Заброшенные хутора: как пустеют воронежские деревни. Марьевка

РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень Воронежской области. Журналистов интересует, останутся ли они на карте региона через 10-15 лет или вместе с последними жителями исчезнут вообще. Корреспонденты РИА «Воронеж» отправились на хутор Марьевка Богучарского района, где постоянно проживают семь человек.

Территориально Марьевка относится к Липчанскому сельскому поселению и находится на границе с Кантемировским районом. До ближайшего села Шуриновка, где есть магазин, от Марьевки меньше трех километров. Основали хутор, по одним данным, во второй половине XVIII века переселенцы из Украины по фамилии Клеменко и Шепеленко.

 

 

Еще одни основатели хутора – потомки польских шляхтичей Масловские и Зеленские. Максимальное число жителей в Марьевке насчитывалось в 1905 году – 378 человек.

 

 

На хуторе постоянно живут семь человек, шестеро из них в разные годы переселились в Марьевку не только из окрестных регионов, но и из Украины и Киргизии.

 

 

Пенсионерка Александра Масловская живет вдвоем с 56-летним сыном Михаилом. Родина 85-летней старушки – село Твердохлебовка. В Марьевку Александра Яковлевна вышла замуж в 1960 году.

 

 

Масловская всю жизнь работала дояркой. С мужем Иваном жили плохо: супруг поколачивал жену, даже отсидел небольшой срок за нанесение побоев. У Ивана давно другая семья в Ростовской области.

К старости Масловская осталась одна в доме с сильно пьющим старшим сыном Михаилом.

 

 

Младший, Николай, живет в селе неподалеку и по мере сил помогает матери и брату. У Михаила есть сын в Ростовской области, но парень с отцом общается редко.

 

 

– Жизнь у меня была тяжелая, – сетует старушка, – теперь под старость вот с Мишкой воюю. Он, поганец, пьет. Отправлю, бывало, его в Шуриновку в магазин – он придет через полдня, пьяный и без денег. Потерял, говорит.

 

 

– Теперь вот что-то с ногами у него приключилось, еле ходит, с крыльца спуститься для него невмоготу. Ну какой он мне помощник по хозяйству? Вон дров на зиму привезли, так я человека нанимала, чтоб он поколол их, а теперь сама перетаскиваю в сарай – сын ни на что не гожий.

 

 

С алкоголем Михаил, отслуживший срочную службу в ВДВ, крепко дружит лет 20. Тракторист по специальности, он давно нигде не работает и живет на пенсию матери. Других источников доходов у Масловских нет.

 

 

– Никакого хозяйства мы с матушкой не держим, – говорит Михаил. – Раньше были коровы, птица. Слава Богу, пока мамка жива, да Дружок – мой дворовый пес, охраняет меня, если пьяный иду домой, качаюсь.

 

 

– Не будет матери, и я сгину. Кому я такой нужен?

 

 

На другой стороне единственной хуторской улицы Степной живет интернациональная русско-украино-киргизская семья Павловых, переселившаяся в Марьевку в 1993 году.

 

 

Глава семьи, 66-летний Иван Гаврилович, и его супруга Надежда Андреевна нажили пятерых детей, девятерых внуков и правнука. Все они, кроме старшего сына Алексея, живут в окрестностях Богучара, а Алексей вместе с супругой Юлей – вместе с родителями.

 

 

Правда, работают молодые за 35 километров в Богучаре. Жена – диспетчер в одном из городских такси, муж – водитель.

 

 

Павловы в начале 90-х искали возможность уехать в Россию из-за националистических настроений в Киргизии.

 

 

– Слава Богу, что нам удалось еще кое-что продать перед отъездом из Ошской области. Местные жители говорили: «Пусть русские уезжают, нам все даром достанется», – вспоминает Иван Павлов.

 

 

Павлов по специальности – столяр и плотник. В 1992 году, колеся по России в поисках нового жилья, заночевал в Богучаре. Через год Павловы уже обустраивали старенький домишко, купленный в Марьевке.

