Русфонд объявил сбор средств на операцию восьмилетнему Ване Димитриенко из Семилук. Мальчик получил при рождении тяжелейшие травмы и чудом избежал смерти, его левая рука оказалась обездвижена. Но благодаря ярославскому доктору, который уже сделал ребенку шесть операций, рука Вани заработала на 40%. Теперь мальчику предстоит очередная, седьмая операция для улучшения захвата кисти. Как живет Ваня с одной рукой и как ему помочь – в материале РИА «Воронеж».
«Ребенка из меня тянули в четыре руки»
Вот уже почти девять лет жизнь Вани и его родителей идет по кругу – постоянные больницы, операции и реабилитации. Но мать мальчика Анна Димитриенко каждый день благодарит Бога за то, что ее ребенок жив.
Восемь лет назад она чуть не потеряла сына. К тому моменту у нее уже была дочь Настя. Рождения мальчика ждали всей семьей. Ничто не предвещало беды. Но в семилукском роддоме выяснилось, что ребенок не проходит в родовые пути. Роды шли 16 часов.
– Изначально врачи на УЗИ не увидели, что плод крупный, а у меня оказался клинически узкий таз. Врач приняла решение делать кесарево сечение. Мне отменили стимуляцию родовой деятельности, ждали врача. Не знаю, по какой причине это получилось, но она ушла делать операцию другой роженице. Акушерка решила, что я буду рожать самостоятельно. Мне сделали стимуляцию. Но потуг и схваток не было, – вспомнила Анна Димитриенко.
Во время родов с женщиной была ее мать, тоже акушер, работающая в женской консультации.
– Как медик медику акушерка сказала моей маме: «Еще полчаса – и я откручиваю ребенку голову, чтобы спасти мать. Давайте пытаться, чтобы выжили оба». И меня вывели в роды. Мне сделали надрез, ребенка из меня выталкивали, а потом тянули в четыре руки, – рассказала о том страшном дне Анна.
Когда малыш родился, он не дышал и не кричал. Его спасли реаниматологи и тут же увезли в отделение интенсивной терапии. По шкале Апгара состояние ребенка оценили на два балла. «Ребенок был почти труп», – пояснила Анна Димитриенко. В ту же ночь Анна узнала, что малыш при смерти.
– Стала подниматься в реанимацию. Было плохо, и я упала, чуть не потеряв сознания. Хорошо, что мама была рядом. Она сама сходила в реанимацию. В ту же ночь мы, взяв благословение у нашего духовника, решили крестить Ваню. Обряд крещения прошел в роддоме ночью.
Ангел-хранитель
Утром в роддом прибыла бригада реаниматологов из Воронежской областной детской больницы №1.
– Ваня был сине-черного цвета, на нем не было живого места. Реаниматолог из Воронежа сперва отказался его увозить, но, увидев, как я на него смотрю, сжалился: «Если ребенок не умрет через два часа, забираем его в Воронеж». Он назначил лекарства неонатологу и сказал, что нужно делать. Прошло два часа, и Ваню все-таки повезли, – продолжила Анна Димитриенко.
Когда в палату рожениц принесли на кормление новорожденных детей, у матери Вани случился нервный срыв. Чтобы привести в чувство, акушерка била Анну по щекам.
– Детей приносят, а я одна. Я отвернулась, закусила подушку, а когда успокоилась, попросила перевести меня в отделение гинекологии. Меня перевели. Потом ко мне пришла врач, которая должна была делать кесарево, и поинтересовалась, как у меня дела. Было очень неприятно, – отметила женщина.
В реанимации Воронежской областной детской больницы №1 Ваня не мог дышать самостоятельно, и его подключили к аппарату ИВЛ. Родителям малыша говорили, что у ребенка стабильно тяжелое состояние. Анна смогла увидеть Ваню только через три недели.
– У Вани было очень много травм, полученных во время родов. Были множественные кровоизлияния в мозг, подкожные кровоизлияния, двухсторонняя пневмония. Были кровоизлияния под печенью и селезенкой – в любой момент они могли разорваться и ребенок мог погибнуть. Правое плечо у сына было смещено – он месяц лежал на вытяжке, – рассказала Анна Димитриенко.
Когда состояние малыша стабилизировалось, его вместе с матерью перевели в отделение хирургии. Там выяснилось, что левая рука ребенка не двигается: при родах повреждено плечевое сплетение. Врачи поставили ребенку диагноз «акушерский паралич, тотальный парез левой руки». Выписали мальчика только спустя два месяца после рождения.
– Лечащий врач признался, что за 15 лет практики Ваня был его самым тяжелым пациентом. Он сказал: «Я не знаю, какой у вас ангел-хранитель, но он спас малыша от смерти – Ваня будет жить. Это чудо, ведь у него были травмы, несовместимые с жизнью», – вспоминает Анна.
