В Воронеже прошли уже вторые в этом году уличные чтения, организованные сообществом «Архдозор» для привлечения внимания к историческим зданиям города. На этот раз активисты собрались возле дома №7 по улице Вайцеховского (в бывшем Вигелевском переулке), где в ноябре 1926 года поэт встречался с воронежскими литераторами. О том, как это было, рассказали филолог Ольга Дедова и краевед Ольга Рудева, а участники экскурсии в память о визите поэта в наш город прочли стихи Маяковского. Вспомнить поэта собрались несколько десятков воронежцев. В память о Маяковском они даже повязали на шеи зеленые банты: Маяковский, большой франт, носил похожий в сочетании с желтой блузой.
В 1920-е годы в этом разрушенном теперь доме в Вигелевском переулке жил известный в Воронеже врач Михаил Раппопорт, большой ценитель искусства и любитель поэзии, а в гостях у него часто собирались местные литераторы.
– Сюда же зазвали в гости и Маяковского, который прибыл в наш город с лекцией-концертом «Мое открытие Америки». Участница литературной группы «Чернозем» Нина Логофет, фанатка Маяковского, если выражаться теперешним языком, специально дежурила у гостиницы «Центральная» на проспекте Революции, где остановился поэт: она прорвалась к нему в номер и каким-то образом вытянула из него обещание поужинать с воронежскими литераторами, и даже получила в подарок книгу.
Ужин получился неразнообразным. Рассказывают, что в полупустом магазине жена доктора, хозяйка дома, смогла купить только хлеба с колбасой, из них наделали огромное количество бутербродов. А чай заварили морковный – настоящий в то время было не достать.
– Сама морковь тогда шла на еду, а заваривали ботву – она хотя бы давала цвет, как у настоящего чая. Я пыталась повторить рецепт тех времен как можно точнее, мой муж раздобыл в деревне морковной ботвы, я ее долго сушила в духовке, и вот в таком довоенном чайнике мы это заварили.
Сложно представить, как относились к такому суррогатному чаю в 1920-е, но на сегодняшний вкус питье получилось не самое приятное, похожее скорее на какой-то лечебный отвар.
Морковным чаем и стихами Маяковского потчевали до четырех утра. Воспоминания об этом вечере сохранились в книге мемуаров воронежского поэта Владимира Кораблинова «Азорские острова». Тогда он, совсем молодой, вместе с Ниной Логофет и другими воронежскими литераторами «угощали» Маяковского и своими стихами.
«Почему-то получилось так, что на встрече с Маяковским нас оказалось только пятеро: Загоровский, Логофет, тот восторженный юноша, что единственным поэтом признавал лишь Петникова, какой-то случайный заезжий поэт и я. На столе докторского кабинета громоздились груды бутербродов. Огромный медный самовар уютно посвистывал. Маяковский сидел среди нас, как задумчивый великан, и молча, очень серьезно пил чай. Всех нас, только что слышавших в театре раскаты его могучего голоса, поразил этот тихий, молчаливый и даже как будто застенчивый Маяковский. Видно, вечер утомил его, он отдыхал в молчании. Мы не мешали ему», – вспоминал Владимир Кораблинов в книге «Азорские острова».
Надо сказать, стихи Маяковский не только терпеливо выслушал, но и оценил, а некоторые даже забрал с собой и вскоре опубликовал их в журнале «Новый ЛЕФ».
Сейчас от дома сохранился один остов – кирпичная стена, следы деревянной обшивки, провалившаяся крыша.
– Москвичи все время удивляются, почему у нас дома с историей в таком запущенном состоянии. А мне кажется, дело в том, что у нас многие привыкли думать, будто все ценное и историческое – только в Москве и Петербурге, а у нас так себе, просто старье. А между тем в нашем городе тоже есть много интересных зданий, связанных с замечательными людьми и их историями. И если мы будем почаще об этом говорить, вот так собираться, то может и сумеем переломить эту ситуацию.
Планируется, что литературные чтения поэтов и писателей, живших или останавливавшихся в Воронеже, будут проходить в Воронеже регулярно. В ближайших планах – чтения Осипа Мандельштама на «важных огородах», которые сохранились по сей день, и Анатолия Жигулина у его дома на Студенческой. А потом организаторы чтений обещают вечер памяти Лермонтова, на котором будут курить (в память о том, как поэт, проезжая Воронеж по дороге на юг, по легенде, прикуривал в гостинице сигарету от ассигнации).