 

 

Полтора года назад сын Алексей познакомился в Богучаре с Юлей из Луганска, которая приехала на родину родителей, на юг Воронежской области. Так появилась на свет новая интернациональная семья.

 

 

– В Луганске сейчас никакой работы нет вообще, а в Богучаре с этим все хорошо, – говорит Юлия. – Мы с мужем далеко не загадываем. Может быть, со временем купим жилье в райцентре, но мегаполисы нас не очень-то привлекают. Мне нравится возиться с живностью, так что пока в Марьевке нас все устраивает.

 

 

В хозяйстве Павловых пять хрюшек, птица. В планах – расширить жилье.

 

 

Тем более что столяр Иван Гаврилович привез в Россию весь свой инструмент, которому 50-70 лет – рубанки, фуганки, пилы, лобзики. К Павлову-старшему иногда обращаются жители соседних сел: кому крышу перебрать, кому забор новый сделать. Павлов не отказывает никому.

 

 

В Киргизии Павловы жили в шахтерском городке Кок-Янгак (сейчас – Кек-Джангак), что переводится как «зеленый орех». Однако все попытки семьи высадить грецкие орехи закончились неудачей.

 

 

– В окрестностях они вызревают и дают плоды, а в Марьевке то ли ветры постоянно дуют, то ли заморозки зимой сильнее, чем в округе. Деревце на метр вытягивается и погибает, – сетует глава семьи. – А мы так привыкли к орехам, пока жили дома.

 

 

Семья Полухиных образовалась именно в Марьевке в начале 80-х. На хуторе встретились астраханец Геннадий и Анна с Западной Украины. Геннадий еще мальчишкой приехал с мамой на родину отчима, а Аня девчонкой несколько лет подряд приезжала в эти места на уборку из Закарпатской области Украинской ССР.

 

 

У супругов трое детей и два внука – все они живут в Богучаре, но родителей навещают часто. Хозяйство у Полухиных громадное.

 

 

Хозяин давным-давно носит бороду. Сбривал ее он всего три раза в жизни – когда забирал супругу из роддома.

 

 

Таких, как Геннадий, в 20-е годы XX века называли «кулаками» – у него крепкое хозяйство, где есть куры, гуси, утки, кролики, козы, коровы.

 

 

 

 

На зиму Анна с мужем закрывают до 300 банок компотов и овощных консервов – семья-то большая.

 

 

Геннадий выкопал на своей земле небольшой прудик размером 20 на 10 метров, зарыбил его и теперь в редкие свободные минуты посиживает с удочкой на берегу.

 

 

– Хотя мне отдыхать особо некогда, – говорит хозяин. – Доход нашей семьи складывается из откорма и продажи бычков.

 

 

– Плюс к тому, я за сезон плету и продаю на рынке в Богучаре порядка 200 веников, немного метел из дерезы и более сотни корзин из лозы.

 

 

– Веники уходят за 150 рублей за штуку, метла стоит сотню, корзина – от 500 рублей.

 

 

– Иногда приходится плести что-то из лозы на заказ: футляры для бутылок, абажуры. Один такой висит у меня в доме, – рассказывает Полухин.

 

 

Геннадий вместе с журналистами РИА «Воронеж» сходил на луг и нарезал пучок лозы для будущих корзинок, которые начнет плести в конце ноября – до весны.

 

 

– На окраине хутора стоит газовая колонка, так что перспективы на появление здесь «голубого топлива» есть, – считает глава Липчанского сельского поселения Елена Акименко. – Будет у людей газ – может быть, и захочет кто-то приехать в Марьевку. Места тут красивые, земли много.

 

 

Единственная коренная жительница Марьевки, 74-летняя Антонина Байракова, с заезжими журналистами общаться не захотела.

 

 

 

 

Действительно, сегодняшний день хуторка определяют приезжие люди. Быть может, их усилия помогут продлить жизнь угасающей Марьевки.