда. Ее шокировало, что у мамы еще один ребенок – брошенный и ненужный.
История третья. Наташа
Пятилетнюю Наташу привезли в село Хреновое из Кантемировского детского дома. Микроцефалия, сросшиеся пальчики на руках, полосы на животике – девочка выглядела больной, но для своих тяжелых диагнозов оказалась развитой и смышленой. Изучая личное дело малышки, Екатерина Криулина обратила внимание на согласия на усыновление от обоих родителей. Обычно от детей в роддоме отказываются матери-одиночки, а тут бумаги подписали и мать, и отец – редкий случай. Криулина написала инспектору в районный отдел опеки, попросив конфиденциально поговорить с родителями Наташи.
Мать и отец Наташи со старшей дочерью приехали в интернат сразу же после разговора с инспектором.
– Мы заберем нашу дочь! – сказали родители Наташи социальному педагогу.
– Нет, вы сначала посмотрите на нее. Пойдем в дошкольное отделение, я возьму ее на руки, а вы не говорите, что мать и отец, – уговаривала Криулина.
– Нет, мы ее заберем! – настаивали родители.
– Вы же ее еще не видели.
До этого мать и отец Наташи были уверены, что их дочери давно нет в живых.
– У вашей девочки большие уродства, она все равно скоро умрет, – сказали им в роддоме.
Мать была больна и совершенно вымотана после тяжелой беременности. Во время аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году женщина попала в зону радиации. Через несколько лет она забеременела и родила Наташу, патологии которой оказались последствиями облучения матери.
Пять лет спустя, узнав, что Наташа жива, родители были шокированы и без раздумий поехали за ней. Они отказались от ребенка не глядя, а теперь, снова не видя дочери, готовы были взять ее в семью.
Директор сказал родителям Наташи, что сразу ее не отдаст. Попросил оформить документы, как положено. Несмотря на просьбы соцпедагога, родители сказали Наташе, что они ее папа и мама. Пообщались с девочкой, пообещали приехать через неделю с документами и забрать ее домой.
– Через неделю родители приехали за Наташей. Мама пошла за вещами, а отец понес директору документы. Мы – пять учителей – стояли на втором этаже. И вот отец поднимается по лестнице с первого этажа. Наташа увидела его, подбежала и как схватит за ногу. Мы все, как одна, заплакали. Да что там, просто обревелись, – вспоминает Екатерина Криулина.С тех пор Наташа живет с родителями в селе. Она окончила школу по специальной программе, помогает матери и отцу вести большое хозяйство. О жизни Наташи социальному педагогу иногда пишет ее мама.
История четвертая. Алеша
Алеша попал в дом ребенка в четыре года. Мать и отца мальчика лишили родительских прав из-за асоциального образа жизни. По этой же причине мама Алеши умерла до того, как он окончил школу.
В школе-интернате юноша стал негативным лидером. Сверстники его побаивались, беспрекословно выполняя все, что парень им говорил. В 16 лет Алешка получил срок и загремел в колонию за избиение ровесника, лишившегося селезенки. Казалось бы, жизнь пошла под откос. Но отрицательному лидеру хватило силы воли, чтобы после колонии начать новую жизнь.
– Алешка – человек волевой и твердый. Несмотря на трудный характер, с ним всегда можно было договориться, можно работать. В отличие от многих других наших воспитанников, парень не поддается дурному влиянию. Когда вернулся из колонии, сказал: «Больше никого не трону». И свое обещание держит, – рассказывает Екатерина Криулина. – Окончил училище, устроился работать грузчиком. Довольно быстро адаптировался к обществу. Много работает, чтобы на все хватало, не пьет, соблюдает законы. Я помогла парню получить квартиру. Алеша обставил ее, впервые за всю жизнь почувствовал уют домашнего очага, что сыграло свою роль.