Пока Ваня лежал в реанимации, мать молилась и принимала успокоительное:
– У меня начались панические атаки. Пришлось обратиться к психотерапевту.
Анна пыталась судиться с акушерами и докторами роддома в Семилукском районном суде. Но состава преступления в действиях медиков правоохранительные органы не нашли.
Рука-помощница
Анна благодарна врачам Воронежской областной детской больницы за спасение ребенка. Когда она спрашивала, можно ли вылечить левую руку, ей отвечали: «Мама, смиритесь: мы ничего не можем поделать. Такие дети живут и даже спортсменами становятся». Но женщина не смирилась и стала искать в интернете информацию о российских врачах, которые делают операции детям с парезами рук. Вышла на ярославского доктора, реконструктивного микрохирурга Михаила Новикова. Анна повезла двухмесячного Ваню на консультацию в Ярославль. Доктор отметил, что Ване поможет многоэтапная хирургия. В четыре месяца малыша впервые прооперировали.
– Первая операция длилась 12 часов. Ее делали микрохирургическим путем. Врач брал фрагменты нервной ткани ног и пересаживал в плечевое сплетение. Уже через час после операции сын пошевелил безымянным пальцем, – сообщила Анна Димитриенко.
Михаил Новиков сделал Ване Димитриенко шесть дорогостоящих операций и провел несколько курсов реабилитации. Средства на них собирали Русфонд и редакция газеты «Семилукская жизнь». Одну операцию родители мальчика оплатили сами, взяв кредит, который им нужно отдавать еще два с половиной года.
– Кредит мы взяли и на покупку автомобиля – Ваню нужно было все время возить в Ярославль. Нельзя было упустить момент, когда понадобится операция. Раньше выплачивать было тяжело – работал один муж. Сейчас работаю и я, нам стало легче. Правда, поменяла специальность: до декрета я была психологом в детском саду, но зарплата была маленькой. Пришлось уволиться и устроиться на производство шлифовщиком изделий, – рассказала Анна.
После шести операций Ваня уже демонстрирует хорошие результаты – двумя пальчиками может взять тетрадь и развернуть конфету.
– Изначально доктор не обещал, что рука будет работать на 100%. Он сказал, что левая рука Вани будет рукой-помощницей. По сравнению с рукой-плетью рука-помощница – это небо и земля. Для нас это прорыв, это очень много по сравнению с тем, что было раньше, – радуется Анна Димитриенко.
«Мы растим не цветок, а мальчика»
Мать каждый день занимается с Ваней лечебной физкультурой, массажирует его пальцы и заставляет сына перебирать горох и фасоль – пальчиковая гимнастика нужна для разработки руки и работы полушарий мозга.
– Сейчас главная задача для дальнейшего лечения Вани – больше задействовать левую руку. Разрабатывать ее мы стали в три года. Чтобы Ваня работал левой рукой, правую приходилось оборачивать пеленкой. Когда нужно было делать упражнения и массаж, сын капризничал, убегал, дрался, кусался. Бабушке или мужу приходилось сидеть рядом с ремнем. Больно ему не было: когда стала восстанавливаться чувствительность кисти, он чувствовал легкое покалывание – такое же ощущаешь, когда отсидишь ногу. В руке начал восстанавливаться кровоток, – рассказала Анна Димитриенко.
Сейчас Ваня учится в общеобразовательной школе, занимается плаванием и даже участвует в соревнованиях.
Недавно начал кататься на велосипеде.
– Мы его очень долго и упорно учили кататься. Но как-то раз муж пошел вместе с Ваней гулять и встретил друга с двумя дочками. Они за полчаса научили его. Я пришла с работы, а Ваня говорит: «Мам, пойдем я тебе что-то покажу!» И поехал. Изначально сын держал руль правой рукой, а сейчас приспособился и использует обе руки – левой придерживает, – поделилась Анна.
Несмотря на все перенесенные операции, Ваня не чувствует себя неполноценным. В этом заслуга семьи.
– В раннем детстве Ваня очень много падал, так как был немного дезориентирован в пространстве из-за руки. Моя мама очень боялась, что он упадет и что-то повредит. Когда Ваня падал, она сразу его целовала. Я сказала: «Стоп! Мы растим не цветок, а мальчика», – вспомнила Анна.
Сейчас Ване снова нужна операция. Деньги на нее также собирает Русфонд. Необходимо 759 360 рублей. Пока собрать удалось 155,5 тыс. Оплатить операцию родители мальчика не могут. Помочь ему можно здесь.
){kind=link}