Заброшенные хутора: как пустеют воронежские деревни. Новоалександровка

РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень Воронежской области. Журналисты ищут ответ на вопрос, сохранится в этих населенных пунктах жизнь через несколько лет, или они останутся лишь точками на карте. Корреспонденты РИА «Воронеж» отправились на хутор Новоалександровка Подгоренского района.

Гусарский хутор

Новоалександровка, где сегодня живут всего четыре человека, находится в полукилометре от трассы «Воронеж-Луганск». На хуторе – две крохотные параллельные улочки, Зеленая и Новоалександровка, разделенные балкой шириной в 300 м. Глухоманью это место назвать трудно: по трассе мимо хуторка проносятся пассажирские автобусы и машины, ближайший магазин находится в километре пути – в поселке Терновое, а по выходным к хуторянам приезжает автолавка.

Точную дату основания Новоалександровки никто назвать не может, хотя известно, что хутор, скорее всего, появился в середине XVIII века. Едва ли не самым знатным местным жителем был Николай Бедряга – герой Отечественной войны 1812 года, гусар, служивший в отряде Дениса Давыдова. Бедряга с 1819 по 1856 годы жил на хуторе Острые Могилы (прежнее название Новоалександровки), с 1831 по 1834 год состоял острогожским уездным предводителем дворянства.

 

 

Острые Могилы, переименованные примерно в 70-х годах XX века в Новоалександровку, дали России много служивых людей – из небольшого хуторка, который в лучшие годы не насчитывал больше 40 дворов, вышли три полковника, подполковник и два прапорщика.

И сегодня 67-летний военный пенсионер Александр Приходько – «главнокомандующий» малой родины, откуда в конце 60-х он отправился в большую жизнь и куда вернулся отставным полковником. Приходько почти 30 лет отслужил в войсках радиоразведки, а в 1994 году вышел на пенсию и поселился в Новоалександровке с женой-сибирячкой. Супруги Приходько, троюродный брат Александра 57-летний Василий Приходько да 66-летний сосед Александр Чернеенко – все его «хуторское войско».

История хутора Острые Могилы всегда интересовала Александра Приходько. Выйдя на пенсию, он долго копался в краеведческой литературе, но так и не нашел точного ответа на вопрос, почему Острые Могилы в одночасье стали Новоалександровкой.

Разбойники с большой дороги

– Есть версия, что Острые Могилы основали ушкуйники - вольные люди, входившие в вооруженную дружину, – говорит полковник Приходько. – Не брезговали они и грабежами на больших дорогах. Именно отсюда, по одной из версий, и происходит название Острые Могилы – говорят, в этих местах в начале XVIII века разбойники нападали на купцов, убивали их и забирали товар, а тела убитых тайно хоронили в склонах здешних балок.

А новое название, возможно, появилось именно благодаря Александру Приходько. Будучи мальчишкой, он в 60-х весной спас из балки, по которой шла талая вода, десятилетнего Петьку Пряменко. Тот уже захлебывался, когда Александр кинулся в ледяную воду и за волосы вытащил мальца на берег.

Александр Приходько

– Когда я был уже офицером, как-то приехал в отпуск к родителям и узнал, что Острых Могил уже нет, а есть Новоалександровка, – вспоминает Приходько. – Тогда Петька и сказал мне, что местная молодежь обратилась в сельсовет с пожеланием переименовать хутор в честь Петькиного спасителя, что и было сделано. Не уверен, что это стало главной причиной, но такова одна из версий переименования моей родины.

История – везде

Всю жизнь Александр Приходько ездил по гарнизонам: служил в Сибири, на Дальнем Востоке, за границей, – а когда вернулся домой, понял, что мест красивее его родины на свете нет. Трое детей четы Приходько, пятеро внуков и правнучка разбросаны по России и нечасто собираются в родительском доме. В честь своего рода Приходько посадил возле дома крохотный дубок – чтоб тот долгие годы тянулся к свету.

В сотне метров от родительского дома, где он живет с женой, – останки домика Николая Бедряги, кусты сирени, говорят, посаженные его руками. В окрестностях хуторка каждый год копают землю люди с металлоискателями, находят монеты, датированные 1725 годом и раньше. В этих местах в годы Великой Отечественной войны стояли итальянцы, так что окрестная земля полна и другой памяти тех лет - после войны в окрестностях находили много снарядов, мин и гранат.

Когда корреспонденты РИА «Воронеж» приехали в Новоалександровку, ровно половина жителей хутора отсутствовала. Супруга хозяина, Вера Приходько, лежала в больнице в Воронеже, а сосед Александр Чернеенко накануне отправился в райцентр Подгорное продавать на базаре козленка. И, видимо, удачно продал – несколько дней на родном хуторе он не появлялся.

Жизнь Маньяка

При встрече с журналистами Александр Приходько выглядел слегка расстроенным:

– Обидно: газ нам провели несколько лет назад, а вот асфальт до моего, первого на улице дома, так и не дотянули, – посетовал хозяин. Асфальтовая дорогая от трассы идет 200 м, а оставшиеся до дома 220 м, если дождь пройдет, вовек на машине не проедешь! Раньше мы с женой держали скотину, а теперь сил не осталось. Три собаки и два кота – вся наша семья. Если надо что купить – либо в магазин иду, либо на трассу: сажусь на автобус и еду в райцентр.

Василий Приходько

На другой улице хутора, почти напротив семьи Приходько, живет троюродный брат Александра – Василий. Между родственниками – заросший камышом пруд, по-здешнему «ставок», выкопанный, говорят, еще гусаром Бедрягой. Отставной полковник соорудил крохотную плотинку и теперь рыбачит в своем водоемчике размером 30 на 15 м. Его троюродному брату рыбачить некогда: у него огород в полгектара, 15-летний жеребец Маяк, которого хозяин кличет «Маньяком», и корова Альбина, названная в честь бывшей жены Василия, с которой он давно не живет.

 

 

– Мы с Маяком оба евнухи, – гогочет хозяин, – оба без женщин обходимся. Он у меня и огород пашет, и сено для Альбины на повозке возит. У меня для него есть и бричка, и сани, и возок для сена – по-тутошнему «горба». Профессий у меня навалом: и тракторист, и шофер, и сварщик, и еще кто угодно. Ничего из того, что растет у меня на огороде, не продаю – это для себя. Скоро пенсию оформлять придется, а пока немного выручает Альбинка: ее молоко у меня покупают жители окрестных хуторов и деревень.

Главная достопримечательность хозяйства Василия – колесные грабли, которым около 80 лет. Приходько впрягает Маяка в «музейный экспонат» и убирает скошенное на лугу сено. При помощи специальной педали в ногах у возчика грабли разжимаются, и туго скрученные волки сена остаются сохнуть на лугу. Василию предлагали за раритет неплохие деньги, но он не собирается продавать его.

– Наверху, на холме, кладбище, там лежат многие поколения наших хуторян, – философствует хозяин. – И мы обязательно с братом ляжем в этой земле – так, Сашко?

– Родители мои лежат: там батя Николай Тихонович, фронтовик, орденоносец, взявший как-то «языка» – немецкого полковника, матушка Неонила Ильинична, всю жизнь проработавшая в колхозе, – вспоминает Александр Приходько. – Дети, как водится, нас с женой к себе зовут доживать. А мы все упираемся. Я и так всю жизнь далеко от родины прожил, куда же я отсюда теперь денусь – тем более из хутора, названного в мою честь!