Сообщение на сайте МВД России об успехах федеральных и региональных полицейских в расследовании было лаконичным. «На территории области проведено 35 обысков, в которых участвовало более 200 сотрудников полиции и следователей», - сообщили правоохранители, которые традиционно не любят распространяться о методах своей работы, тем более, если она пока еще не доведена до логического завершения. Это иногда бывает оправданно, особенно при расследовании коррупционных дел. Цепочки злоупотреблений бывают очень запутанными и поднимаются подчас довольно высоко, и следователям часто приходится полагаться на внезапность, проверяя свои предположения. Видимо, этот прием имел место и в воронежском «трубном деле».
Пытаясь разобраться в том, кого и где посетили полицейские, – все-таки операцию такого масштаба скрыть довольно трудно, – журналисты РИА «Воронеж» обратились к своим контактам в воронежском ЖКХ – сотрудникам коммунальных организаций, политикам, юристам, специализирующимся на делах в этой сфере. Кто-то вспомнил о деле «Стройпрома», кто-то рассказывал о других коммунальных скандалах, но почти в каждом ответе сквозило твердое убеждение в том, что злоупотребление, которое сейчас расследуют правоохранители, – рядовое.
В деле о трех километрах бракованных труб на улицах Менделеева и Новосибирской, страшна именно его обыденность. «Это бывает, – говорили информаторы РИА «Воронеж» и добавляли. – Вы же понимаете?»
Наверное, главным в новости о массовых обысках в Воронеже является то, что полицейским все-таки удалось вскрыть корыстную связь между городскими чиновниками и подрядчиками, получившими выгоду от «трубного» обмена-обмана. Сами правоохранители признаются, что в коррупционных делах, какими бы очевидными они ни были, обнаружить такую связь удается далеко не всегда. Слишком уж запутанным бывает коммунальное законодательство, слишком строгими требования к проведению расследований.
Впрочем, на руку недобросовестным чиновникам и коммунальщикам играет не только законодательство, но и сложившаяся в структурах власти традиция закрытости от граждан. Хотя поводов для нее у тех же муниципальных чиновников даже меньше, чем у следователей.
Интересно, что в марте 2011 года из-за строительства коллектора на улице Новосибирской на соседних дорогах вполне ожидаемо появились пробки. Местные жители, не знавшие, кто и зачем перегородил две из трех полос в сторону Машмета, попытались понять, что происходит. Вот, как описывала свой путь на одном из местных сайтов одна из активисток:
– Позвонила в приемную управления дорожного хозяйства и благоустройства - отправили в дорожный отдел. В дорожном отделе сказали, что разрешение на перегородить дорогу взял «Водоканал Воронежа» для ремонта водоканала. В приемной «Водоканала Воронежа» отправили в диспетчерскую службу. В диспетчерской службе сказали, что ничего не знают и отправили к начальнику Левобережного района «Водоканала Воронежа». Начальника района нет на месте!
Спустя некоторое время женщина продолжила свое расследование:
– Дозвонилась до мастера участка МУП «Водоканал Воронежа», который сообщил мне, что их организация никаких работ в указанном месте не ведет, и отправил обратно в департамент дорожного хозяйства. В департаменте нет специалиста (он типа на совещании), который может назвать мне координаты той организации, которая брала разрешение на то, чтобы перегородить половину проезжей части.
Совершив еще несколько звонков, неравнодушная жительница Воронежа выяснила, что работы идут под контролем технического отдела департамента градостроительства и архитектуры администрации города. Его руководитель Мария Перелыгина, наконец, рассказала о проекте прокладки канализационных ниток коллекторов по улице Новосибирской, которая должна была завершиться до 1 сентября 2011 года. Работы шли на участках по 200 метров.
– Эту информацию она сообщила мне только после того, как затребовала от меня фамилию, имя, отчество и адрес проживания. А потом обвинила меня в том, что я «засланный казачок», а не простой житель Воронежа. Интересная логика у наших чиновников: обычные люди не имеют права знать, почему перекрыто движение, какая организация ведет работы, когда они закончатся согласно проекту. Почему я вообще должна звонить в тысячу инстанций, чтобы узнать, почему я не могу добраться до дома? Почему нет информационного щита, где все подробно написано? – возмущалась женщина.
Вряд ли информационный щит предотвратил бы появление уголовного дела спустя почти год и задержание Марии Перелыгиной (впрочем, уже покинувшей руководящую должность в переформированной муниципальной структуре) в октябре 2013 года. А вот привычка объяснять жителям мотивы своих решений и рассказывать об их последствиях, готовность предоставлять информацию о действиях власти там, где ее удобно увидеть горожанам, а не там, где ее комфортно спрятать чиновникам, наверняка заронила бы в голову нечистоплотным сотрудникам различных контор мысль о том, что им вряд ли удастся скрыть от глаз общественности махинации с трубами или, к примеру, дорогами.
Да и добросовестным чиновникам такая привычка отнюдь не помешала бы. Может быть, именно она когда-нибудь поможет сделать так, что новость о разворованных коммунальщиками миллионах действительно станет сенсацией и не будет вызывать усталых усмешек у знающих людей. Вы же понимаете?
